Онлайн книга «Подземная война»
|
– Чего хотят? – Полагаю, завтра дальше поедут. – Из откуда и куда? – В сторону границы… Ах… Трактирщик картинно зажал себе рот. – Так вы полагаете, ваша милость, что они… – Да перестань ты чушь пороть, – одернул его незнакомец. – Или слышал чего? – Ничего такого, ваше благородие. Плетут себе, чего хотят. Похоже с Пронсвилля прибыли. – Почему так решил? – Подшипешивают, когда говорят «подай пирожки». Так говорят на берегу, то есть – портовые. – Ладно, с ними пока все. Как улягутся, поднимешься к господину и скажешь, чтобы во двор спустился. – Не поверит, честное слово, мне не поверит. Он на меня, как на инглаского шпиона смотрит, все глазом сверлит, даже мурашки по спине и ниже… Прошу прощения. – Ты не дослушал, дурак. – Прошу прощения. – Ты не дослушал. Скажешь, что вызывает поговорить «гость от тетушки». – Гость от тетушки? – Да тихо ты… Незнакомец зажал трактирщику рот и огляделся. – Именно так, – сказал он, отпуская трактирщика. – И что потом? – Он спустится. – А мне что делать? – Спать пойдешь. – Слушаюсь, ваше благородие. 10 Около полуночи тайный жилец спустился во двор. Он понял, кто вызвал его на беседу, однако на всякий случай, держал под рукой кавалерийский арбалет и кинжал. – Рабас, я здесь, – сообщил о себе пришлый, выступая из темного угла. – Леопольд! – облегченно произнес постоялец, опуская оружие. – Почему так долго? – Твой курьер нарвался на грабителей, потерял лошадь, кошелек и суму с фальшивым донесением. Но в нательной рубахе доставил твое письмо с задержкой в четыре дня. – Дерьмовая дорога. – Да ладно тебе, хорошо, что вообще живым добрался. Тут недавно обоз с рыбой остановили – всех вырезали до единого. – Что за глупость? – Для нас с тобой – глупость, а разбойники, таким образом, свою силу показывают. Теперь купцы должны с ним договариваться и выкупить дорогу, чтобы ездить без резни кровавой. – Только их нам тут не хватало, – вздохнул постоялец. – Вот именно. Так что езжай осторожно, твой конь издалека ценой заметен. Брал бы лучше казенного, все меньше беспокойства. – В другой раз так и поступлю. – Что там за гости у вас? – Ах эти… – постоялец вздохнул. – Похоже частная экспедиция. В мешках оружие, кольчуги, щиты. Бывалая команда, но здесь у них интереса нет. – Точно? – Уверен. Ну я побежал собираться. – Давай, а я здесь покараулю. Через полчаса, когда Рабас выехал за ворота, во двор осторожно выбрался хозяин. – Так что, ваша милость? – спросил он. – Теперь я твой новый постоялец в той же комнате. – А… – Серебряный терций я дал в знак доброго знакомства, если ты об этом. За остальное плачу отдельно. – Ослика поставить разрешите? – Разрешаю. Только мешок сюда давай. Приезжий забрал мешок и оставив осла хозяину, поднялся в комнату своего предшественника. В углу горел светильник, кровать была заправлена. На столе – кувшин с водой и блюдо с белым хлебом. Еще – сахарница, солонка, льняная салфетка, вот и все напоминание о предыдущем жильце. Приезжий бросил мешок на пол, достал меч, арбалет и зарядив его, положил на пол – возле кровати. Теперь он заменял предшественника и отвечал за все, что здесь могло произойти. Заперев дверь на засов, постоялец упал на кровать и прикрыл глаза. Похоже, у него появилось время поспать и придти в себя после этих торопливых сборов и укрощения осла на дороге, когда, пару раз, его хотелось просто прирезать. И вот он здесь, а значит можно выспаться. Постоялец уже стал погружаться в сон, когда чей-то шепот заставил его проснуться и целиком обратиться в слух. Если бы кто-то говорил в полный голос, постоялец бы не проснулся, но шепот действовал на него, как удар городского колокола. – Привет, Тревор… – Ой, Барабан, ты зачем заявился? – Проведать тебя. – У меня все в порядке, уходи давай… – Кто твои постояльцы, Тревор? – А я почем знаю? Мое дело радоваться, что люди пошли. Я без доходов полгода сидел – разве не знаешь? Вскоре разговор прервался, кто-то вышел до ветру и шепот прекратился. Потом хозяин шикнул на ночного визитера, чтобы убирался и стало тихо. «Надо будет выяснить,» – подумал постоялец, потом приподнялся и удостоверившись, что дверь действительно заперта, уснул. 11 Утром гости встали с рассветом и пока завтракали, солнце поднялось над горизонтом, отчего задымили, закурились туманом дороги, отдавая накопленную за ночь росу. – Должен сказать, что пироги здесь стряпню бабы Зены напоминают, – заметил Бурраш, подъедая оставшуюся на тарелке сметану. – Да, что-то такое есть. – Это последняя нормальная еда на дороге, дальше будет только фасоль, чечевица и маринованная репа, – сообщил Ламтак. – Да ладно тебе, – не поверил Мартин. – Точно тебе говорю. Мы идем к границе ингландцев, а у них это первейшая еда. – А я слышал, ингланцы мясоеды, – заметил Рони. – Все мы мясоеды, когда деньги имеются, – поправил его Бурраш. – Но в их тюрьме, поверь мне, ни о каком мясе и не слыхивали. – Так это, может, только в тюрьме? – Выходим, грузим мешки! – объявил Мартин, поднимаясь из-за стола. – Эй, хозяин, иди сюда – рассчитываться станем. Хозяин назвал цену, Мартин стал отсчитывать монеты и подняв голову, застал нового постояльца возле окна. Тот резко подался назад, Мартин уронил монету и когда трактирщик бросился ее поднимать, Мартин спросил тихо: – А кто у тебя там наверху? – Я… Это… Не расслышал, – ответил трактирщик, подавая Мартину оброненную монету. – Теперь в расчете? – спросил тот. – Тот точно, ваша милость, в полном расчете. Мартин решил больше ни о чем трактирщика не спрашивать, в конце концов, они уезжали. Когда он вышел во двор, Рони с Буррашем вязали последний мешок. Вскоре после этого, отряд вышел на дорогу и двинулся в сторону ингландской границы, мимо оставшейся справа в низине деревни. |