Онлайн книга «Невидимка из Салема»
|
– Ребекка, – говорит она. – Да? Я пересаживаюсь поближе к ней. На лице Сэм я замечаю следы прошлого: я помню, как она выглядит, когда смеется. Когда плачет. Когда спит. Я помню, что во сне ее лицо становится спокойным и безмятежным, словно у ребенка. – Откуда ты знаешь, как ее зовут? – Мы встречались с нею несколько месяцев назад, на тусовке. Она была там и пыталась продавать наркотики. Я не знала, как ее зовут, до вчерашнего дня. – Кто тебе сказал ее имя? – Ты же знаешь, что я не могу тебе ответить. Одно то, что ты просто тут сидишь, уже риск для меня. Угрозы от некоторых клиентов салона стали звучать, когда стало известно, что Сэм Фальк встречается с полицейским. Однако это привело к тому, что сюда стали заходить те, кто раньше посещал другие салоны. Когда все успокоилось, доходы Сэм практически вернулись на старый уровень. Затем мы расстались, и я не имею понятия, что тут происходило. Знаю только, что иногда ей все еще приходится выслушивать неприятные вещи. – Она умерла в моем доме, Сэм, – говорю я, глядя на нее. – Я знаю. – Она встречалась с Мирославом Джукичем. Тебе это имя не знакомо? Сэм удивленно приподнимает брови. – Они были вместе? Я думала, что он умер. – Умер. Но ты знаешь, чем он занимался при жизни? – Не очень. Отброс общества из Ношборга. – Феликс полагает, что Ребекка, может быть, жила у кого-то из его друзей. – Я с такими людьми больше не общаюсь. Я согласно киваю, хотя это вранье. – Можешь еще что-нибудь рассказать о Ребекке? Что угодно? Сэм закусывает нижнюю губу. Раньше, когда она так делала, я смотрел на нее, не отрываясь. Замечая мою реакцию, она резко перестает. – Ты знаешь, где она жила? – спрашиваю я. – Нет. Только то, что она не жила в «Чапмансгордене». – Откуда ты знаешь? – У меня была клиентка пару месяцев назад, которая иногда проводила там ночи, если ее парень вел себя агрессивно. Она рассказывала, что в этом приюте никто не может жить – не та атмосфера. Можно переночевать, поесть, получить еду, но только не назвать это место домом. Я чешу щеку. Обычно я так делаю, когда думаю. Ну, по крайней мере, Сэм однажды это сказала. – Тут что-то не сходится, только я никак не могу понять, что именно. Я рассказываю все, что знаю о Ребекке Саломонссон: о том, как нелогична ее смерть и насколько профессионально действовал преступник. – Если верить Феликсу, – произносит Сэм, когда я замолкаю, – никто не желал ей смерти? – По крайней мере, он так сказал. Конечно, он выгораживал себя – мол, что он не может знать всего. – А ты не думал о… – Сэм обрывает себя. Она снова закусывает губу. Я стараюсь не смотреть на нее. – О чем? – Не уверена, что это как-то с нею связано. – О чем ты говоришь? – Тут скорее дело не в человеке, а в месте. – Ты имеешь в виду «Чапмансгорден»? – В этом городе так много вариантов ночлега, как на улице, так и под крышей… Переулки, парки, наркопритоны, подвалы. Люди типа Ребекки обычно приходят именно в такие места. Если мы говорим сейчас о ней, то почему бы убийце не расправиться с нею в одном из них? Почему именно «Чапмансгорден», приют, где риск быть пойманным намного выше? – Преступник, наверное, спешил, – говорю я. – Ее, скорее всего, выслеживали. – И человек, зная это, просто приходит и ложится спать? Я отрицательно мотаю головой. – Конечно, нет, особенно если речь идет о таком открытом месте, как «Чапмансгорден». Куда может зайти кто угодно. Вопрос, наверное, не в том, почему она умерла. Вопрос в том, почему она умерла в «Чапмансгордене»? Или, вообще, почему кто-то умер именно в этом приюте. Что-то зашевелилось в темных уголках моего сознания. Я знаю это чувство: проблема еще не решена, вопрос не получил ответа, но дело сдвинулось с мертвой точки. Это то, над чем нужно поразмыслить, направление, в котором необходимо работать. Работать – вот слово, о котором я думаю. Эти мысли приятны. Дверь в тату-салон открывается, и входит женщина средних лет. – Я получила подарок на сорокалетие, – говорит она, слегка неуверенно. – Китайский дракон, если я правильно помню, – произносит Сэм. – Ну да. – Может, начнем с чего-нибудь поменьше? Женщина благодарно улыбается. – Одну секунду, пожалуйста, – говорит Сэм и оборачивается ко мне. – Ничего нового о Готланде? – В смысле? – Я просто спросила. – Где-то в середине июля я перестал пытаться выяснить, что случилось. Никто не знает, почему в ящиках оказались игрушки. Непонятно, что вообще там случилось. Пропавший джип… Все очень запутанно. Насколько я знаю, конечно. Они действительно не имели намерения посадить меня. Сэм удивленно приподнимает брови. – А зачем им это было нужно? – Без понятия. – Звучит не очень правдоподобно. – Я знаю. – А ты сам? – спрашивает она. – Что я сам? – Как у тебя самого дела? – Меня восстанавливают в должности после годичного перерыва. – Это не быстрый процесс. – Да. Кажется, что она сочувствует, но в ее взгляде присутствует еще что-то немного грустное. – Ты с кем-нибудь встречаешься? – Нет, – отвечаю я. – Но я бы мог, если б захотел. Я пытаюсь не ранить ее чувства, но, когда вижу на ее лице угрызения совести, мне кажется, что мои слова справедливы. – Я понимаю, – говорит она. – Ты счастлива? – задаю я вопрос. – С ним? – Да, счастлива. – Сэм встает с дивана. – Уходи отсюда. Мне нужно работать. Мне трудно понять, о чем она думает. И тут кто-то звонит мне с неопределенного номера. Я вспоминаю о загадочных сообщениях, и, предполагая, что это тот самый незнакомец, нажимаю клавишу вызова. – Лео. – Ты срочно нужен мне в Доме. Бирк. Черт. Сэм с вопросом в глазах поворачивается лицом к настенным часам. Она скрестила руки под грудью, заставив футболку натянуться. – Я же в отпуске. – Ты отстранен. Но появились новые обстоятельства, и нам нужно снова тебя допросить. – Какие обстоятельства? |