Книга Мужчина с понедельника по пятницу, страница 53 – Элис Петерсон

– Да, но они заметно облегчают жизнь, – заявил Джек, жестом указывая на роскошный стол, украшенный свечами и конфетти.

– А может, вы приедете и оцените наш крошечный садик? – спросила Сюзи, пытаясь перевести разговор на другую тему. – Мы с Марком в этом полные профаны, и нам никогда не хватает времени заняться им.

– Никогда, – подтвердил Марк.

– Конечно, – кивнул Гай. – С удовольствием.

– Садоводство, – снова проговорила Нэнси. – Вы что, и вправду простой садовник?

– Нэнси! – хором окликнули мы. Я отчетливо заметила панический ужас, отразившийся на лице Пола, и его немой вопрос: «И с этими людьми ты общаешься?» Я хотела успокоить его и дать понять, что мы не такие, как Нэнси. Я повернулась к Джеку; он смотрел на Нэнси почти с благоговением.

– Нэнси, раньше я работал в рекламном агентстве, но в какой-то момент осознал, что не хочу до конца своих дней рекламировать зубную пасту. – От моего внимания не ускользнуло, что Ник с Полом улыбнулись Гаю. – В конце концов, теперь я ложусь спать с осознанием того, что честно заработал свои деньги, – продолжил он, – я не надуваю людей, я не хитроумный парень, пытающийся убедить вас застраховать свою жизнь в двенадцать лет, и я не политик, наживающийся за счет налогоплательщиков.

– Благородно, – подытожил Джек.

– По крайней мере я не зарабатываю, эксплуатируя других, – добавил Гай.

– Прости. Что вообще все это было? – Джек наклонился ко мне ближе, чем требовали приличия.

– Еще вина? – заметно нервничая, спросила я. – Мне бы тоже не хотелось зарабатывать на жизнь, дурача других людей.

– Перестань читать нравоучения, мы просто развлекаемся, – сказал Джек.

– Я обожаю «Звездочета», – промямлила Нэнси, пытаясь дотянуться до руки Джека.

Благодаря ее словам у нас появилась новая тема для обсуждения – аргументы «за» и «против» реалити-шоу.

– А ты входишь в состав судейской бригады? – спросил Марк Джека.

– Он главный продюсер, – поправила его Нэнси.

– Да, но я также вхожу в состав судейской бригады. Прежде чем конкурсанты выходят на сцену, я присутствую на прослушивании. Оцениваю, как они поют вживую, – пояснил Джек и посмотрел на Гая. – Так что, если вы не берете ноту и при этом думаете, что вы перевоплощение Элвиса, я не выпущу вас на сцену.

– И вас не мучают угрызения совести? – спросил Гай.

– Давайте сменим тему, – с наигранной веселостью предложила я.

– Вовсе нет. – Джек уставился на Гая. – Отказы только повышают рейтинг передачи.

Гай извинился и спросил у Нэнси, где туалет.

– Дальше по коридору справа, – отрапортовала она, пренебрежительно махнув рукой в ту сторону.

Я вскочила, чтобы проводить Гая, бросив при этом суровый взгляд на Нэнси.

Когда я довела Гая до ванной комнаты, то потянула его в сторону, чтобы поговорить.

– Не обращай внимания на Нэнси. Она перебрала, и… тебе не нравится праздник?

Повисла пауза. Он так долго молчал, что я забеспокоилась.

– Ох, Джилли, – сказал он, вглядываясь мне в лицо.

– Что? – прошептала я.

– Джилли! – услышала я командный голос Нэнси.

Он посмотрел на меня так, словно хотел сказать что-то очень важное, но…

– Лучше иди, – в итоге произнес он.

Нэнси встала, пошатываясь, и ухватилась за край стола. Я заметила, как Пол посмотрел на Анну, его взгляд говорил: «Твои друзья пребывают в таком состоянии большую часть времени?»

– Джилли, я хочу кое-что сказать, – объявила она, – твое время настанет, милая. Обязательно настанет, и я всегда буду на твоей стороне!

Боже. Мне хотелось убить ее. Как можно быстрее на кухне стукнуть ее по голове подсвечником.

Я заметила, что Джек не произнес ни слова, а вместо этого потянулся к бутылке, опрокинув стакан воды.

– Упс, – произнес он и икнул. Его телефон снова зазвонил, и он вышел из комнаты.

– Ему не помешало бы выпить кофе, – предположил Марк, но единственное, о чем я сейчас могла думать, кто ему постоянно названивает.

– Не унывай, Джилли! Единственное, что я хотела сказать, – что твое время настало, – снова повторила Нэнси.

Гай постучал чайной ложечкой по своему бокалу.

– Настало время для чего, Нэнси? – спросил он, заглушив голоса всех, сидящих за столом. – Может быть, время Джилли настало уже давно? – Я заметила, что после этих слов Анна и Сюзи улыбнулись.

Нэнси хлопнула в ладоши и произнесла:

– Довольно об этом! У нас же день рождения!

Она бросилась из комнаты и через некоторое время вернулась уже с Джеком, почти повиснув на его руке.

– Прости, – прошептал мне Джек, – звонили по работе.

Нэнси вспомнила про подарки. Спотыкаясь, она вышла из комнаты и вернулась с мешком подарков.

Вскоре я уже срывала бумагу и ленточки с одной из коробок. Там оказался крем для тела, пена для ванны и мыло.

– Можно понюхать? – спросила Нэнси.

Я засмеялась. Ник тоже начал распаковывать подарки. В основном это была одежда и крем после бритья от Нэнси. Я подарила ему серебряные запонки в виде слоников. Он очень любил слонов и в лондонском зоопарке только ими и любовался. Я открыла подарок Джека, это оказались дорогущие духи. Взволнованная, я тут же протестировала их на запястье. Я чуть не задохнулась, аромат оказался настолько тяжелым.

– Мне нравится, – сказала я.

Тут я заметила, что Нэнси осуждающе смотрит на Гая.

– У меня не было времени… – бормотал он. – Я надолго уезжал.

– Не переживай, Гай, – попыталась подбодрить его я.

– Ты что, не мог купить ей хотя бы открытку?! – с досадой воскликнула она.

Ник вздохнул:

– Нэнси, оставь человека в покое. Прости, Гай.

Гай снял свою любимую шляпу, потянулся через стол и водрузил мне на голову. Он знал, что она была моей самой любимой.

– С днем рождения, Джилли! – произнес он.

Нэнси поставила перед Ником и мной шоколадный торт, на котором глазурью было написано: «СЕГОДНЯ НАМ ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ!» И все пропели «С днем рождения, близнецы!»

– Бесподобно, – проговорил Джек, пробуя торт.

– Торт великолепный, Нэнси. Какая это фирма? – поинтересовался Гай.

– Прости, что? – Она посмотрела на него, и за столом воцарилась тишина.

Гай поднял на меня глаза в поисках поддержки, совсем не понимая, что происходит.

– Компания Gourmet? Я, кажется, видел на коробке… – Он замолчал. Лицо Нэнси перекосилось. – Прости, мне очень жаль, – пробормотал Гай, осознавая свою оплошность.