Онлайн книга «Дом»
– Посмотри на маму. – Сторми указал на мать, облаченную в не по размеру большой обрезанный костюм. – Посмотри, что с нею стало, во что она превратилась! И ты знаешь почему! Знаешь, чем все это вызвано! Неужели тебе нисколько ее не жалко и ты не хочешь положить конец всему этому? Лежавшая на полу кукла напряглась, перекатилась на бок. Сторми не мог сказать, то ли она передвинулась сама собой, то ли просто, упав, оказалась в неустойчивом положении и теперь обрела равновесие, но только это движение напугало его, и он что есть силы пнул ее ногой и проводил взглядом, как она, скользнув по паркету, отлетела под стол. Руки у него покрылись мурашками, и он увидел, что родители испуганно смотрят под стол, на куклу. – Дониэлла предложила мне жениться на ней, – сказал Сторми. Это заставило родителей очнуться. Отец посмотрел ему в глаза, и на его лице была ярость, под яростью – смятение, а под смятением – страх. Мать ахнула, всплеснув руками. – Ей известно, что вы запретили мне разговаривать с ней, и она предложила сбежать отсюда. Сказала, что хочет забрать меня из Дома… – Сторми помолчал. – И от вас. – Этого… этого не может быть! – воскликнул отец. Мать начала тихо всхлипывать. – Дониэлла считает, что ей можно все, – сказал Сторми. Однако внезапно его охватило сомнение: родители расстроились потому, что не хотят потерять его, или потому, что не хотят потерять Дониэллу? – Эта девчонка для вас важнее меня? – собравшись с духом, спросил он. – Нет! – воскликнула потрясенная мать. – Конечно нет, сынок. – В таком случае что, если я скажу, что вы должны сделать выбор? Что, если я скажу: я или она? – Она хочет разбить нашу семью, – помрачнев, сказал отец. – Кого вы выберете? – Все наши беды не от этой маленькой стервы, – решительно заявила мать. – А от кого же? – повернулся к ней Сторми. – От чудовища из костей, – широко раскрыв глаза, сказала она. Отец с потерянным видом молча смотрел на Сторми. – Папа, а ты бы выбрал меня? По правой щеке отца скатилась одинокая слезинка. – Я бы выбрал тебя, если б мог. Сторми печально улыбнулся. – Я люблю вас, – сказал он. – Люблю вас обоих. На какое-то мгновение взгляд матери прояснился, выражение отцовского лица смягчилось. – И мы тоже тебя любим, – сказала мать, обнимая Сторми. Отец кивнул. И тут раздался звонок, низкий, богатый звук, напоминающий колокольный звон. Звонок в дверь. – Биллингхэм! – взревел отец. Мать оторвалась от Сторми. Еще один звонок. – Биллингхэм! Сторми вздохнул. – Я открою. Выйдя из кабинета, он прошел по коридору в прихожую. Звонок продолжал настойчиво звонить, и Сторми, ускорив шаг, подошел к двери и открыл ее. На крыльце стояла девочка. Дониэлла. При виде ее у Сторми перехватило дыхание. Теперь он был взрослым мужчиной, а она осталась ребенком, но чувства, которые она в нем пробудила, были теми же, как и много лет назад. Сердце у него бешено заколотилось, в паху начался приятный зуд. Несмотря на все, что было ему известно, несмотря на все, что произошло, физическое влечение никуда не делось, и первым его порывом было схватить руки Дониэллы и прижать их к груди. Ему хотелось прикоснуться к ней, но он сдержался, оставаясь в дверях. – Да? – холодно спросил он. – О, Сторми! Бросившись к нему, она обвила его руками, и, помимо воли, тело его откликнулось на ее объятия. Разбухший член под обтягивающими джинсами прижался к ее промежности, а Дониэлла крепче прижимала его к себе, терлась о него. Схватив за руки, Сторми оторвал ее от себя. – В чем дело? – спросила она, поднимая на него взгляд. Ее глаза были полны оскорбленной невинности. Сторми сделал над собой огромное усилие. – Ты сама знаешь, в чем дело. – Я люблю тебя, Сторми! Продолжая сжимать ее руки, он отвел взгляд от ее лица. – А я тебя не люблю. – Я… – Мне не нравится то, что ты пытаешься сделать. – Я на твоей стороне! Это я сказала, что ты должен стоять за себя, что ты не должен позволять родителям понукать тобой и принимать за тебя все решения! – Вот я и стою за себя. – Именно поэтому твои родители меня ненавидят! – И я стою за своих родителей. – Я ничего против них не имею, – сказала Дониэлла, и у нее на глазах навернулись слезы. – Это они меня терпеть не могут! Они меня не любят, потому что я бедная. Не любят, потому что я люблю тебя больше, чем они, думаю о твоих чувствах и о том, что хорошо для тебя, а не только о том, чтобы выглядеть хорошо и сохранить лицо семьи. – Родители не хотят, чтобы я с тобою встречался, – сказал Сторми. – И я тоже не хочу больше с тобою встречаться. – Пошли своих родителей куда подальше, – предложила Дониэлла. – Нет, – сказал Сторми. – Это тебя я посылаю куда подальше. Слезы прекратились, лицо стало твердым. – Что ты сказал? – Ты меня слышала. – Значит, так? – Да, так. Убирайся отсюда. Я больше не хочу тебя видеть! – То, что ты хочешь, и то, что ты получишь, – это две совершенно разные вещи. Тряхнув волосами, Дониэлла развернулась и двинулась прочь, и Сторми подумал, что со спины она выглядит вовсе не как ребенок, а скорее как карлица. И это несколько ослабило его влечение. Ослабило. Но полностью не подавило. Сторми закрыл дверь. За спиной послышался стук бабушкиной трости по полу, и он, обернувшись, увидел старуху, стоящую у лестницы. – Я нигде не могу найти Биллингхэма, – заявила бабушка. – Кажется… кажется, он ушел, – ответил Сторми. Последовала мимолетная вспышка ясности ума, краткое мгновение, в течение которого он видел у бабушки на лице страх, панику, недоумение. Старуха знала, что дворецкий является неотъемлемой частью Дома, и понимала, что, раз его нет, случилось что-то неладное. Но тут же на ее лицо вернулось обычное непроницаемое выражение стоической неподвижности, и она сказала: – В таком случае вместо него должен прислуживать ты. Сторми кивнул. |