Книга Аэронавт, страница 37 – Петр Заспа

Смородин удовлетворенно кивнул и прислушался к скрипнувшим дверям. Кажется, вернулся Стефан и, неуверенный в исходе нападения, осторожно пытался заглянуть в щель. Миша уже было открыл рот, чтобы позвать его, ввернув ещё одну шутку, как вдруг дёрнулся Прохор. С оборота, мощно, с криком на выдохе, он размахнулся и вогнал вилы в грудь венгру. Стражник дёрнулся, да так и остался стоять с выкатившимися из орбит глазами, прибитый к стене.

– Ты…? – не нашёлся, что сказать, Миша, ловя ртом воздух. – Ты чего наделал?!

– Он меня ослушался. Он руки опустил. А я его предупреждал, – безразлично пожал плечами Прохор, обхватив двумя руками черенок и натужно потянув на себя. – Хорошие вилы, острые. Не вытащить никак.

Наконец он справился, и стражник повалился к его ногам. Смородин долго смотрел на растекающуюся на полу кровавую лужу, затем задумчиво спросил:

– Сколько тебе лет, Прохор?

– Знаю, что ты мне скажешь, флагман. Когда я успел накопить столько злобы? Пустое всё это. Ты конфедерата пожалел? Зачем он тебе?

– Затем, что нужно было его допросить! – выкрикнул Миша. – Затем, чтобы хоть узнать, сколько их было? Ты уверен, что в лесу, за стенами засеки не остались ещё венгры? И куда ты воткнёшь себе свои вилы, если они сейчас вернутся?

Прохор недовольно хмыкнул и, бросив взгляд на угрюмо молчавших Лариона с Василем, нехотя ответил:

– Эти вилы я воткну им в горло. Мне венгерская кровь, что вино. Я её пить готов. От запаха даже голова кружится.

Неожиданно его взгляд задержался на куцем ковре, закрывавшем часть стены. Под нижним обрезом темнела узкая щель.

– То-то я думаю – где же они спят?

Прохор подошёл и, отвернув полог, заглянул в открывшуюся комнату. Он долго всматривался в темноту, прошёл внутрь, затем вновь застыл, прислушиваясь. Внезапно Смородин услышал треск, кто-то сдавленно вскрикнул, и тут же отозвался Прохор:

– Вот теперь все!

Он вышел, ухмыляясь, посмотрел на кровавые следы от собственных подошв и довольно произнёс:

– Под кроватью прятался. Вот так-то, флагман. Четверо их было. Четыре плаща на стене, четыре пары галош, четыре котелка на плите. Можешь не волноваться, больше никого не осталось.

Прохор посмотрел на хмурое лицо Смородина и спросил:

– Да что опять не так? Спасли мы твоего князя, флагман! Мог бы и поблагодарить.

– Князь не мой и не твой. А благодарить тебя не за что. Даже дикие псы не загрызают поднявшего лапы. Последнего-то мог оставить живым?

– Нет, не мог. Если я стою рядом с венгром, то один из нас точно должен сдохнуть! Ваше высочество, – обернулся к наследнику Прохор. – Ну хоть вы-то мне скажете слова признательности? Это ведь я выследил конфедератов. И я троих ваших мучителей на тот свет отправил. Как выберемся, может, орден мне соизволите вручить? Или чин офицерский?

Растерянный и не промолвивший за всё время ни единого слова Александр неожиданно всхлипнул. Осторожно переступив растянувшегося у стола десятника, он подобрал с пола сорванные эполеты и пояс со шпагой.

– Да, да, конечно… – сбивчиво прошептал наследник, старательно отворачивая взгляд от распростёртого тела. – Я должен вас наградить… я вам обязан… вы меня спасли….

Наконец он взял себя в руки и, прицепив на пояс отобранную шпагу, прокашлявшись, произнёс:

– Спасибо вам всем, что не бросили меня.

На бледном лице Александра скользнула вымученная улыбка.

– А я уж и не надеялся. Флагман, я знаю, вы мною недовольны. Мы с вами спорили, и даже больше…. После того, что я вам наговорил, вы имели полное право бросить меня. Простите, если тогда мои слова показались вам оскорбительными.

– Забыли, Сашок, – расчувствовался Смородин. – Оба хороши.

– Это флагман Михай приказал начать погоню, чтобы спасать ваше высочество! – услужливо напомнил вошедший Стефан.

– Спасибо, флагман, – ещё раз повторил наследник.

Вдруг его лицо озарилось идеей, и, сняв с пояса шпагу, он торжественно протянул её Смородину.

– Возьмите! Я вручаю её вам в знак благодарности за моё спасение! От имени российского престола, во все века, этот клинок будет напоминанием окружающим о вашей отваге, чести и благородстве! Флагман Михай, я восхищён вашим мужеством и прикажу написать ваш портрет в ореоле спасителя!

Не удержавшись, Миша рассмеялся, беря в руки блистающую бриллиантами шпагу.

– Сашок, это подхалимаж? Честное слово, мне бы хватило и спасибо. А то будто мёдом меня обмазал. Осталось только облизать.

Александр покраснел и неожиданно вцепился в ножны, пытаясь вырвать из рук Смородина.

– Вы, флагман, неблагодарная свинья! Немедленно верните шпагу!

– Да будет тебе! – Миша поспешно спрятал руки с ножнами за спину. – Кто же откажется от такой красоты? Оружие разделяет человечество на мужчин и женщин. Одни его любят, другие боятся. Раз вручил, так вручил! Я с благодарностью принимаю. Согласен даже на мазню твоих придворных художников, только успокойся. Но для меня главное не награда, а цель! Сейчас она в том, чтобы спасти тебя и доставить на корабли. Тут уж извини, я как бульдог – вцеплюсь, не отпущу! И в этом наши интересы совпадают. Согласен, Сашок?

Смородин похлопал по плечу вмиг остывшего наследника и протянул руку.

– Мир, вспыльчивый ты наш?

– Мир, – кивнул Александр. – Только прошу, не называйте меня этим исковерканным именем. Обращайтесь как положено – ваше высочество. Ну, или в крайнем случае – князь Александр.

– Так что, опять война? – усмехнулся Миша. – Но учти, даже дохлый мир всегда был лучше великой войны.

Александр поджал губы, затем его лицо расплылось в широкой улыбке.

– Ладно, мир. Что с вас взять? Одно слово – дикарь!

– А добра-то у них сколько! Вы бы сюда лучше посмотрели, чем друг друга кусать почём зря, – восхищённо произнёс Стефан, сделав осторожный круг по комнате. – Флагман Михай, я пороюсь по сундукам?

– Нельзя. Нужно замести следы. Не знаю, что лучше? Сделать всё, словно они бросили засеку и ушли, или, будто перепились, друг друга перебили и подожгли?

– И это пустое, – зевнул Прохор. – Если дёготь в чане не зажигать, то сюда до весны никто не явится. Харчами их уже на зиму запасли. Вон короба полные, да ещё мешки в сарае. А подходы в горы сейчас под снегом. Мало найдётся желающих ломать ноги ради того, чтобы прийти, выпить стакан наливки на дальней засеке.

– Вот! – обрадовался Стефан. – Иногда и Прохор дело говорит. Никто ведь не знает, сколько нам ждать помощь? А тут и харчи сытные и одежда тёплая! Да и пора нам от красных роб избавиться. А то сами ходим как факела. Съестное перетащим к себе, через перевал. Да и овечки…. Не бросать же их здесь на голодную погибель? А у нас мастерская большущая! Там можно и овец пристроить, и скарб сложить. Прав Прохор! Хорошо стражников снабжают. Не то что пехоту.