Книга Комон, стьюпид! Или Африканское сафари по-русски, страница 48 – Наталия Доманчук

– Да отстань ты со своим носом, – фыркнула Инга. – Мы решаем глобальные вопросы, а ты к нам пристаешь с каким-то длинным носом. Ань, скажи ей.

– Да, Лор, твой нос никак скрыть нельзя, поэтому не мешай нам, пожалуйста. – И Анька принялась еще раз объяснять Инге, как, где и какого оттенка румяна ей следует накладывать.

– Вы обе – бессовестные, – сказала я и уткнулась взглядом в пол.

На минутку мои собеседницы затихли, так как нам принесли еду. А еще через минутку я почувствовала на своем плече чью-то руку, и, когда повернулась, чтоб посмотреть, кто это, неизвестный меня поцеловал.

Я не ответила на поцелуй, потому что… даже не знаю почему.

Потом незнакомец сел рядом и представился:

– Джимми.

– Лора, – ответила я машинально.

Я сразу вспомнила себя с задранной юбкой в кабинке, а также все, что там произошло. Видимо, от воспоминаний я покраснела как рак.

Джимми смотрел на меня и улыбался.

– Это тот, с кем у меня был секс, ну в том клубе, помните? – спросила я у девочек.

Девочки кивнули и уставились на незнакомца.

– Слушай, он просто… – Инга пыталась подобрать слова и сверлила глазами Джимми.

– Зверь, да? – спросила Анька и поправила прическу.

– Точно, – согласилась Инга и опустила один из локонов на глаза.

Джимми продолжал смотреть на меня, только теперь он развалился на стуле и положил ногу на ногу.

Надо было что-то сказать, потому что пауза явно затянулась, но вот что, я не знала. Поэтому я тоже села поудобней и, глядя ему прямо в глаза, глупо улыбалась.

– А он богат, – сказала Инга, убирая локон с глаз, – и, по-моему, даже очень.

– С чего ты взяла? – спросила Анька и закинула ногу на ногу.

– Он очень ухоженный, дорогой одеколон, крутые джинсы, рубаха тоже не из «Мистера Прайса», обувь так вообще отпад, и… боже, у него даже сделан маникюр, – воскликнула Инга и опять опустила локон на глаза.

– Предлагаю тебе снять с него обувь и проверить, сделан ли педикюр, и кстати, как насчет в старости вспомнить себя в объятиях чернокожего? – улыбаясь, спросила Анька. – Или этот пунктик у тебя уже не поместится?

– Поместится. Думаю, что с таким, как этот парень, я с удовольствием проведу время.

– Ты же говорила нам: с черными не спать ни при каких обстоятельствах. – Анька с возмущением посмотрела на Ингу.

Инга, видимо, попыталась вспомнить свои наставления, но не смогла, поэтому проигнорировала последнюю Анькину фразу и, прерывая наш с Джимми взглядовый диалог, протянула руку и представилась:

– Инга. I’m Russian. – И попыталась улыбнуться самой замечательной своей улыбкой.

Джимми пожал ей руку, кивнул и теперь уставился на нее.

– Это не твой парень. Это Лоркин! Имей совесть, – Анька попыталась обуздать Ингу и даже выпятила нижнюю губу, показывая этим, что она возмущена до предела.

– Не кривляйся, – спокойно ответила ей Инга, – тебе это не идет.

– Нет, ну только подумай, а я ей еще давала советы про румяна. Больше ты от меня ничего не получишь, – сказала Анька и показала Инге язык.

– А больше мне ничего и не надо!

Инга посмотрела на Джимми, и они оживленно начали общаться на английском, а мы с Анькой только успевали ловить некоторые знакомые слова типа «О my God», «Really?» и «О no!»

Когда в речи Инги мелькнуло слово «стьюпид», Анька не выдержала:

– Ну это уже свинство, – сказала она и, обращаясь к Джимми, добавила: – Ес, ши стьюпид.

Я хотела было ей намекнуть, что она забыла в своем предложении употребить глагол-связку «быть», но вовремя остановилась, потому что Анька выглядела просто мегерой. Зато Инга засмеялась в голос, повела бровью и спросила:

– В чем дело? Не ты ли меня только что к этому подталкивала?

– Мы просто вели беседу, и я ни к чему тебя не подталкивала, – заикаясь, начала оправдываться Анька, – а ты бы сначала спросила разрешения у Лоры. Все-таки это ее парень.

– Да ты посмотри, как он на меня пялится! – Она взглянула на Джимми и тихо сказала: – I want you.

О, это «вонт ю» я прекрасно поняла. Мы как раз сегодня его изучали. Очень хотелось дать Инге оплеуху, но я решила не форсировать события, а подождать и услышать, что ей ответит Джимми.

Черноглазый только удивленно посмотрел на Ингу, улыбнулся, кивнул ей и сказал:

– I want you too.

Я была в бешенстве:

– Вот свинья!

– До свидания, девочки, ведите себя культурно, – сказала Инга и, взяв Джимми за руку, потянула к себе.

Он встал, обнял ее сзади, и так, одной рукой держа ее за талию, другой достал из кармана кошелек, вынул оттуда три сторандовые купюры и положил на стол. Сказав всем «Bye-bye», он еще крепче обнял Ингу и потащил к выходу.

– Знаешь, что я тебе скажу! – со злостью сказала я.

– Догадываюсь, – вздохнула Анька, – но ты все-таки не расстраивайся. Скажи честно: он тебе нужен, этот Джимми?

Я пожала плечами.

– Зато я знаю. Не нужен! А имя у него какое смешное – Джимми. Помнишь индийский фильм «Танцор диско». Там тоже был придурочный Джимми, и он танцевал так: Джимми, Джимми, ача-ача. – Анька попыталась изобразить, как он танцевал, и грациозно, на манер индийских танцовщиц, подняла руки вверх.

– А для чего он нужен Инге?

– Да не нужен он ей. Просто она – дрянь!

– Ты знаешь, а я вот соберусь и расскажу все Денису.

– Нет, Лор, ты не сделаешь этого. Ты же не такая… – тихо сказала Анька.

Я задумалась.

– Да, я не такая. Я… я еще хуже. Сейчас прямо поедем и все ему расскажем.

– Ты же ему больно сделаешь. У них двое детей. И потом, ты не знаешь, как у них в постели обстоят дела. Может, не очень хорошо, поэтому она и бесится.

Я почесала за правым ухом:

– Может, ты и права.

Мы доели суши, которые заказала Инга, расплатились деньгами, которые оставил Джимми, и поехали домой.

Около нашего дома стояла машина – небольшая «газель». Когда мы с помощью пульта открыли ворота и проехали в дом, водитель вышел из машины и приблизился к воротам. Они как раз закрылись перед его носом, и он стал махать нам рукой, чтобы мы подошли к нему.

Когда мы с Анькой направились к нему, он вдруг побежал к своей машине, припаркованной в паре метров от дома, вытащил оттуда огромную корзину цветов и подошел к воротам.

Анька опять открыла ворота, посыльный протянул нам корзинку и квитанцию, чтоб мы расписались в получении цветов. Когда он уехал, мы занесли корзину в дом и стали рассматривать вложенную в цветы открытку.