Книга В ожидании любви, страница 45. Автор книги Ирина Семина

— Ты понимаешь, что станешь смертным?

— Она тоже смертная. Мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день!

— Не факт. Ну да ладно. Но крыльев, крыльев-то у тебя больше никогда не будет. Ни-ко-гда!

— Любовь даст мне крылья.

— И облик ты менять больше не сможешь! Дадут тебе человеческое тело — и все, до самой смерти! Будешь стареть, толстеть!

— Ерунда. В бассейн запишусь и в тренажерный зал. И пробежка по утрам. Справлюсь!

— Но если она до сих пор тебя не полюбила, может не полюбить вообще никогда. Ты хоть это понимаешь?

— Понимаю. Это ничего. Она меня просто еще не знает. Но даже если… Пусть! Главное — я буду ее любить. И всегда буду рядом. А вдруг она передумает? А тут — я. Верный! И любящий.

— Ну, как знаешь. Мы предупредили. Сдавай рога и крылья и пошел вниз. Будешь обычным человеком. Отныне и навсегда. Аминь.

…Она сидела на скамеечке в скверике и забавлялась SMSками. А мимо шел продавец воздушных шаров. Подойдя к ней, он притормозил, а потом и вовсе остановился. Она подняла глаза. Продавец улыбался и протягивал ей воздушных шарик.

— Самой прекрасной девушке этого мира — в подарок. На счастье.

— Спасибо, — растерялась она. У него были какие-то странные глаза. Молодые, озорные — и в то же время мудрые и печальные, как у древнего старика.

Если бы она чуточку лучше чувствовала окружающий мир если бы немного внимательнее всмотрелась в его глаза… Возможно, она бы поняла, какую любовь он может ей подарить — безбрежную, безусловную, огромную, древнюю и мудрую, как сам мир. Но… всему свое время. А ее время еще не пришло.

— До свидания. Думаю, мы еще не раз встретимся на этой маленькой планете, — снова улыбнулся он и двинулся дальше.

А она осталась на скамейке, с воздушным шариком в руке и странным ощущением, что она уже не раз видела этого странного молодого человека и даже разговаривала с ним.

По дорожке удалялся обычный парень, но казалось, что за спиной у него имеются невидимые крылья и, стоит ему захотеть — он легко оторвется от земли и взлетит в поднебесье. А может, это воздушные шарики наводили на прохожих такую иллюзию… А может быть это просто была Любовь.

Майн либе фройляйн! Фройляйн Веро'ника! Светляйн! Я есть счастлив, что побываль в ваш мир и полючиль свой опыт! — торжественно сказал Анхель. — Теперь я есть Любовь, да!

— Вы есть Любовь. Светлана есть любовь. И я есть любовь. Да. — подтвердила я. — Мы тоже благодарны вам за то, что вы поучаствовали в наших исследованиях Любви. Ваш вклад неоценим! Любовь и Благодарность.

— А теперь пора приниматься за ритуал, — с сожалением напомнила Светлана. — Уже сумерки. Самое волшебное время.

— Я сейчас, — пообещала я и выскочила из кухни. Не могла я вынести их умоляющих взглядов. Вроде все по протоколу, реверансы, благодарности, но глаза! Глаза-то не солгут… В общем, я дала им достаточно времени, чтобы попрощаться.

— Ника! Начинаем? — спросила Светка. Она была спокойна и сосредоточена. Да и немудрено: все ее самые трудные решения уже были приняты, она прошла свои испытания и получила Силу.

— Давай, начинаем, — не без волнения кивнула я.

Ритуал прошел без сучка и задоринки. Мы просто повторили все так, как было описано в сказке про Ключик. Я восстанавливала вслух детали сказки про Алхимика, во всех мелочах, Светка — визуализировала, а Анхель молча помогал силой своей закаленной алхимической мысли.

Когда мы открыли глаза, все уже произошло. Мы со Светкой молча уставились друг на друга. Анхеля не было.

— Как будто он просто уехал в другую страну, да? — буднично спросила Светка. — Туда, где климат более подходящий. Ну, как на курорт. И он обязательно поправится. Я поживу у тебя немного, ладно?

— Конечно, — поспешно согласилась я. — Конечно, живи. Вместе веселее, правда.

…В тот день я решила сходить на работу — надо было кое-что поискать в компьютере, да и вообще отпуск подходил к концу, пора было вникать в производственный процесс.

Светка осталась дома — она все еще сидела на больничном. Она вдруг пристрастилась к чтению и целыми днями изучала книги по позитивному мышлению и симорону, благо у меня от них полки ломились. Вечером мы обсуждали прочитанное, пробовали какие-то ритуалы, что-то Светка уже и самостоятельно делала. Об Анхеле мы не разговаривали. Светка не начинала, а я не лезла. Ей надо было это пережить самой, да и что умного я ей могла посоветовать?

…Телефонный звонок раздался около одиннадцати часов. Я услышала в трубке голос Светки, полный самых разнообразных чувств — от ужаса до восторга.

— Вероничка! Ты можешь сейчас приехать? Это срочно! Тут такое…

— Куда, домой? — не поняла я. — Ты где вообще?

— Я у тебя. Я по магазинам ходила. Пришла — а он сидит. В запертой квартире. На кухне. Я даже разговаривать не стала — сразу выскочила, и тебе звонить. А он там сидит.

— Кто, Анхель? — чуть не выронила трубку я.

— Нет, не Анхель. Другой. Но в принципе похож! Любовь и Благодарность.

— Все, Светка! Лечу! — бросила я, поспешно хватая сумочку. Господи боже мой, она что, опять ритуалы творила? Да что, все алхимики мира слетаются к этой Кухонной Фее по первому зову, что ли?

Светка встретила меня в коридоре. Вид у нее был — мама моя! Как будто привидение узрела.

— Там, на кухне, ткнула пальцем она. — Любовь и Благодарность.

На кухне и правда сидел мужчина, и в первую минуту я даже подумала, что это он — Анхель. Но нет — просто похож: стрижка у этого была короткая, лицо покруглее, и одет он был не в прикид средневекового алхимика, а в черные джинсы и черную же водолазку. Хотя низкие брови вразлет и горящий взгляд темных глаз были ну просто очень похожи!

— Здравствуйте, — вежливо поприветствовала его я.

— Дьен дьобры, — ответил он, привставая и кланяясь.

Но наш контакт разумов прервал телефон. Я ответила — и услышала родной голос моего любимого мужа Макса:

— Туфелька, привет! Я вернулся!

Туфелька — это я. Макс тоже любит ту историю, про «Не пару». Ботинок и Туфелька — это наши домашние прозвища.

— Ботинок! Ты где? — завопила я. — Почему не дома?

— Я машину брать ходил, в институт по делам заехал, потом к тебе на работу, заберу тебя, и домой. Там Ангелин ждет.

— Кто ждет??? — еще громче закричала я. — Макс, я уже дома, ты сюда давай!!! Я пришла, а он тут сидит!

— О! Я не подумал, что ты на него наткнешься, — захохотал Макс. — Ангелин — это писатель и журналист, он наполовину болгарин, наполовину француз, приехал собирать материал для новой книги. Отличный мужик и по-русски немного талдычит, правда с акцентом, но ничего, общий язык найти можно. Он у нас поживет, ты как? У него семьи нет, пусть почует, что такое домашний уют!