Онлайн книга «Гробница вервольфа»
– Спасибо, Степан, – хлопнул его по плечу подполковник. Сев в седло при помощи Сурова, Марго заметила: – Да что у вас за настроение, Александр Иванович? Уж не ревнуете ли вы меня к полковнику? – Что вы, сударыня! У меня на то нет никаких прав. Она наклонилась к нему и коварно спросила: – А ежели бы были? – Тогда я вызвал бы полковника на дуэль, а вас… задушил бы. – Какое варварство! – выпрямилась она. – Меня-то за что? Суров вскочил в седло и пустил лошадь шагом. Марго ехала за ним, ворча: – Чем дуться без причин, лучше бы подумали, как нам быть. Свидетельница есть, она знает убийцу, осталось ее допросить. Как это сделать? – Я, кажется, догадываюсь, в чем расчет убийцы. Он тотчас ее уберет, едва в ней отпадет надобность. – Так что же мы медлим? Следует поехать к ней… – Мы и едем к ней, – перебил Суров. – Да только дома ее сейчас нет, наверняка она на площади, сударыня. А на площади толпа уже слушала вещунью, которая слово в слово повторяла выученную роль. – Как бы за ней проследить и поймать, когда она будет снимать лохмотья? – подумала вслух Марго. – Нас она знает и сбежит. – Степан! – позвал Суров. – Пойдешь за нищенкой. Как заметишь, что она одежду сбрасывает, так свистни, мы подойдем. И отведи лошадей к трактиру. Деньги возьми, заплати за постой… Степан крался за ней, прячась за деревьями, заборами, домами. За Степаном тем же путем крались Марго и Суров. Нищенка вышла на окраину города, обошла огромную лужу, которая никогда не высыхала и в которой плавали домашние утки, нырнула в густые заросли кустов. Степан свистнул, Марго и Суров тут как тут… – Еще раз здравствуйте, Евлампия Львовна, – сказала громко Марго. – Стало быть, это вы народ смущаете? – Ай, батюшки! – вскрикнула актерка, да так и села на землю. Она успела переодеться в чистенькую блузу и как раз стирала грязь со щек, глядя в круглое зеркальце, не сняв накладку из седых косм. Чувства смешались в Евлампии, что стало заметно по бегающим глазенкам. Женщина не знала, чего ждать от господ, вдруг резво вскочила, перепрыгнула куст и… столкнулась со Степаном. – Извиняйте, мадама, – усмехнулся тот, крепко держа бабенку за руку. Теперь она окончательно потерялась, запричитала: – Ой, простите меня… Одна я на свете одинешенька, неоткуда помощи ждать… А за квартиру платить надо, в одежду приличную одеться надо… Кто ж меня примет на работу без приличной одежды? Вот и надумала я денег маленько собрать… Марго во время ее завываний обошла кусты, стала напротив нее, приподняв подбородок, надменно одернула плакальщицу: – Будет тебе! Не устраивай еще один спектакль. Я знаю, что тебя надоумили одеться нищенкой. – Знаете? – вскинулась Евлампия, но, всплеснув руками, принялась заверять: – Сама я, ваше сиятельство, сама… – Не лги, иначе пожалеешь, – строго сказала Марго. – Тебя попросили разыграть нищенку, сказали, что говорить надо, во что одеться. – Как же это… Вам кто сказал… – Не имеет значения. Не хочешь, чтобы мы тебя свезли в полицию? – Не надо! – бухнулась на колени Евлампия, сложив молитвенно ладони. – Умоляю вас, не надо в полицию. Я ж ничего такого не делаю… – Как ничего? А то, что народ смущаешь? На нехорошее толкаешь? Но вижу, к совести твоей взывать бесполезно. Лучше ответь, кто велел тебе представлять нищенку? – Барин один. – Барин? – Марго переглянулась с Суровым. – Откуда он, как его зовут, где живет? Говори, иначе отведем в поли… – Скажу! Все скажу, как на духу! – замахала руками Евлампия. – Где живет, не знаю. Представился Моисеем Адамовичем. В конце зимы мы давали представление в дворянском собрании, он меня там и увидал. А нашел месяца полтора назад, испытал на предмет актерства. Недавно он на дуэли дрался, ранили его. Моисей Адамович утречком ко мне пришел, отлежался до вечера… – Куда его ранили? – спросил Суров. – В плечо-с. Ну и тогда же, видя мое бедственное положение, он предложил мне блаженной стать. Пятьдесят рублей дал. Кто ж от таких деньжищ откажется… – А кто слова придумал, которыми ты народ дурачишь? – перебила ее Марго. – Так ведь он же и написал, учил меня правильно говорить их. – У тебя сохранилась его запись? – У меня все в сохранности хранится… Марго вынула из сумочки двадцать пять рублей ассигнациями, потрясла ими в воздухе: – Вот деньги, а ты мне отдай записи. – Извольте, ваше сиятельство, – сглотнув от алчности, выговорила Евлампия. – А вы меня в полицию не… – Не сдадим, коль обещание дашь помогать нам. – Даю, даю! – резво закивала актерка. – Я все, что хотите… – Как выглядит Моисей Адамович? – приступил к допросу Суров. – Есть у него приметы особенные? – Да примет вроде нету. А сам он высокий, худой… благородный. Волосы густые и темные. Глаза большие и темные. Губы тонкие. – Да с такими приметами, почитай, половина людей в городе, – сказал Суров. – Сколько ему лет? – Не сказывал. На вид тридцать пять – тридцать семь, серьезный… – Ты с ним видишься? – Нет-с, ваше высокоблагородие, – отрицательно качнула несколько раз головой Евлампия. – Однажды он только послушал меня на площади, доволен остался, а более мы не видались. – Лучше тебе с ним и не встречаться, опасен он, – предупредила Марго. – Ты вот что, милая… Свои безобразия на площади прекрати да поищи место укромное, там отсидись, покуда мы не выясним, кто он такой, тот Моисей, иначе худо тебе придется. А теперь бери деньги и отдай записи. – Так не со мной они. Дома. – Идем к тебе… – И Марго не поленилась отправиться пешком. – И вот еще что. О месте, где спрячешься на время, ты должна меня уведомить, я оставлю адрес. Забрав два листа, писанных размашистым почерком, Суров уговорил Марго вернуться в полицию и выяснить о Моисее. У пристава аж лицо вытянулось – явно не ждал их снова. – Простите нашу назойливость, – потешаясь про себя над ним, заговорила Марго, – но у нас есть к вам вопрос. Не изволите ли вы знать барина – высокого, худого, с темными волосами и темными же глазами, с тонкими губами – по имени с отчеством Моисей Адамович? – Ну, проживает один Моисей. Стар он, не барин вовсе. – Нет, нет, нашему Моисею лет тридцать пять. Вы уж наведите справки, может статься, сей господин имеет отношение к убийству доктора. – Ваши слова загадочны… – ничего не понял пристав. |