Онлайн книга «Фиг ли нам, красивым дамам!»
|
– Ладно, Данечка, я все поняла. Но ты же меня любишь? – Да люблю, люблю… О господи, неужели все бабы задают этот идиотский вопрос? Интересно, та женщина тоже задает его? Уверен, что нет. У нее просто нет сомнений, что любой мужик, до которого она снизойдет, будет помирать от любви. Тьфу ты, что за наваждение! Больше месяца прошло, а она все не забывается. – Данчик, ты папе сообщил о свадьбе? – спросила мама. – Конечно. Обещал приехать. – Вот и славно. Он тебя не отговаривал от женитьбы? – Да нет, – засмеялся Данила. – Просто удивился. И спросил: «Ты совсем дурак, что ли?» – Да, твой отец, когда мы разводились, сказал: «Больше я на эти грабли наступать не буду!» И, как видишь, держит слово. Сынок, а ты… Ты уверен, что хочешь жениться? – Ты почему спросила? Тебе же нравилась Илонка? – Она мне и сейчас нравится. Хорошая девочка. Толковая, неглупая, тебя любит… Ну и хорошенькая, как картинка. Просто она на днях звонила, была грустная… Ты ее ничем не обидел? – Да вроде нет. Просто она… Короче, она потребовала, чтобы я поменял работу, а для меня это неприемлемо. – Она именно потребовала? – Да не то чтобы категорически потребовала, но дала понять… Вполне недвусмысленно. Да еще и со слезами. Ты бы, мамочка, объяснила девушке, что со мной такое не проходит. Инна Львовна грустно покачала головой. – Если бы ты знал, как я сама этого хочу! – Я знаю. Но ты же не давишь на меня. – Потому что знаю – ты все сделаешь наоборот. Сам полезешь к черту в зубы. Лучше уж помолчать. – Так вот и объяснила бы Илоне, если она так тебе нравится. – А разве тебе она не нравится? Уже не нравится? – Да я не знаю… – Данька, если так, то лучше не надо! – Ох, мама… Там уже полным ходом идет подготовка к свадьбе. Да и жалко Илонку. В сущности, она хорошая, да и пора мне семью заводить. Хочется уюта, когда возвращаешься из командировки. Да и обрыдла мне холостяцкая жизнь, тридцать два уже. И родители у Илонки славные люди, интеллигентные, милые… – Все так, Данечка, все так, но в твоем тоне слышится обреченность. Ты ее не любишь? – Откуда я знаю? – Данька, колись, ты встретил другую женщину? Он испуганно взглянул на мать. – Колись, Данька. Легче будет. Кто она? – Знаешь, мама, это такая идиотская история. Собственно, даже и нет никакой истории. И он рассказал матери о прекрасной незнакомке. – И ты ровным счетом ничего о ней не знаешь? – Только имя. Ариадна. – Ну, сынок, это чепуха! Пройдет. И не вздумай ломать себе и Илонке жизнь из-за такой ерунды. Ты молодой мужик, в Москве прорва красивых женщин, всех ведь не догонишь. И потом, ты-то ей глянулся? – Да нет. Она заметила, как я на нее глазел, и чуть заметно улыбнулась, но не мне, а так… – Кажется, это у Блока: «И этот влюблен!»? Словом, «Дыша духами и туманами»? – Нет, скорее «Я помню чудное мгновенье». – О, тогда у тебя есть шанс! – рассмеялась Инна Львовна. – Почему? – Ну, «наше всё» посвятил эти стихи Анне Петровне Керн, а в его дневниках есть запись: «Сегодня, с Божьей помощью, употребил Анну Петровну Керн!» – Ну, мама, ты даешь! Хорошо, что твой муж тебя не слышит! Он был бы недоволен. Плохо влияешь на молодое поколение. – Глупости! Он, конечно, препод, но с чувством юмора у него все в порядке. Иначе я ни за что не вышла бы за него замуж. – Да, отсутствие чувства юмора – тяжелый диагноз. – Но у Илонки твоей есть это чувство. А у прекрасной незнакомки его может и не быть. Так что живи спокойно. И запомни: делай, что должно, и будь что будет. Если судьбе будет угодно, она может снова столкнуть тебя с этой женщиной. Ты ведь даже не знаешь, москвичка ли она. И женись уж на своей девочке. Она будет хорошей женой. – Спасибо, мамочка! Ты умеешь врачевать мои душевные раны. – Это не рана, парень, так, легкая царапинка. Разговор с матерью и впрямь помог. Он стал придумывать, какие еще непереносимые для него недостатки могут обнаружиться в Ариадне. Неряха, дура, без чувства юмора, патологическая скупердяйка, наглая как танк, умеющая говорить только о диетах и личной жизни знаменитостей. Ужас какой! Зачем тогда эта красота при таком букете? Через сутки уже стошнит. И он успокоился. Время неумолимо приближало день свадьбы. Незнакомка почти забылась. Дня за три до торжества позвонил отец. – Данька, прости старика, не смогу приехать на свадьбу, ногу подвернул, она распухла, еле ползаю, а приезжать в Москву инвалидом, ей-богу, не хочется. И если на свадьбе не можешь танцевать с молодыми красотками, это горько и обидно. Уж не взыщи, сын! К тому же ботинки не налезают. Словом, невезуха. А у вас свадебное путешествие планируется? – Ну да, конечно. – И куда, если не секрет? – В Италию. – А чего так горестно это прозвучало? – Да нет. Я бы лично предпочел дома посидеть. – А невеста жаждет в Европу, так? – Ну да. А я, кстати, в Италии еще не был. Так что даже рад… – А вы надолго? – На две недели. – Может, на обратном пути заскочили бы ко мне? Я бы познакомился со своей снохой. – Боюсь, не выйдет. У меня потом сразу командировка. – Опять в горячие точки? – Точно еще не знаю. – Ну ладно, тогда я, как нога пройдет и ты будешь в Москве, непременно прилечу. У меня для вас роскошный свадебный подарок! Я бы мог прислать его непосредственно к свадьбе, но хочу увидеть ваши радостные мордахи не по скайпу. Как мама? – Как всегда остроумна. – А ей твоя невеста нравится? – Да, нравится. – Это хорошо. Впрочем, я всегда знал, что она будет хорошей свекровью. – Да Илонка уже в ней души не чает! – О! Значит, ты везучий парень, Данила Кульчицкий! – Тьфу, тьфу, тьфу! – Разумеется, плюю три раза через левое плечо! Все, сын. Целую тебя и желаю счастья в семейной жизни! А в день свадьбы молодым доставили роскошную корзину цветов и старинный резной сундучок, полный швейцарского горького шоколада. И записочку: «Чтобы этот шоколад был самой большой горечью в вашей жизни!» Данила был растроган. Илона пришла в восторг. |