Онлайн книга «Эммануэль. Римские каникулы»
|
Эммануэль с облегчением отмечает, что свет, который помог ей выбраться, достаточно освещает подземелье за ней, чтобы она могла его рассмотреть. Наконец, она видит потолок, поддерживаемый высокими балками, гладкие стены, и в одном углу – кучу устрашающих инструментов, напоминающих орудия для пыток. На полу она замечает прямоугольный предмет, который напоминает ей большую коробку. Она инстинктивно тянет его к свету, погружая в него руку. Эммануэль едва сдерживает крик: предмет, который она подняла, это не что иное, как голова одной из танцовщиц, а коробка полна головами и руками, выполненными из слоновой кости. Но там нет ни одного тела. «Невозможно, – шепчет Эммануэль. – Зачем? Кому это нужно?» Шум шагов, ослепительно-яркий свет мощного фонарика, ее имя, выкрикнутое тревожным голосом, эхо которого отражается через все подземелье: – Эммануэль, Эммануэль… Она находит в себе силы крикнуть: – Я здесь… Помогите! * * * Во второй половине дня нежный золотистый свет солнца заполняет собой весь парк. Сидя перед Сильваной, Эммануэль перечитывает короткое письмо Жана: Эммануэль, возлюбленная моя! Я знаю, что с тобой все в порядке и что ты показала себя очень смелой. Я люблю тебя. Ты нашла, как мне сказали, добрых друзей, и я жалею, что не знаю их. Я люблю тебя. Я хотел бы, чтобы наша разлука поскорее закончилась, но мне мешают определенные трудности. Твоя хозяйка должна проинформировать тебя. Прости меня за сухую жесткость этих строк. Я люблю тебя. Жан. Под его подписью стоит лихорадочная, почти неразборчивая приписка Марианны на английском языке: Я тебя ненавижу. Возвращайся. Эммануэль передает письмо Сильване. А та спрашивает, беря его в руки: – Она ревнует? – Марианна? Очень сильно. – А я больше не буду. Ты исцелила меня. Если у нас будет дочь, мы назовем ее твоим именем. Эммануэль ошеломлена. – Как вы объявите об этом – в вашем окружении, в вашей среде? – Мы можем все изменить. Можно уехать из Рима как брат и сестра, а приехать в Бангкок уже как пара. – В Бангкок! А я? Когда я вернусь туда? – Скоро. Но перед этим тебе следует совершить другое путешествие. Ты уезжаешь послезавтра. Я пока не могу тебе сказать, ни в каком направлении, ни каким транспортом: пока еще слишком рано. Но ты поедешь не под своим именем. Завтра тебе дадут сиамский паспорт. Ты станешь женой дипломата, который будет ждать тебя при приземлении. Ничего не бойся. – И в чем заключается моя миссия? – Считается, что будет лучше, если ты узнаешь об этом только в последний момент. Не обижайся на меня… Кроме того, я думаю, что это дело должно быть закончено к твоему возвращению. Слуга приносит поднос с холодными напитками различных цветов, а также фрукты и выпечку. Он ставит его на маленький столик. – Где Клаудио? – Ушел. Он вернется после твоего ухода. Мы будем сопровождать тебя до Неаполя. – Разве мы официально не в ссоре? – Теперь нет. Твое исчезновение изменило наши планы. Сегодня утром ты должна была давать интервью прессе и двум телеканалам. Но тебя не могли найти: я вынуждена была оправдать это недомоганием. Таким образом, нам теперь не нужно изображать конфликт. – Почему Клаудио украл танцовщиц? – Это было запланировано. – Почему они так жутко искалечены? – Он просто отбросил то, что уже не нужно. Трудно же перевозить такое количество фальшивых IBM-плат, «сделанных в Силиконовой долине»… – Они прибыли из Бангкока, не так ли? – Конечно. Представь себе все эти сложности с упаковкой, со слоновой костью, с костюмами… Вес поставки должен быть чистым, знаешь ли. Эммануэль отказывается понимать. Она смотрит на Сильвану, спокойно пьющую апельсиновый сок. Целый склад поддельных деталей! – Танцовщицы, конечно же, были лишь копиями. История с аукционом? Придумана до мелочей! Принцесса Рам-Шар любезно выполнила просьбу своего правительства: танцовщицы, выставленные в художественной галерее, были подлинными, но в аэропорт прибыли уже копии. – То есть я провезла контрафактную продукцию через три континента! Это абсурд… Жан впутал меня в это незаконное дело, где я рисковала своей свободой! И при этом он даже не удосужился ни о чем мне рассказать! – Он был лишь посредником. Как и я, как и Клаудио. Это не просто жалкая контрабанда, это нечто гораздо более серьезное. Возможно, политическая акция, потому что атташе по культуре посольства в Бангкоке лично занимался этим делом. Эммануэль вдруг вспоминает… Маленький дипломат, который в аэропорту приветствовал ее от имени своего народа, который предложил свои услуги и все, что в его власти… – Это безумие! – восклицает она со скукой в голосе. – Я чувствую себя совершенно разбитой. – А я – еще больше, чем ты… В один прекрасный день Клаудио попросил меня участвовать в этой операции. Наверное, все это потому, что у меня есть факс и ему был нужен надежный человек. – Но почему Жан, не нуждающийся в деньгах, дал себя втянуть в эту историю? – Это дело на миллиарды лир, Эммануэль. Кроме того, Клаудио не заработал тут ни гроша, и Бруно тоже. – Он тоже связан с этим делом? А почему не папа Иоанн Павел II собственной персоной? Сильвана смеется. – Не будем преувеличивать. Более того, наш понтифик и так уже достаточно замешан в событиях в Восточной Европе! – И куда же Клаудио перенес разбитых танцовщиц? – Догадайся… В то же место и тем же путем, как и у нас сегодня утром. Но только в противоположном направлении. – Невероятно, чтобы деятели Ватикана занимались хранением краденого! Или это чье-то частное дело, скрытое за неприкосновенностью Папской области? – Моя дорогая, я знаю об этом не больше, чем ты. Эммануэль с тревогой смотрит на Сильвану: – А что теперь будет? – Я не знаю. Моя миссия закончится, как только ты окажешься за пределами наших границ. Но Эммануэль полна решимости реконструировать по кусочкам всю эту мозаику. – Я не понимаю… Клаудио работает на Бруно, ты – на Клаудио, и хотя это и выглядит абсурдом, но все держится на связи между вами. А вот Жан… Ты контактировала с ним по факсу, не будучи с ним знакома? – Да. – Бруно, Клаудио и ты – вы участвуете в этом не за деньги. Ты, конечно, делаешь это по любви. А Клаудио? – По дружбе. – Бруно? – По служебным обстоятельствам. |