Онлайн книга «Тоби Лолнесс. Книга 1. На волосок от гибели»
|
Распахнутые глаза Элизы вбирали рисунки Тоби. Да, это были окна в мир! Она уткнулась лицом в красной краске в одно из них. — Элиза… — Что? — Я бы поел… Семнадцать дней Тоби не ел ничего, кроме цвели. Элиза поспешила к выходу. — Не-ет! Не оставляй меня! Вернись! Перепуганная Элиза кинулась обратно. А Тоби понял, что сейчас он ни на секунду не смог бы остаться в темноте и одиночестве. Но Элиза все же успела схватить сверток, который принесла с собой. — Теперь я буду с тобой, Тоби. Не бойся. Она развернула промасленную бумагу На лице Тоби появилась счастливая улыбка. Он никогда еще не видел такой горы блинчиков с медом. Чтобы окончательно оправиться, Тоби понадобилось три дня. На протяжении четырех с половиной месяцев заточения он изо всех сил старался не утратить подвижность и не одеревенеть. Гибкость к нему вернулась быстро. Теперь он с удовольствием играл в ночную бабочку на берегу озера, бегая, подпрыгивая и размахивая руками. Элиза никуда не отлучалась. Тоби нужна была эта тень, которая бы следила, как он бегает при лунном свете. Набегавшись, они взобрались на карниз на верхушке скалы и наконец уселись. Тоби дышал глубоко-глубоко — спешил наверстать упущенное. Элиза принялась рассказывать ему, что случилось за зиму. У Ассельдоров зима прошла нелегко. С тех пор как Лекс Ольмек отправился на розыски своих родителей, Мия улеглась на матрас в большой комнате и с тех пор не вставала. Она почти ничего не ела и ни с кем не разговаривала. Все тогда догадались, что она очень привязана к Лексу. Поначалу родители не беспокоились. — Такое часто случается. Не стоит драматизировать ситуацию. Но прошла неделя, и они поняли, что такое случается нечасто: Мия в самом деле умирала от того, что Лекса не было рядом. Тогда все стали особенно внимательны к Мии, обращаясь с ней бережно и терпеливо. И, конечно, только терпение близких помогло поддержать гаснущий огонек. Мая, ее сестра, не отходила от нее ни на шаг, спала рядом и держала Мию за руку. Она понимала горе сестры, чувствовала его, проживала вместе с ней. Последние вести Элиза получила от них в феврале. Лекс все еще не вернулся, но состояние Мии уже не грозило самым худшим. Она открыла глаза, соглашалась утром выпить бульона. А когда ее братья пели вечером в соседней комнате, пальцы Мии отстукивали ритм на одеяле. Старшая сестра продолжала молчаливо и бережно ухаживать за младшей. Элиза рассказала о трудностях Ассельдоров, но ни словом не обмолвилась о том, что услышала на берегу озера от людей Джо Мича и что тяжким камнем лежало у нее на сердце. На четвертый день Тоби заговорил о родителях. — Всю зиму я думал о них. И понял: мне ждать нечего. Они не пойдут меня искать. — Думаю, ты прав, — согласилась Элиза, стараясь сдержать слезы. — Тебе не стоит их ждать. — Раз они не будут меня искать, я сам пойду на поиски, — заключил Тоби. Элиза вздрогнула. — Куда ты собираешься пойти? — Поднимусь на Вершину, разыщу их и постараюсь вырвать из лап Большого Мича. Тоби взглянул на Элизу. Опустив длинные ресницы, она, казалось, рассматривала свои ноги. Ей явно хотелось что-то сказать, но она не решалась. Тоби понял это и ждал. Наконец она заговорила: — Тоби… Я слышала, как люди Джо Мича говорили о твоих родителях… Тоби тревожно посмотрел на Элизу, стараясь поймать ее взгляд. — Они приговорены. Их казнят в первый день мая. Тоби схватил Элизу за плечи. — Где они?! — Понимаешь, Тоби, за тобой по-прежнему идет охота. — Ты знаешь, где они, Элиза? Скажи! Он тряс ее за плечи. — Ты должен скрываться, быть крайне осторожным. Тебя ищут повсюду. — Элиза! — Мне кажется, я придумала, где можно тебя спрятать. — Я ухожу. Буду на Вершине через три дня. Сегодня двадцать первое. У меня еще неделя, чтобы их найти! Счастливо, Элиза! Тоби уж не тряс ее за плечи. Он был готов отправиться в путь. — Послушай меня, — умоляюще попросила Элиза. — Через десять дней их может не стать на свете, а я буду сидеть сложа руки? Нет, я иду на Вершину. — Тоби, они не на Вершине. Тоби обернулся. — А где? — Они в Гнобле, — прошептала Элиза. — В крепости Гнобль. Тоби помертвел. До Гнобля всего несколько часов ходу. Его родители совсем рядом. Но Тоби чувствовал ужас, а не облегчение. Что такое Гнобль, он знал благодаря старому Виго Торнетту. Торнетт провел там десять лет и не мог вспоминать о нем спокойно. Стоило при нем произнести «Гнобль», как у него начинали дрожать губы, а потом и сам он весь трясся, как в лихорадке. Десять лет заточения превратили его в развалину. Торнетт не отрицал, что в молодости наделал немало глупостей. Тоби не знал, что тот имел в виду. У Сима Лолнесса было на этот счет много больше сведений, и он говорил, что Торнетт совсем не всегда был таким ласковым и доброжелательным и уж тем более старичком, жившим теперь у племянника, который занимался разведением гусениц. На самом деле в молодости Торнетт был самым опасным преступником Дерева, первостатейным бандитом. Он провел десять лет в Гнобле, когда тюрьма находилась еще в ведении Совета Дерева. Она и тогда походила на ад, но по сравнению с тем, чем стала при Джо Миче, ту, прежнюю, можно было считать домом отдыха. Но не ужасные условия Гнобля привели Тоби в отчаяние — Гнобль был тюрьмой, откуда никто никогда не сбегал. Такого быть не могло. Не было. И никогда не будет. Гнобль был омелой, висящей в пустоте. Омела была паразитом Дерева, пила его сок, присосавшись к ветке одной-единственной тоненькой лапкой, и эту лапку постоянно стерегли десять вооруженных охранников. При малейшем намеке на бунт они должны были обрезать лапку и отправить тюрьму в пустоту. Такова была инструкция. Все, что Тоби знал о Гнобле, полыхнуло у него в голове огненной вспышкой, превратив все его мечты и планы в пепел. Ночь Элиза с Тоби просидели на берегу озера, храня похоронное молчание. Когда небо посветлело, Элиза почувствовала даже что-то вроде облегчения. Тайна больше не тяготила ее. Тоби знал правду и, похоже, не придумал никакого безумства. Ему хорошо известно, что такое омела. Десять дней, чтобы вытащить из Гнобля близорукого профессора и его жену… Да чтобы туда проникнуть, понадобится десять лет, не меньше… Если только… |