Онлайн книга «Танкист живет три боя. Дуэль с «Тиграми»»
|
– Главное – бей врага из засады, – поучал Курт. – замаскируйся хорошо, в этом залог успеха. Бей в борт! Если идет колонна танков или машин, стреляй сначала в последнюю в колонне, отрежь пути к отступлению. А потом – и остальных. Павел слушал и мотал на ус. Надо знать тактику врага, тем более – удачливого. В город раненые не выходили. Они бы и рады были, но в больничной пижаме можно было дойти только до первого патруля. Настал день выписки. Павла осмотрели двое врачей, поставили подписи под заключением: годен к строевой службе. – Гренадер, после тяжелого ранения, по приказу командования, положен отпуск. Поедете к родным, в Кольберг? – Я бы хотел вернуться на Восточный фронт, – заявил Павел. Врачи переглянулись. – Получите документы в канцелярии, форму и можете следовать на вокзал и на сборный пункт. Павел вышел и остановился у неплотно прикрытой двери. – Он какой-то странный, этот померанец. Каждый после ранения хочет подольше остаться в тылу, окунуться в спокойную жизнь. А этот? – Что с него взять после контузии? Пусть едет. Павел только усмехнулся. В канцелярии он показал врачебную справку, получил солдатскую книжку и аттестаты. Также ему вручили значок «за ранение». На овальном металлическом значке в обрамлении лавровых венков красовались два скрещенных меча и стальной шлем М35 со свастикой. Павел с интересом рассматривал его. – Что смотришь, гренадер? Все правильно. У тебя значок серебряный, за тяжелое ранение. значок черного цвета дается за легкое ранение, а золотой лучше не получать. – Почему? – Так его тем дают, у кого ноги или руки нет или кто зрение от полученного ранения потерял. На вещевом складе обер-ефрейтор подобрал ему форму по размеру. Только мельком взглянув на Павла, он скрылся в подсобке и вынес комплект униформы. – Надевай. Форма села как влитая. По размеру подобрали ботинки и пилотку – тоже черную, с розовым треугольным шевроном и маленькой кокардой. – знак отличия есть? – Да вот – два значка. – Цепляй. И попомни старую тыловую крысу – они тебе помогут. Павел нацепил на форму значок «за ранение» и «за танковую атаку». – Отлично! Теперь полюбуйся на себя! Обер-ефрейтор подвел его к зеркалу, и Павел не узнал себя. На него смотрел молодцеватый немец-танкист. Даже выражение лица стало другим. – Вот! Настоящий гренадер! С такими воинами мы сломим сопротивление большевиков. – Яволь, герр обер-ефрейтор! То ли настроение у каптенармуса было хорошим, то ли Павел ему понравился, но он запер дверь и достал из тумбочки бутылку шнапса. – У меня племянник на Восточном фронте, на тебя похож. Давай выпьем за победу. Он плеснул шнапса на дно двух рюмочек. – Прозит! Выпили. Шнапс Павлу не понравился – слабоват был и отдавал самогоном. – Да хранит тебя господь, Пауль! Павел поблагодарил каптенармуса и вышел из госпиталя. Куда идти, где вокзал? Подсказали прохожие. Он повернул за угол, к остановке трамвая, и тут же наткнулся на патруль. – Гренадер, стой! – скомандовал фельдфебель. за ним стояли двое рядовых. – Документы! Павел достал из кармана документы, протянул. Фельдфебель изучил справку и солдатскую книжку. – Только из госпиталя? – Так точно! Фельдфебель мазнул взглядом по значкам, вернул документы и вдруг потянул носом. – Э, солдат, да ты пьян! – Никак нет, спиртом раны обрабатывал, – нашелся Павел. – Хорошо, я не буду придираться. Ты храбрый воин, я вижу значок «за танковую атаку» с цифрой «25». Такой не дадут кому попало! – Так точно, господин фельдфебель! Патруль удалился. «Интересно, – думал Павел, глядя им вслед, – а у немцев гауптвахта есть? И что бы они могли сделать со мной за выпивку?» Ответа Павел не знал. Он добрался до вокзала, предъявил в воинскую кассу документы и получил билет. Еще в госпитале ему выдали деньги – рейхсмарки, жалованье танкиста с фронтовыми надбавками, и отдельно – за ранение. Ожидая свой поезд, Павел решил сходить в пивную на вокзале. И вошел было, но эта оказалась только для офицеров. Солдатская находилась в подвале. В пивной было накурено. Солдаты всех родов войск сидели на жестких стульях и потягивали пиво из высоких кружек. – Тебе какое, солдат? Павел марок не знал. Стоявший рядом эсэсман посоветовал: – Бери баварское черное. Они устроились за одном столом. Павел отхлебнул из кружки. Пиво оказалось густым, в меру холодным и чуть пощипывало язык. Вкусно. – На фронт? – спросил эсэсман. – Да, после ранения. Эсэсман посмотрел на значки. – Да ты герой! Вижу – ранен был тяжело. – В танке горел. Эсэсман наклонился: – Страшно на фронте? – Страшно, – не покривил душой Павел. – Вот и нас на Восточный фронт посылают. – Люди везде живут, – заметил Павел. – Это – да. Ты давно с передовой? – Уже почти два месяца. – Так ты из-под Курска? – Угадал, там большое танковое сражение было. – знаю. Ладно, желаю удачи. Бармен, пива за мой счет герою! – Эсэсман кинул на барную стойку деньги и вышел. Посидев немного, Павел допил пиво и вышел на перрон. Поезд уже стоял на путях, по платформе сновали пассажиры. В вагоны садились в основном военные, провожали их женщины. Павел расположился на верхней полке и смотрел в окно на проплывающий пейзаж. Как только пересекли границу с Польшей, за окном появились разрушенные дома, пусть и редкие пока. И войск немецких стало больше. В вагоне вместе с Павлом ехали в основном рядовой состав и гражданские. Солдаты выпивали, покупая на каждой станции у поляков самогон или наливки. Судя по обрывкам разговоров, ехать на фронт никому не хотелось. Конечно, это вам не 41-й год, когда немецкая армия наступала по 40–50 километров в день. Теперь гитлеровцы пятились назад, а после Курской дуги моральный дух вообще упал. Если в начале войны немцы и помыслить не могли о поражении, то теперь стали задумываться. Фанатично в Гитлера и неминуемую победу верили только эсэсовцы. Павел добрался до Минска, куда ему и было предписано, нашел сборный пункт и предъявил документы. Обер-лейтенант, прочитав их, обрадовался: |