Онлайн книга «Последняя камелия»
Я внимательно смотрела на собеседницу. – А еще что-нибудь не можете припомнить? Может, кто-то работал в поместье в те годы и показался вам странным? – Ну, там была домоправительница, экономка, – усмехнулась она. – Как ее звали? Миссис… – Диллоуэй? – Да, точно. У меня от нее мурашки по коже. Прожить в этом старом доме семьдесят лет! Она наверняка что-то скрывает. – Она была очень привязана к леди Анне Ливингстон, – сказала я. – Вот почему остается здесь все эти годы. Она присматривает за ее садом. – Это она вам сказала? – Да. И, я полагаю, это правда. – Тогда почему же она ходатайствовала, чтобы акт вскрытия леди Анны остался в тайне? – Что?! – Чтобы не упасть, я схватилась за край конторки. – Сядьте, – сказала Мэйв. – Пойду посмотрю, не смогу ли достать это дело. Вскоре она вернулась с конвертом. – Вы не поверите, но судья удовлетворил ее просьбу. Документы запечатаны, но здесь вы можете увидеть само ходатайство. – Она показала мне фотокопию. – Вот. Внизу ее подпись. Следующий час я бродила по улице, пытаясь осмыслить все, о чем говорила мне миссис Диллоуэй. Если она так любила леди Анну, если хотела защитить ее, почему же она решила скрыть правду о ее смерти? Я шла по тротуару, пока не дошла до маленького сквера на краю города. Рядом играли дети. Услышав их смех, я посмотрела на двух маленьких девочек, взлетающих в воздух на качелях. Счастливые. Беззаботные. * * * Пятнадцать лет назад – Аманда! – кричал мальчик. Продирая глаза, я вскочила с кушетки. Сколько я проспала? Тетя Джин, отправляясь на очередной сабантуй, просила меня присмотреть за Майлзом. Она должна была вернуться еще вчера, но не вернулась. Я бросилась в спальню, но на раскладушке рядом с кроватью тети малыша не было. Смятое одеяло с Большой Птицей [12] валялось на дощатом полу. – Аманда! – снова раздался крик. На этот раз я подбежала к окну и выглянула через пожарный выход на аллею внизу, где какой-то добрый жилец много лет назад установил алюминиевые качели. У меня захватило дыхание. Шон. Он раскачивал малыша слишком сильно. Ручки Майлза изо всей силы ухватились за ржавые цепи. – Прекрати! – закричала я в открытое окно. – Шон, он же сейчас упадет! Я быстро обулась и схватила куртку, вздрогнув, когда рукав задел за запястье – ожог от сигареты, который оставил Шон прошлой ночью. – Майлз, я иду! – крикнула я, спускаясь вниз по пожарной лестнице и кляня себя, что проспала. Шон мог мучить меня, но я не позволю ему искалечить малыша. Оказавшись на улице, я свернула за угол в аллею, где старые рахитичные качели грозили вот-вот опрокинуться вместе с Майлзом. – Аманда! – кричал он. – На помощь! – Прекрати, Шон! – кричала я. – Ну-ну-ну, и что ты сделаешь? – ухмыльнулся он. – Ради бога! Он сейчас упадет. Я возненавидела тетю Джин за то, что оставляла нас с этим монстром. Майлз, которому едва исполнилось три годика, взлетал в воздух. Я смотрела на его ножки. Еще несколько мгновений, и он упадет. У него не хватало сил держаться. Он сползал с сиденья. – Смотри, он снова обдулся, – со смехом сказал Шон. – Посмотрим, как долго он продержится. – Прекрати! – крикнула я, пытаясь оттащить его от качелей. – Вопрос в цене, – ответил он, отпихнув меня. – Ты знаешь, что я люблю. – Я тебя видеть не могу, – сказала я, содрогнувшись, а потом сжала зубы. – Не смей прикасаться ко мне! Следующие мгновения напоминали замедленное кино. Рука Шона коснулась спины Майлза. Последний крик малыша. Печаль, ужас и отчаяние в его взгляде, когда маленькое тельце взлетело в воздух, в панике махая руками и ногами. А потом его голова ударилась о бетон. Он лежал с раскрытыми глазами, и кровь текла из маленького носика. Лицо ребенка, никогда не знавшего любви, выражало ужас. Я подбежала и прижала его головку к себе. – Майлз! – рыдала я. – Милый, нет, нет, не умирай! Я здесь. Я здесь. Я не дам ему больше мучить тебя. Обещаю, – а он лежал, безжизненный, и я положила голову на его неподвижное тельце, а потом в злобе обернулась к Шону: – Ты убил его! – По моему лицу текли слезы. – Как ты мог? Он с ухмылкой сложил руки на груди. – Я ничего такого не сделал. – Ты столкнул его. Ты знал, что он маленький и не удержится. – Когда я прикоснулась к щеке малыша, на моих руках осталась кровь. – Я иду в полицию. Шон опустил руки и шагнул ко мне. Впервые я увидела его испуганным. – Не пойдешь, – сказал он. – Нет, пойду, – повторила я, скрипя зубами. – Тебе это так не пройдет. Он рассмеялся. – Ты не поняла. Это тебе так не пройдет. – О чем это ты? – Убийца. Джин оставила Майлза тебе, чтобы ты присматривала. А теперь у тебя на руках его кровь. Я посмотрела на руки, покрытые свежей кровью Майлза. – Нет, зря надеешься. Я расскажу в полиции, что случилось, и… – Вопрос в том, кому они поверят. – Он улыбнулся, указывая на открытое окно на шестом этаже. – Я скажу, что он тебя выводил из себя, и ты спихнула его. – Тебе не поверят. Ты лжец. – Поверят. Вот посмотришь! У меня задрожали руки. Неужели он прав? Положив руку мне на талию, Шон проговорил: – Вот что ты сделаешь. Ты поднимешься и возьмешь мусорный мешок. – Нет, – заскулила я. – Да. Как называется тот идиотский сад в Бронксе, где ты бесплатно работаешь? – Ботанический сад, – еле дыша, ответила я. Он кивнул: – У тебя есть ключ? – Есть, но я… – Хорошо. Вечером, когда стемнеет, мы его там закопаем. Никто не узнает. Сквозь слезы я посмотрела на улицу. Мир казался туманным, серым, чужим. – А как же тетя Джин? – всхлипнула я. – А инспектор, который следит за Майлзом? – Скажем, что мальчишка убежал, – усмехнулся Шон. На его верхней губе пробивались усики. – Приемные дети всегда убегают. Никто не станет волноваться. – Нет, – сказала, – я этого не сделаю. Он сжал крепче мою талию, мне стало больно. В этот момент я думала лишь о том, чтобы остановить его, остановить боль и отчаяние. – Пожалуйста! Отпусти! – зарыдала я. – Мне больно. |