Онлайн книга «Самоход. "Прощай, Родина!"»
|
– А с этой что? – Не разобрались пока. Двигатель глохнет, будем топливный насос менять. Виктор приуныл. Его экипаж в бой ушел, а он болтается в рембазе, как… Ну, все знают, как и где. Недалеко стоял бронеавтомобиль БА-64 – их полка, из взвода управления. Виктор подошел. В бронеавтомобиле, маленьком и очень тесном, сделанном на шасси ГАЗ-64, вооруженном пулеметом Дегтярева, в поворотной башне сидел водитель, и слышно было, как потрескивала рация. Виктор поприветствовал водителя: – Скучаешь? – А что мне делать? Если подобьют кого – хоть технарям сообщу. Рация затрещала, и в кабину ворвался голос: – Двенадцатый! Справа девятьсот танк! – Понял. Шел бой. Черт, как неудачно! Да он почти здоров – и в тылу, а совсем рядом его товарищи бой ведут. Душа рвалась туда, но кому он там был нужен без самоходки? Да и как пехотинец тоже не нужен, у него ни винтовки, ни автомата. Не с пистолетом же на фрицев бежать? Снова подала голос рация: – Седьмой, Седьмой! Слева пятьсот самоходка! «Седьмой» – это позывной машины Виктора. Он так и привалился к дверце бронеавтомобиля. Но Седьмой на связь не выходил. Что там с парнями? Его же экипаж, да командир другой. Идет встречный танковый бой, по определению кровопролитный, с большими потерями с обеих сторон, очень маневренный. В таком бою многое зависит от командира боевой машины. Коли смел, наблюдателен, расторопен – шансов выжить для экипажа больше. Около получаса стоял Виктор у бронеавтомобиля – он слушал переговоры и пытался представить себе ход боя. А стрельба со стороны передовой была все ближе. Похоже, немец одолевает, а наши пятятся. Вдалеке, на небольшом пригорке, показался танк. По угловатому силуэту Виктор сразу определил – T-IV, основная боевая лошадка «панцерваффе». Танк несколько раз выстрелил по селу. Ремонтники засуетились. Бросить почти исправную самоходку нельзя, а промедлишь – сам погибнешь. Немцы могут село окружить. Через несколько минут мотор самоходки взревел. Его погоняли на разных оборотах – двигатель работал мощно и ровно, без сбоев. Услышав это, Виктор направился к ремонтникам: – Сделали? – Успели. – Топливо и снаряды в машине есть? – Солярку зальем – есть бочка, а снаряды сам смотри, не наше дело. Виктор забрался в рубку. Видимо, самоходка попала к ремонтникам сразу после боя. Бронебойных снарядов – половина комплекта, а остальных – всего шесть штук. Решение пришло сразу. Надо выдвигаться вперед, искать укромное место и использовать его как засаду. Подпустить несколько танков поближе и расстрелять. Одно плохо – экипажа нет, а одному не управиться. Хотя бы механика-водителя и заряжающего, а за командира и наводчика он справится. Только он начал выбираться из самоходки, как со стороны немцев прилетел гаубичный снаряд. Фронтовики по звуку взрыва уже научились определять, миномет «работает», пушка или гаубица, а также калибр. Ремонтники повалились на землю. – Эй, славяне! Механик-водитель нужен и заряжающий на эту машину, – Виктор похлопал ладонью по броне. Технари переглянулись, и один поднялся: – Я мехвод с танкового тягача. – Я не должность спрашиваю, парень. И не водку зову пить. Танки прорвались, видишь? – Понял, не дурак. Согласен, все лучше, чем в железе ковыряться. – Но мне еще заряжающий нужен… Двое технарей, не желая рисковать головой, опустили глаза. Но разговор услышал водитель бронеавтомобиля. Конечно, разговаривали на повышенных тонах – мотор самоходки работал и шумел. Водитель подошел сам: – Меня берешь? – Беру, давай в рубку. А вы чего встали? Катите бочку, заправляться будем. Технари побежали к сараю и выкатили из него бочку. Один катил бочку к самоходке, второй нес на плече ручной насос. Перекачивать топливо пришлось долго и по очереди. На ручке насоса менялись каждые пять минут, но упарились основательно. Едва они успели закрыть бронелючок, как Виктор скомандовал: – В машину! Механик взобрался через свой люк, спереди, заряжающий – через верхний. Опять проблема – танкошлемы только у водителя бронеавтомобиля. Виктор высунулся в люк: – Быстро два танкошлема! Мухой! Один из технарей забрался в разбитую самоходку и принес два шлема. Без них в бою плохо, звук мотора и выстрелы не перекричишь, а то еще и голову о броню разбить можно. СУ-85 не «шерман» с его пробковой обшивкой внутри башни. Они быстро перезнакомились, а иначе как команды отдавать? – Виктор. – Мама Федюней назвала, Федор я, – представился механик-водитель. – Иван, – коротко сказал заряжающий. Федора Виктор в лицо уже знал, приходилось сталкиваться. Он коротко провел инструктаж – сначала для заряжающего. – Кулак покажу – заряжаешь бронебойным, вот они, в укладке. А ладонь с растопыренными пальцами – тогда осколочными. Они здесь находятся. – Понял. – Не попутай смотри. Ошибешься – времени исправить ошибку не будет. И технику-водителю: – Если сказал – короткая, останавливаешься. Как только выстрелю, сразу трогаешься. Если командую влево двадцать, значит поворачиваешь влево на двадцать градусов. – В школе учил, – буркнул водитель. – Да знаю я, воевал в танке. Там команды почти такие же, только командир еще и пинается. Было такое у танкистов в экипажах на Т-34 с 76-миллиметровой пушкой. Мехвод сидит ниже командира, прямо у его ног. Толкнет его командир носком сапога по правому плечу – поворот вправо, по левому – влево, а обеими ногами – остановка. Движения и толчки ногами – вынужденная необходимость. Не всегда ТПУ – танковое переговорное устройство работало, а зачастую танкошлемы к нему разъемами не подключали – на первых порах разъемы заедали. При попадании снаряда в танк и пожаре – это потери драгоценных секунд. В таких случаях надо срывать с себя шлем и выскакивать из машины. Не успел за двадцать секунд – сгорел живьем. – Коли вы такие опытные и умные, вперед! А то распинаюсь я тут перед вами… Самоходка тронулась. Виктор до половины высунулся из люка – подходящее место присматривал. По пути увидел, как артиллеристы разворачивают у перекрестка «сорокапятку». С появлением у немцев новых танков и модернизацией старых T-III и T-IV пушка оказалась малоэффективной, только по гусеницам бить или в борт танка, если повезет. Потому как ни один экипаж, будь он в здравом уме, свой борт противнику не подставит. Но, видимо, более мощных пушек у командования под рукой не нашлось. |