Книга Мерсье и Камье, страница 5 – Сэмюэль Беккет

– А что дальше? – сказал Мерсье.

– Вернемся к месье Велосипеду? – сказал Камье.

– Никогда, – сказал Мерсье.

– Никогда так не говори, – сказал Камье.

И они пошли в бар напротив.

Сидя у стойки, они рассуждали о том, о сем, перескакивая, по своему обыкновению, с пятого на десятое. Говорили, умолкали, слушали друг друга, не слушали, ни в чем себя не неволя и следуя собственному ритму. Иногда Камье целую минуту был не в силах поднести к губам стакан. На Мерсье подчас нападало такое же изнеможение. Тогда тот, кто сильнее, давал попить более слабому, прижимая к его губам краешек стакана. Вокруг них теснились сумрачные и словно плюшевые фигуры, постепенно толпа становилась все гуще. Тем не менее из их разговора вытекало нижеследующее.

1. В настоящий момент идти дальше было бы бессмысленно и даже безрассудно.

2. Остается только попроситься на ночлег к Элен.

3. Ничто не помешает им продолжить путь завтра с утра пораньше, в любое время.

4. Упрекнуть им себя не в чем.

5. Существует ли то, что они ищут?

6. Что они ищут?

7. Никакой спешки нет.

8. Все соображения насчет этого путешествия надо будет пересмотреть на свежую голову.

9. Важно одно – пуститься в путь.

10. И хрен с ним.

На улице они вновь взялись под руки. Через несколько сотен метров Мерсье обратил внимание Камье на то, что они шагают не в ногу.

– У тебя свой ритм, – сказал Камье, – а у меня свой.

– Я не в осуждение, – сказал Мерсье. – Просто это утомительно. Движемся рывками.

– По мне, так лучше попроси меня прямо и без экивоков, – сказал Камье, – и я или отпущу твою руку и отойду в сторону, или приноровлюсь к твоим кренделям.

– Камье, Камье, – сказал Мерсье, сжимая руку товарища.

На перекрестке они остановились.

– Куда теперь потащимся? – сказал Камье.

– Положение наше очень странное, – сказал Мерсье, – я имею в виду по отношению к дому Элен, если я правильно сориентировался. Дело в том, что все эти дороги, которые ты видишь, приведут нас туда одинаково легко и просто.

– Тогда повернем обратно, – сказал Камье.

– Это нас значительно отдалит от цели, – сказал Мерсье.

– Но не можем же мы торчать тут всю ночь, как дураки, – сказал Камье.

– Метнем в воздух наш зонтик, – сказал Мерсье. – Он как-нибудь да упадет на землю, согласно законам, кои нам неведомы. Останется только пойти в ту сторону, в какую он нам укажет.

Зонтик указал налево. Он был похож на большую раненую птицу, большую и несчастную птицу, которую подстрелили охотники, и вот теперь она, задыхаясь, ждет, чтобы ее добили из милосердия. Сходство было поразительное. Камье подобрал зонтик и прицепил к своему карману.

– Надеюсь, он не сломался, – сказал Мерсье.

В этот миг их внимание привлек странный тип – на этом господине, вопреки зябкой погоде, были только фрак и цилиндр. Казалось, ему с ними по дороге, потому что он был виден им со спины. Его руки с каким-то безумным кокетством приподнимали, разводя по сторонам, фалды фрака. Шагал он осторожно, широко расставляя негнущиеся ноги.

– Тебе хочется петь? – сказал Камье.

– Насколько мне известно, нет, – сказал Мерсье.

Опять припустил дождь. Хотя разве он прекращался?

– Прибавим шагу, – сказал Камье.

– Почему ты спрашиваешь? – сказал Мерсье.

Камье как будто не спешил с ответом. Наконец он сказал:

– Я слышу пение.

Они остановились, чтобы лучше слышать.

– Ничего не слышу, – сказал Мерсье.

– А ведь у тебя, по-моему, хороший слух, – сказал Камье.

– Очень приличный, – сказал Мерсье.

– Странно, – сказал Камье.

– Ты и сейчас слышишь? – сказал Мерсье.

– Похоже на смешанный хор, – сказал Камье.

– Наверно, это иллюзия, – сказал Мерсье.

– Может быть, – сказал Камье.

– Давай бегом, – сказал Мерсье.

Некоторое время они бежали по темным, сырым и безлюдным улицам. Когда бег прекратился, Камье сказал:

– В хорошем же виде мы явимся к Элен, мокрые до нитки.

– Мы сразу разденемся, – сказал Камье. – Повесим одежду сушиться у огня или в бельевой шкаф, там проходят трубы с горячей водой.

– В сущности, – сказал Мерсье, – почему мы не воспользовались зонтиком?

Камье посмотрел на зонтик, который был у него в руке. Он его взял в руку, чтобы удобнее было бежать.

– А ведь могли, – сказал он.

– Зачем нагружать себя зонтиком, – сказал Мерсье, – если нельзя раскрыть его, когда нужно?

– Я того же мнения, – сказал Камье.

– Так раскрывай, черт побери, – сказал Мерсье.

Но у Камье зонтик не раскрывался.

– Не могу, – сказал Камье.

– Дай сюда, – сказал Мерсье.

Но у Мерсье он тоже не раскрылся.

В этот миг дождь, услужливый агент всемирной зловредности, обратился в сущий потоп.

– Заело, – сказал Камье. – Главное, не надо силой.

– Сволочь, – сказал Мерсье.

– Это ты про меня? – сказал Камье.

– Это я про зонтик, – сказал Мерсье. Он высоко поднял его над головой обеими руками и яростно швырнул на землю. – Ну, мразь, – сказал он. И добавил, подняв к небу искаженное промокшее лицо и вздымая к нему кулаки: – Да на хрен ты мне тут сдался.

Страдания, которые Мерсье героически сдерживал с самого утра, вырвались наконец на свободу, это было очевидно.

– Это ты к нашему выручателю так обращаешься? – сказал Камье. – Ты не прав. Это, наоборот, ты ему тут на хрен сдался. Ему-то ни хрена не делается. Этому выручателю ни хрена не делается.

– И пожалуйста, не припутывай к нашему спору мадам Мерсье, – сказал Мерсье.

– Это бред, – сказал Камье.

– Будь в этом месте грязь поглубже, – сказал Мерсье, – я бы побарахтался в ней до утра.

У Элен первым делом заметили ковер.

– Ты только посмотри на этот палас, – сказал Камье.

Мерсье посмотрел.

– Симпатичный коврик, – сказал он.

– Неслыханно, – сказал Камье.

– Можно подумать, что ты его видишь в первый раз, – сказал Мерсье. – Ты-то уж вдоволь на нем повалялся.

– Впервые вижу, – сказал Камье. – Я его никогда не забуду.