Книга Принцесса в академии, страница 27 – Варя Медная

Он ударил фрезии тростью и, не прощаясь, вышел. Эмилия раздраженно захлопнула дверь и вернулась к цветам.

– Кто это был?

– Совершенно ужасный человек, Ливи! Если он вдруг придёт, когда ты будешь одна, ни за что не впускай его.

– Он конкурент мадам?

– Хуже. – Девушка принялась рыхлить землю, но на этот раз смятение мешало, и руки сильно дрожали – не от страха, от возмущения. – В основе конкуренции лежат правила и понятия о чести, даже здесь, в Шебутном переулке. Особенно здесь! – Эмилия взволнованно взмахнула рыхлилкой, и я едва успела увернуться. – А господин Жмутс – акула, которая удачно прикидывается другом, разевает пасть пошире и, когда внутрь заплывёт побольше рыбёшек, захлопывает её.

– Ну, насчёт «удачно прикидывается» ты преувеличила. По-моему, он похож на типичного опереточного злодея. Надеюсь, он умеет злобно хохотать? Если нет, я буду разочарована.

Эмилия хихикнула, и на щеки вернулся мягкий румянец. Она нежно поправила листик и продолжила своё занятие:

– Я бы предпочла, чтобы он и вовсе не улыбался – ты видела, что из этого выходит. Он тоже владелец цветочного магазина. Приехал из дальних краёв около полугода назад и сразу стал скупать цветочные лавки. В городе их тогда было несколько дюжин – торговали простыми букетами, и конкуренции мадам не составляли. Если же владельцы не желали расставаться со своим бизнесом, их магазины либо разорялись, либо становились жертвами несчастных случаев: пожары, поставки зараженной воды. Лавку господина Орли пришлось закрыть из-за быстро прогрессирующей плесени. Угадай, кто подарил первый росток, выдав его за экзотический плющ?

– Любитель эпатажного стиля в одежде?

– Именно! Ты могла видеть его дом, длинный такой, с колоннами. Он расположен так, что половина, которая отведена под магазин, заходит на территорию Шебутного переулка, а жилая часть находится уже в фешенебельном районе Голдики. Я один раз была в его «Цветолюксе»: всё в мраморе и позолоте, тишина, и продавцы… бррр! Как будто одолжение тебе делают. Наверное, отчасти поэтому надежды господина Жмутса на популярность не оправдались. У мадам пусть и не так шикарно, но лавка приятная и уютная, согласись.

Я от чистого сердца согласилась, правда, не могла сказать, что испытываю к хозяйке такую же теплоту, как Эмилия.

– А о каких благих намерениях он говорил?

– Когда он впервые переступил порог «Эксклюзив-нюха», мадам приняла его очень любезно, даже велела подать в кабинет лучшего чая с лепестками настурции. Это было ещё до случаев с другими лавками. Он тогда хорошо играл роль новичка в городе, нуждающегося в друзьях. Прощались они в самых сердечных выражениях… а через месяц мы узнали, что ассортимент его магазина пополнился цветами-привратниками, здоровающимися с каждым входящим. Правда, частенько, вместо приветствия, они лаяли на гостей. Тогда мы сочли это простым совпадением, но в следующий раз все начали говорить про букеты, распевающие гимны во славу короля, и розы с бутонами в форме сердечка на День всех влюбленных. Тут уж не осталось никаких сомнений, и мадам выставила его вон, когда он имел наглость снова заявиться. С тех пор он делал несколько предложений по покупке «Эксклюзив-нюха», прикрываясь возвышенными речами о желании спасти её «загибающийся бизнес» (это у мадам-то загибающийся?!), но хозяйка, разумеется, ему отказала. После этого было несколько неприятных инцидентов, и теперь приходится быть крайне осторожными. Поэтому и к выбору новой сотрудницы она подошла так серьёзно.

Я невольно потёрла запястья, вспомнив милую беседу с правдоцветом.

– То есть специальность «Цветолюкса» – та же, что и у «Эксклюзив-нюха»?

Эмилия хмыкнула:

– В мечтах господина Жмутса. Все, кто обладает хоть толикой чувствительности, сразу поймут, что его лавка – лишь бледное подобие. Ассортимент у него гораздо меньше, да и сами цветы… в них нет… – тут Эмилия задумалась и уверенно докончила: – души. Да, именно так. – Она обеспокоенно глянула наверх и понизила голос: – Но в одном он прав – за последние недели несколько клиентов из числа постоянных вернули букеты, не оправдавшие заявленных свойств. Всё это не иначе как следствие неудачного романа мадам. Инциденты списали на счёт ошибок, которые могут случиться с каждым, но, если так пойдёт и дальше, мы можем начать терять клиентов. И боюсь, ничто не предвещает улучшения ситуации.

Потом Эмилия показала мне, как оборачивать и украшать букеты. Конечно, так здорово, как у неё, пока не получалось, но я ведь начинающая принцесса-цветочница! Надо сказать, напарница проявляла завидное терпение. Вскоре спустился Магнус.

– Просто разминаюсь, – пояснил он, перехватив мой взгляд. – К тому же наверху страшно душно.

Но я-то видела, что он просто изнывает от скуки. Эмилия тоже обернулась и лукаво мне подмигнула:

– Магнус, ты не мог бы помочь? Никак не разберусь с этой ленточкой.

Её руки, такие ловкие секунду назад, вдруг сделались страшно неуклюжими.

– С какой? – мгновенно оживился паук. – Ты про эту? Да это же раз плюнуть: просто продень вот здесь, понизу.

– Куда, сюда? – пальцы с поразительной неловкостью промахивались мимо цели.

– Да нет же, дай покажу.

Вскоре Магнус уже полностью взял на себя перевязывание букетов. Похоже, у пауков к этому природный дар. Правда, порой он перебарщивал, и приходилось подолгу выпутывать цветы из лент.

Эмилия понаблюдала какое-то время за нашей работой, а потом сказала:

– Ну вот, Ливи, кажется, ты уже вполне разобралась. А сейчас, извини, мне пора.

– Это то самое дело, из-за которого ты теперь не можешь работать в лавке по вечерам?

Мне показалось, что напарница смутилась, но, наверное, только показалось.

– Да, я хожу на… курсы.

– И их название – большой секрет?

– Нет, что ты! Это, – небольшая заминка, – курсы личностного роста. Или, если хочешь, курсы по саморазвитию.

– Звучит интригующе.

– На самом деле ничего особенного, – поспешно ответила она и добавила: – Прости, мне действительно пора, но я ещё попозже загляну. Постараюсь успеть до закрытия. И вот, – она порылась под прилавком и протянула мне толстенную книгу, – это справочник цветов. С основными я тебя ознакомила, но всё же лучше полистай на досуге.

Я, кряхтя, водрузила том на прилавок. Такими фолиантами обычно прижимают что-то, что хотят склеить. Намертво.

– Ах да, последнее, когда будешь отдавать покупателю цветы…

Тут я вспомнила урок профессора Гудинафа.

– Я сделаю это вот так!

Рука, будто бы отдельно от меня, с неимоверным изяществом протянула ей букет. Теперь, когда Гарт не мешал, получилось почти идеально. Эмилия оторопела:

– Ну, надо же! Это просто потрясающе! Только книксен делать необязательно.