Книга Экстремальная зона, страница 19 – Сергей Зверев

Все засуетились, забегали. Батяня и его подчиненный давно были на ногах. Ведя себя вчера не в пример лучше остальных, они и чувствовали себя соответственно.

Пересилив слабость, губернатор был готов к активным действиям, хоть здоровье и оставляло желать лучшего. Полчаса ушли на разные мелочи, и вскоре Пересветов приказал спускать на берег джип.

— А как же?… — засомневался кто-то.

— Ничего. Лесок здесь не густой, проедем. — Пересветову сейчас было не до мелочей.

Стоя у борта, он потирал виски, с отвращением глядя на колышущуюся воду. Следом за распоряжением немедленно последовали действия, и уже через несколько минут огромный губернаторский джип съехал на берег.

— Майор, ты будешь меня сопровождать, — обратился Пересветов к Батяне, — и своего сержанта возьми с собой. На сборы даю десять минут.

Сборы были недолгими, и вскоре вся компания вкупе с Любинским уже стояла на берегу. Последним на твердую землю спустился Пересветов с чемоданчиком в руках.

— Спутниковый телефон, — пояснил он глазеющей на него троице, — ну, что стоим? В машину!

— Извините, товарищ губернатор, но на джипе тут надо очень аккуратно, — неожиданно взял слово Ломакин, — здесь же огромные болота.

— Чего? — брюзгливо протянул Пересветов, бросая презрительный взгляд на встрявшего в разговор «вояку». — Ты что, учить меня вздумал?

— Как хотите, — пожал плечами Ломакин.

Особых симпатий губернатор у него не вызывал. За короткое время знакомства с чиновником сержант узнал много нового о личности Пе-ресветова, и никак нельзя сказать, чтобы сведения были приятными. Но, как человек по природе добрый и исполнительный, Ломакин старался помочь полезным советом:

— Я ведь, товарищ губернатор, такие места сызмальства знаю, так что не стоит туда лезть, тем более — наобум. Я знаю, что говорю.

— Да, Пересветов, низко же ты пал, — ухмыльнулся сам себе губернатор, — если тебе каждый сопляк указывать будет!

Батяня вздохнул, думая о том, насколько иногда тяжела бывает служба, особенно морально.

— Ломакин правду говорит, — поддержал он подчиненного, — зачем нам нужен лишний риск?

Но, как тут же выяснилось, раздраженный Пересветов не желал внимать разумным доводам.

— Да что он мне тут будет лекции читать? — продолжал глава края в том же духе. — Я генералов на хрен посылал!

Видя, что нормального разговора не получается, Батяня решил разрядить ситуацию.

— Вопросов нет, — произнес он, примиряюще подняв руки, — господин губернатор — человек опытный и внедорожник поведет сам? Или ваш секретарь?

— Да я сам и поведу, — проворчал Пересветов, садясь за руль, — я смотрю, с такими молодцами мы недалеко уйдем, если самому не взяться. Все, хватит разговоров, садитесь в машину.

Дмитрий Степанович твердо решил доказать сопровождающим, что сам, не хуже любого проводника, доберется туда, куда надо.

Оказавшись в салоне, Ломакин с интересом принялся осматриваться. Для него здесь все было внове: и дорогая кожа, и насыщенность самой разной техникой. Роскошь, как говорится, била в глаза.

— Что, сержант, — иронично хмыкнул Пересветов, — нравится машина? Ничего, станешь старшиной — себе такую же купишь.

Довольный шуткой, он оглушительно расхохотался. К его смеху присоединился и секретарь. Военные, естественно, отнеслись более прохладно к развитому чувству юмора Дмитрия Степановича.

Пересветов пребывал в предвкушении будущих финансовых успехов и продолжал вслух рассуждать по поводу будущей зоны. Выходило так, что население края должно его ноги целовать за то, что он воплотит.

— А вы слышали о деле Быковского? — спросил Батяня.

— Быковского? Не припоминаю, — наморщил лоб Пересветов. — Это что, у нас было?

— Да нет, в Штатах.

— А-а… Это ты к чему?

— Да вот как раз на вашу тему, — прищурился Батяня.

— Ну-ну, расскажи нам, майор, — поскреб щеку Дмитрий Степанович.

— История давняя… В сороковые годы все самые крупные казино Америки пребывали в шоке. Игрок русского происхождения, некий Генрих Быковский, снимал в них банк за банком. Никто и ничто не могло его остановить: тысячи, миллионы долларов сгребал он с кона почти играючи, словно надсмехаясь над хозяевами, — рассказывал Лавров, тая усмешку в уголках губ, — его везение казалось подозрительным и пугающе фантастическим. Чтобы спасти и деньги, и престиж, был пущен слух о том, что Быковский — редкий мошенник.

— Хм, забавно. — Пересветов, которому было интересно все, что имело отношение к его будущему детищу, заерзал на сиденье. — Продолжай, майор.

— Тогда оскорбленный в лучших чувствах игрока гений рулетки предложил остаться один на один с крупье, предварительно раздевшись догола.

— Зачем это?

— Чтобы продемонстрировать контрольной команде, что никаких приспособлений или ухищрений, помогающих ему разорять гемб-линги, у него нет, — пояснил майор. — Споровая инспекция длилась три вечера подряд. Быковский выиграл за это время восемь миллионов долларов.

— Однако… — Губернатор откашлялся и смачно плюнул в открытое окно. — Это ж какие таланты были у молодчика.

— А это ведь в то время такие деньги! — встрял в разговор секретарь.

— Ну вот. Хозяева казино схватились за головы, а один, из Лас-Вегаса, умер на другой же день от апоплексического удара. Быковский же, забрав выигрыш, предстал перед восхищенными неверами и заявил, что отныне он ни разу не войдет ни в одно казино Америки.

— Так в чем был секрет? — заинтригованный Дмитрий Степанович желал узнать истину.

— Никто этого так и не узнал.

— Это почему же? — недоуменно сдвинул брови глава края.

— Вскоре после этого великий игрок внезапно умер, унеся тайну своих удач с собой, — завершил рассказ Батяня.

— Жаль, конечно, что так все закончилось. Но, думаю, мы постараемся, чтобы у нас таких секретов не возникало, — решительно заявил Пе-ресветов, — времена не те, да и техника тоже. Сейчас любого мошенника на чистую воду вывести — раз плюнуть. Я позабочусь, чтобы над каждым столом по три камеры стояло. Каждое движение будет фиксироваться. Пускай только попробует такой Быковский…

Губернатор ударил ладонью по панели, словно демонстрируя, что разговор с нарушителем будет коротким.

Джип катил по берегу реки. Слева открывалась великолепная панорама водной глади, а справа высились высоченные стволы деревьев. Вскоре начались признаки того, что когда-то к этим местам военные имели отношение. Дорога пошла вниз и превратилась в полотно, выстеленное железобетонными плитами. Хоть и разбитая, она представляла собой вполне преодолимый путь, тем более для внедорожника.

— Вот это я понимаю! — довольно сказал губернатор. — Сразу видно, что Советская армия здесь потрудилась на совесть. Порядок, которого сейчас, к сожалению, не встретишь. Как думаешь, майор?