Книга Ничего себе пошутила, страница 36 – Татьяна Казакова

– А вы не могли бы позвонить в Москву по этому телефону и все сразу выясните, кто я, в какой Сторожке живу, – он застонал, – все, все, не буду про сторожку. Давайте напишу свои паспортные данные, что помню, конечно, и его запишу, – я кивнула на Андрея, – только я его не знаю. Мы вместе работаем, понимаете? – Я улыбнулась, но майор все хмурился.

– Як вы оказались на кордоне? – Вдруг спросил он.

– Мы попали в аварию, потом шли, шли, не зная куда. Если бы знали, что здесь граница, ни за чтобы сюда не пришли. А куда мы попали? Это какая граница?

– Украинская, – сказано было с достоинством.

– Ну, Слава Богу! Не финская, – с облегчением выдохнула я. Майор посмотрел на меня с подозрением. Заерзав, я решила пояснить:

– Я в том смысле, что по-фински совсем не понимаю, не то, что по-украински. Правда, некоторые слова мне непонятны. Может быть, вы русский вспомните?

Майор начал краснеть. Тогда я затараторила

– Нет, нет. Не надо по-русски, можно по-английски. Я хорошо английский знаю.

Но, посмотрев на него, заткнулась. Не нравится мне что-то выражение его лица. Лица, яйца – такая рифма хорошая. Можно было бы стишок сочинять. Кажется, сейчас мне будет не до стишков.

«Думай, Птичка, думай». Андрей в это время так громко застонал, что все мои мысли тут же улетучились.

– Послушайте, – обратилась я к майору, – ему нужна помощь, он ударился головой, когда мы врезались в дерево.

– Хде это було?

– Что? – Не поняла я.

– Хде произошла авария?

– Я не знаю, я же вам говорю, мы шли, шли и заблудились.

– Куда вы направлялись?

– Я лично направлялась за хлебом, но он меня перехватил и повез кататься. Мы катались, катались, потом взрезались и пошли. Шли, шли и пришли к вам, – по-моему он опять занервничал, черт бы его побрал, нервный какой-то.

– Вы шо, за хлебом на Украину приыхалы?

– Да не собирались мы на Украину, не нужна нам ваша Украина, как мы могли ехать на Украину, у нас же документов никаких нет, – теперь запсиховала я. «Вот прицепился».

– Все! – Он схватился за голову. – Трэба вас в комэндатуру доставить в Харькив.

– Простите, куда? – поинтересовалась я.

– В комэндатуру! – Рявкнул майор.

– Может лучше в Москву? – Тихонько предложила я. Он выскочил из-за стола и, открыв дверь, позвал солдат.

* * *

Через пятнадцать минут мы катили на машине, жутко допотопной, с тряпочной крышей по дорогам Украины в город Харьков. Майор с нами даже не простился. Просто запихнул в машину и, крикнув что-то своим подчиненным, быстро зашагал к себе на пост. «Мог бы и попрощаться». Кроме водителя с нами ехали еще двое солдат. Как выяснилось впоследствии, одного звали Мыкола. Он был очень высокий, тощий и белобрысый. Второго звали Петро. Этот был коренастый, небольшого роста и смешливый. Первое время мы сидели молча, только Андрей стонал. Потом затих, заснул, наверное. Петро начал рассказывать анекдоты. Мне очень хотелось есть и пить, но я подумал, что надо поддержать компанию и тоже стала рассказывать анекдоты. Петро и водитель покатывались, Мыкола сидел с серьезной рожей, что особенно меня веселило.

– Ребят, – взмолилась я – Поесть ничего нет? Умираю, так есть хочется, уже два дня голодаю.

– Василыч, – обратился к водителю Петро, – тормозни у магазина.

– Нельзя, – вдруг подал голос Мыкола.

– Так Фаня два дня не ела.

Я не Фаня, – хотелось мне возразить, но сочла за лучшее промолчать.

– Довезем до комэндатуры, нэхай там и кормят.

– Шо тебе жалко? – Вмешался водитель.

– Пусть дивчина поист.

– Сказано – нельзя, – вредничал Мыкола.

Я смотрела на дорогу. Сама дорога была кошмарная, вся в выбоинах и ухабах. Трясло ужасно. После очередной ямы так тряханула, что я, подпрыгнув, ударилась головой о потолок, хорошо, что тряпичный, а Андрей проснулся и застонал. Но пейзаж за окном радовал глаз. Вдоль дороги стояли пирамидальные тополя и огромные ветлы. В одном месте ветви от этих деревьев образовали своеобразную арку, и дорога здесь оказалась асфальтированной.

– Какое красивое место, – восхитилась я. – Смотрите, вон там, в глубине стоит небольшой магазин. Купите, мне, пожалуйста, воды, если есть нельзя, вот у меня пятьдесят рублей.

Василыч, не слушая возражений Мыколы, повернул к магазину. Петро вошел внутрь, а мы остались в машине. Через несколько минут оттуда послышался выстрел. Мыкола переглянулся с водителем и, пригнувшись, подбежал к магазину. Василыч рывком открыл дверь, а Мыкола с жутким воплем туда ворвался. И тишина

Я не знала, что и думать, мы посидели еще немного, прислушиваясь. Все тихо. «Это что же делается? И на Украине стреляют? Я думала только на Кавказе. Все! И здесь бандиты! Посмотрели Харьков!»

Я заметалась, не зная, что предпринять. Ключи были в машине. Можно бы улизнуть. Но все равно дорог не знаю, опять заблужусь, и потом меня могут догнать, вон девятка стоит, и ребят жалко. Неплохие ребята. Посмотрев в бардачке, я нашла там отвертку, там же лежала зажигалка и тряпки. Пока еще не зная зачем, прихватила это с собой.

Я вылезла из машины и, пригнувшись, спряталась за кустом. Андрей тут же увязался за мной. Велев ему сидеть тихо и не высовываться, сама мелкими перебежками добежала до девятки и отверткой проткнула все колеса. На случай погони.

Оказывается это очень тяжело – проткнуть толстую шину. У меня мелькнула мысль, что машина эта может и не бандитская, хотя не знаю, какие марки машин предпочитают бандиты на Украине. Но, как говорится, дело сделано. Оглянулась на Андрея. Он сидел за кустом и не двигался. «Молодец», – мысленно похвалила его, и стала искать второй вход.

Он оказался позади дома, и дверь была приоткрыта. Может мне сымитировать пожар, тогда они выскочат, а я вначале спрячусь, а потом попытаюсь помочь ребятам. А вдруг их уже того, убили? Не буду думать о плохом. Как я им помогу, – пока не знаю. Вспомнились кадры из кинофильмов, где пленников связывали, а положительный герой, устроив небольшой пожар, чтобы отвлечь внимание злодеев, с ножом в зубах подкрадывался незаметно и перерезал веревки, освобождая пленных. Зажигалка с тряпками для пожара есть, вот ножа нет. «Идиотка! Это же магазин, там наверняка полно ножей» Но эта мысль меня не вдохновила, а наоборот стало страшно, и почему-то задрожали коленки.

Подбадривая себя, я подкралась к двери, вошла и прислушалась. Из соседнего помещения раздавались приглушенные голоса.

Я огляделась по сторонам. Видимо, здесь находилась подсобка и кабинет «в одном флаконе», с одной стороны стояла раковина, разделочный стол, напротив был письменный, заваленный бумагами, и повсюду навалены коробки с продуктами. Нож был один и огромный. Что им делают, таким огромным? Господи! Таким и убить можно. От этой мысли я вспотела и задрожала еще сильнее. Зря я поддалась доброму порыву. Надо сматываться отсюда и поскорее. Только развернулась к двери, как взгляд упал на перочинный ножик. Он лежал на коробе, видимо, им веревки разрезали. Вот этот, пожалуй, подойдет. Так, теперь надо устроить небольшой пожар. Какую-нибудь банку найти. «Вот эта кастрюлька подойдет. Напихаю сюда тряпок, по-моему, от них дыма много и подожгу».