Книга Смерть в экстазе. Убийство в стиле винтаж, страница 83 – Найо Марш

– Почему вы так решили, мисс Дэйкрес? – спросил Аллейн.

– Потому что он спросил у меня, где фигурка. Ему хотелось еще раз на нее взглянуть. Но у меня ее тоже не было.

– Однако я знаю…

Аллейн быстро обернулся. Гордон Палмер стоял с открытым ртом и удивленным выражением лица.

– Нет, ничего.

В этот момент в комнату вошел Пакер и объявил:

– Мистер Уэйд хочет поговорить с миссис Мейер.

– Иду, – отозвалась Каролин.

Она быстрыми легкими шагами направилась к двери. Но Хэмблдон оказался там раньше ее.

– Можно мне проводить мисс Дэйкрес в кабинет? – спросил он. – Я сразу вернусь.

– Но, сэр… – замялся Пакер.

Он бросил взгляд в сторону Аллейна, и тот едва заметно кивнул.

– Подождите, я спрошу, – пробормотал Пакер.

Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Все услышали, как он разговаривает в коридоре с Кассом. Через несколько секунд Пакер вернулся.

– Если вы не будете отлучаться от сержанта Касса и миссис Мей… Простите, мисс Дэйкрес, тогда можно. Сержант Касс проводит вас обратно.

Аллейн тоже поспешил к двери.

– Просите, офицер, – заговорил он, – но я не понимаю, почему меня до сих пор здесь держат. Я не имею никакого отношения к этому происшествию. – Он быстро и тихо добавил: – Если мистер Хэмблдон вернется, задержите его за дверью. – Потом так же тихо бросил Хэмблдону: – Оставайтесь снаружи, сколько сможете.

Хэмблдон хотел что-то возразить, но Пакер громко перебил:

– Мистер Аллейн, перестаньте создавать проблемы. Мы просто исполняем свой долг. Пожалуйста, успокойтесь и вернитесь на свое место, сэр. Все будет в порядке, обещаю вам.

«А Пакер хорош», – подумал Аллейн и с недовольным видом сел на свой сундучок.

Хэмблдон и Каролин вышли вместе с Пакером.

Атмосфера в комнате сразу изменилась. Все с облегчением заговорили и задвигались. Кортни Бродхед воскликнул:

– Я не могу в это поверить! Просто невероятно. Не укладывается в голове.

– Вы так думаете? – пробормотал Ливерсидж.

– Мне кажется, сейчас все чувствуют то же самое, – вставила Сьюзен Макс. – Ужасная история. Такое не забудешь.

– Как вспомню его голову! – В голосе Валери звучали истеричные нотки. – Она так и стоит у меня перед глазами. На всю жизнь запомню. Будет сниться мне в кошмарах. Его голова… И вся эта каша!

– Господи! – промычал вдруг Джордж Мэйсон. – Я этого не вынесу. Меня сейчас стошнит. Выпустите! – Он бросился к двери, прижав ко рту платок и страдальчески вытаращив глаза: – Выпустите меня отсюда!

Пакер открыл дверь, бросил взгляд на лицо Мэйсона и молча отступил в сторону. В коридоре послышались затихающие стоны.

– Как только он сюда вошел, так сразу начал зеленеть, – заметил Акройд. – Неприятное зрелище, скажу вам. Почему его все время тошнит?

– Потому что у него проблемы с желудком, – ответила Сьюзен. – Джордж страдает от несварения, мистер Аллейн. Настоящий мученик.

– Это вы его добили, Вэл, – вклинился в беседу Вернон, – своими разговорами про голову. Зачем было начинать?

– Давайте не трогать эту тему, ради бога, – жалобно протянул Ливерсидж.

– Фрэнки, еще немного, и вам дадут роль Гамлета, – съязвил Акройд.

– Помолчите! – выпалил Ливерсидж.

– Если уж говорить про болезни, то мне хуже всех. Чувствую себя ужасно, – заявила Валери. – Слышите? Просто ужасно.

Но ее слова не вызвали никакой реакции.

– А что станет с фирмой? – спросил Акройд, не обращаясь ни к кому в отдельности.

Все беспокойно заерзали. Гаскойн прервал свою лекцию о грузах и резко обернулся.

– С фирмой? – переспросил он. – Фирма продолжит свою работу.

– Вы говорите об «Инкорпорейтед Плэйхаус»? – встрепенулся Гордон Палмер.

– Нет, – грубо ответил Акройд, – он говорит про цирк-шапито.

– Мы всегда называем «Инкорпорейтед Плэйхаус» фирмой, – добродушно объяснила Сьюзен.

– «Рога и копыта», – пробурчал Вернон.

– Компания была создана мистером Мейером, не так ли? – спросил Аллейн. – Он ее единственный основатель?

– Он и Джордж Мэйсон, – поправил Гаскойн. – Они вместе ее создали. Джордж в свое время был отличным актером – на характерных ролях, драма не в его вкусе. Потом босс его где-то встретил, и они стали работать вместе. Сорок лет назад компания называлась «Театр Мэйсона и Мейера». Они занимались мелочовкой и скребли по сусекам.

– Простите, для меня это темный лес, – развел руками Аллейн. – Что такое мелочовка, мисс Макс, и по каким сусекам?

– Он хотел сказать, что они были плохими актерами и давали дешевые представления в провинциальном захолустье, – объяснила Сьюзен.

– А теперь, – продолжал Гаскойн, – это самый успешный театральный синдикат во всей Европе. Довольно успешно, не правда ли?

– Но владеть им будет один Джордж Мэйсон, – добавил вдруг Ливерсидж.

Наступило неловкое молчание.

– Да уж, – пробормотал Акройд. Он исподлобья посмотрел на Гаскойна. – Джордж станет очень богатым человеком.

Аллейн почувствовал, как по комнате пробежала волна паники и протеста. Сьюзен, явно недолюбливавшая Акройда, решительно уперлась ладонями в колени и выпрямила плечи.

– Джордж Мэйсон, – заявила она громко, – скорей согласился бы подрабатывать в грошовых шоу, чем разбогатеть таким способом.

– Вот именно! – энергично поддержал ее Гаскойн. – Я работаю в фирме уже двадцать пять лет, и все это время мы были как одна дружная семья. Каждый божий день. А эти двое вкладывали в свое дело душу. Во всем участвовали, за все болели. Возьмите хоть сегодняшний праздник: всегда в гуще людей. Мистер Мейер каждое утро сидел в своем офисе, он, кстати, и сегодня пришел на работу. Босс был честным человеком, черт побери, а о многих ли антрепренерах это скажешь? Мейер и Джордж – самые благородные люди в театральном бизнесе.

– Верно! – воскликнула Сьюзен, теребя свой плюмаж и одобрительно глядя на Гаскойна.

– Ну а что, – буркнул Вернон, – я с фирмой не ссорился. Надеюсь, Джордж оставит меня в труппе.

– Ладно, ладно, – запротестовал Акройд. – Я не спорю, что Джордж – настоящий ангелочек, но и на солнце есть пятна, верно?

– Что вы хотите этим сказать? – спросил Вернон.

– Я как-то слышал старую историю, как труппа оказалась на мели в Америке, – ответил Акройд. – Ну, вы знаете, такое иногда случается.

– Тогда зачем об этом вспоминать? – пробормотал сквозь зубы Вернон.

– Вот именно, – откликнулся Гаскойн.