Онлайн книга «История моего безумия»
|
Я много раз вызывал Джима, но он не отозвался. Пришлось пригрозить, что не напишу больше ни строчки, если он не ответит на мои вопросы. День 9-й Он связался со мной вскоре после полудня. – Не думай, что напугал меня своим детским шантажом, я в любом случае собирался все тебе объяснить. – Я хочу, чтобы мы поговорили о Джессике. Пойми – если я причинил тебе боль, то ненамеренно! Я не знал, что ты ее муж. Она никогда о тебе не говорила! В противном случае ничего бы не было. Он издал резкий смешок. – Ты знал, что женщина замужем, но это не помешало тебе соблазнить ее. – Да, но она не была одной из многих. Я влюбился. – Врешь. Будь это так, ты бы в лепешку разбился, чтобы найти ее. – Я сделал все, что мог! Она ни разу не ответила. А потом написала, что мы больше никогда не увидимся. И я решил уважать ее выбор, хотя мне было очень нелегко! Злая гримаса исказила лицо Джима, он подался вперед, как будто хотел ударить меня. – Нелегко? Ты страдал? Да неужели?! Тот, кто любит, не отступается так быстро. И не ищет утешения в объятиях других женщин. – Да в чем ты меня упрекаешь, в конце-то концов? Я ее не обманывал! И не насиловал! Она взрослая, самостоятельная женщина! Джим сокрушенно покачал головой. – Вот тут ты ошибаешься. Джессика инфантильна, и ты этим воспользовался! – Ничего подобного! Ты виноват не меньше моего! Она говорила, что не так уж и счастлива с тобой! – огрызнулся я. По тому, как он дернулся, я понял, что зашел слишком далеко. – Она была счастлива, пока ты не вторгся в нашу жизнь! – заорал он. – У нас все было хорошо. – Правда? А я, значит, все разрушил, просто пообщавшись с ней на Фейсбуке и поговорив по телефону? Ты сам в это веришь? – Дело не в Фейсбуке и не в телефоне, ты действовал намного изощренней! – Не понимаю… – Твои романы! Твои чертовы романы! – Его лицо перекосилось от ненависти. – Она прочла их… и засомневалась! В нас, в нашей любви. У нас были здоровые, ровные отношения, лишенные сентиментальных безумств. Потом она прочла твои романы и начала смотреть на любовь сквозь призму сладеньких глупостей, которые ты так ловко облекаешь в слова. Признания, нежные взгляды, клятвы, подарки, доказательства любви! Я все это отвергаю, потому что считаю олицетворением лживости и коварства мира, к которому ты принадлежишь. Вы начали переписываться, она влюбилась в тебя, идеал романтического автора, и уступила. Он завелся – только что пена изо рта не шла. – Она меня разлюбила. И это твоя вина. Голос у него сорвался, последнюю фразу он произнес почти шепотом. – Она столько для меня значила… – Что ты с ней сделал? Он не ответил, отдавшись печальным мыслям. – Отвечай, негодяй! – выкрикнул я. – Ты убил ее? Лишил жизни за то, что разлюбила? Или не мог вынести, что мы занимались любовью? Мои вопли вывели его из задумчивости. – Пиши – и я отвечу. – Говори сейчас! Он захохотал, и от этого сатанинского смеха у меня кровь застыла в жилах. – Пытаешься обхитрить меня, Сэмюэль? Имей терпение, сейчас увидишь. Он отключился. Через несколько минут на экране снова появилось изображение, и я ужаснулся. * * * Джессика смотрела прямо в камеру. Не та женщина, которую я знал, – ее пугающая версия: лицо усталое, исхудавшее, под глазами темные круги. – Джессика… – прошептал я. Мне показалось, что она не услышала. Джим сел рядом, и в ее глазах появился страх. – Видишь? Джессика снова стала покорной и верной женой. – Ублюдок… Что ты с ней сотворил? – со слезами в голосе спросил я. – Промыл мозги от мусора, которым ты и подобные тебе их забили. А потом заново обучил искусству быть женой. Она способная ученица. И отличная повариха. Кстати, это она готовит тебе еду. Он небрежным движением провел по волосам Джессики – как будто погладил кошку или птицу. – Поздоровайся с Сэмюэлем, Джессика. – Добрый день, – послушно произнесла она едва слышным голосом. – Скажи ему, что ты теперь счастлива. – Я счастлива, – как робот, повторила она. Зрелище было невыносимое. Мне хотелось защитить ее, успокоить, утешить, но я ничего не мог сделать. – Гад проклятый! Ты больной психопат! – Я?! – вскинулся он. – Это ты сумасшедший! У тебя было все для счастья, а ты все просрал! Кропаешь романчики, прославляешь чувства, на которые никогда не был способен. Соблазняешь читательниц образами романтических героев – и предаешься разврату. Говоришь о морали, а сам пьешь и принимаешь наркотики… Ты назвал меня психом? Почему, скажи на милость? Тебе не нравится, что я верен принципам? Что вырвал Джессику из твоих когтей? Очень скоро мир узнает, каким лжецом и притворщиком ты был. Он хотел оскорбить меня, и ему это удалось. Я взбесился. – Так вот зачем ты заставляешь меня писать этот роман? Хочешь отомстить? Надеешься, что восторжествует твоя правда? – Угадал. Но дело не только в этом. Ты поможешь мне написать мое собственное произведение. – То есть? – Ты знаешь, как закрутить интригу, и умеешь структурировать текст. У меня хороший слог. Я использую твой текст, чтобы написать большой роман. Только представь: у меня будет история, структура, стиль и… твоя публика! В его словах звучал почти религиозный экстаз, он напоминал фанатика, который вот-вот узрит божественный свет. – Я больше не напишу ни строчки! Слышишь, сволочь? Ни строчки, ни буквы! Убивай, если хочешь, мне плевать! Он вдруг успокоился, презрительно улыбнулся и процедил: – Напишешь, еще как напишешь. Он снова погладил Джессику по голове и вдруг вцепился ей в волосы и дернул, да так сильно, что у нее вырвался стон. – Перестанешь упрямиться, Сэмюэль? – Отпусти ее, падаль! Мои слова возымели обратный эффект, Джессика начала всхлипывать, испуганно косясь на своего мучителя. – Будь ты проклят! – закричал я. – Я напишу эту книгу, клянусь, только не делай ей больно! – Вижу, в тебе еще остались добрые чувства, Сэмюэль, это хорошо. Он снова дернул Джессику за волосы. Я не мог отвести взгляд от ее перекошенного лица. Сколько же мук пришлось вынести этой женщине по моей вине… – Две новые главы к завтрашнему утру. |