Онлайн книга «Играть, чтобы жить. Книга 3. Долг. Книга 4. Инферно»
Наконец Ллос разочарованно фыркнула, передние пластины шлема разошлись, открывая взгляду полностью восстановившееся женское лицо. – Хорошо… Я сделаю тебе одолжение… На этот раз… Ф-ух… Я облегченно выдохнул и прекратил попытки закопаться в останки пауков. Типа свободен, да? Можно идти? – Я отпущу его через жалкие сто лет. Вечность в Мире Теней он еще не заслужил. Э, але?! Какие сто лет, да у меня тут через неделю крыша уедет! Павший был со мной солидарен. – Год! Не больше! Ик! Неназываемый, ты чего – сдурел? Давай я тебе яйца дверью прищемлю, ненадолго так, на годик всего? Нет желания? Затравленно заозирался – лежку в паучьих останках я уже засветил, да и терзают меня смутные сомнения, что удалось бы скрыться от многоглазых тварей, закопайся я хоть на сотню метров под землю. Божественные торги тем временем продолжались: – Сорок! Не меньше! Его душа скована древним ритуалом и отдана мне по праву! – Пять! С тех самых древних времен души союзных жрецов не могут быть переданы стороннему богу! – Тридцать! Никогда о таком не слышала! – Шесть! Уши надо мыть! Девятый слет Высших Сущностей в мире, Ева Вульгарис! Нет, ну надо же до такого бреда додуматься, ох блефует Павший. Однако, ребята, надо брать дело в свои руки, куда-то не туда переговоры зашли. Откашлявшись, я, как примерный школьник, потянул вверх заляпанную кровью руку: – Замена! – Что?! – синхронно повернули ко мне головы раздраженные вмешательством божества. Ллос морщила лоб и непонимающе глядела на меня: да-да, говорящая игрушка. – Хочу предложить замену! Меня ведь самого запихнули сюда вместо князя дроу, предлагаю повторить операцию еще раз. В глазах паучихи мелькнул огонек интереса, мой вариант давал ей возможность уступить Павшему и сохранить лицо. Задумчиво причмокнув губами, Ллос принялась набивать цену: – Душа должна быть очень не простой! На тебе десяток уникальных печатей и занятная подборка умений, где ты еще найдешь такой экземпляр? Блин, филателистка, марку редкую откопала с нестандартным гашением… Ладно, есть у меня одна раритетная марочка… – Тебе понравится! Душа Высшего Жреца Светлоликого, обласканного божественным вниманием и наделенного немалой силой. Он, кстати, на мне тоже расписался. Мысленно я извинился перед зловредным старикашкой, жрец хоть и гад, но попасть в лапы Ллос – судьба очень незавидная. А вот нечего было на меня проклятье вешать, да еще завязывать его на свою жизнь! Как оно там звучало? – Под светом солнечного дня скорость регенерации маны падает на 90 %! – Срок проклятья: пока живы Патриарх или верховное божество. Нет, однозначно валить! Конечно, манопоток алтаря компенсирует любые штрафы, но сам факт! Ллос задумалась. Душа такого калибра могла генерировать солидный поток маноэнергии, да еще и столь редкого для темного божества оттенка. К тому же это знатная оплеуха Светлоликому, причем слегка ослабляющая его мощь. – Мало! Замена не равноценна! Но… Сегодня я милостива… Речь богини прервало тонкое подвывание – чуть оклемавшийся паук из свиты выкопался из кучи останков и, хромая сразу на все шесть уцелевших лап, добрался до своего места подле Ллос. Его морда была знатно размочалена, и густая смесь слюны с фосфоресцирующей кровью и ядом капала на хрусталь пола и разъедала драгоценные плиты. – Не ной! – рявкнула Ллос, ударом адамантового когтя вспарывая хитиновый панцирь и добивая скулящую тварь. Богиня одним коротким движением стряхнула с лапы кровь, слегка забрызгав присутствующих, а затем мило улыбнулась: – О чем я говорила? Ах, да, сегодня я милостива… Поэтому приму замену и отпущу тебя. Однако есть одно маленькое «но»… – вновь ехидно ухмыльнулась паучиха. Я напрягся – не нравится мне все это… – Твоя душа прошла через ритуальную смерть и была накрепко привязана к Темным Чертогам. Разрушить эту печать, не уничтожив саму душу, невозможно! Я вопросительно глянул на Павшего, не брешет ли? Тот скривился и не очень уверенно пожал плечами. – И что делать? – Ждать. Со временем печать ослабнет и разрушится сама по себе. Только вот умирать я тебе очень не советую – где бы ты ни установил точку воскрешения, в случае смерти попадешь все равно ко мне, и так дешево я тебя уже не отпущу. Богиня многообещающе улыбнулась, а я с трудом сглотнул вставший в горле комок. Приплыли… – И… Как быстро спадет печать? Паучиха с деланым безразличием пожала плечами. – Год… Год без единой смерти, это ведь несложно, правда? М-да, засада. Условие нереальное, но выбора, похоже, нет. Соберу весь мифрил и сделаю себе танк… Ладно, утро вечера мудренее, сейчас главное выбраться из этих проклятых подземелий. Вновь взглянул на Павшего, тот согласно прикрыл веки, намекая, что надо соглашаться. Я уже было открыл рот, но в разговор вмешалась Макария. Тряхнув роскошной гривой волос, девушка резко бросила: – Не согласна! Как Первожрец, Лаит наделен моим умением «Блаженной Смерти». Его применение не должно быть засчитано как смерть с переносом души! Е-мое! Макарушка, тебя сегодня как подменили! Если предложение пройдет, ноги твои целовать буду, желательно от колен и выше… Нахмурившаяся паучиха раздраженно пыхнула клубами сиреневого дыма, похоже, что Макария ее жутко бесила. Наконец после томительной паузы Ллос выплюнула сквозь зубы: – Одна добровольная смерть в течение года! И никаких больше условий, я уже жалею, что согласилась! Резко повернувшись ко мне, она прошипела прямо в лицо, болезненно обжигая капельками кислотной слюны: – Любая смерть, и ты мой! Любая! Хоть грибами отравись! Также даю тебе один месяц, в течение которого Верховный Жрец Светлоликого должен уйти в Мир Теней вот от этого клинка! Все, свободен, пшел вон! Ллос сделала сложный пасс лапой, и перед моими глазами, прямо в воздухе, материализовался уже знакомый мне паучий клинок. Блеснув коваными гранями, он с коротким свистом рухнул вниз, пробивая хрусталь и глубоко вонзаясь в пол, причем именно в том месте, где мгновение назад стояла моя нога. Как ни в чем не бывало я опустил на плиты вовремя отдернутую ногу и, нагнувшись, коротким рывком вытащил кинжал. Ллос, я ведь ничего не забываю… Возможности мои постоянно растут, а фантазия безгранична. Когда-нибудь и на моей улице перевернется фура с пивом, отольются тогда кошке мышкины слезки… Павший подмигнул, незаметно показал большой палец – мол, еще легко отделался, и одним движением кисти смахнул меня в открывшийся прямо за спиной портал. |