Онлайн книга «Новая Зона. Псы преисподней»
|
Самый обычный день, очень похожий на остальные. Покачнувшийся поезд заставил Степана Карояна чуть потерять равновесие, и он слегка задел стоявшую рядом девушку в модном легком плащике. Та недовольно глянула на него с выражением аристократки, которой случайно коснулся плебей, брезгливо изучила шеврон на погоне. Старшина вздохнул. Да уж, нынешние офисные девицы на мужчину в военной форме смотрят как на… Если он, конечно, не генерал. Неожиданно в вагоне погас свет, а поезд, резко потеряв ход, проехал еще немного по инерции и остановился. В вагонах тускло вспыхнуло аварийное освещение. – Ох, извините! – пробормотал сбитый с ног Кароян, навалившийся на ту самую девицу. Он рывком встал. Остальные пассажиры тоже поднимались, бормоча кто извинения, кто ругань. – Да что ж это делается! – Не дрова везешь! – Чего творится-то? – Твою ж мать! – Я жаловаться буду! – Не, ну вы видали?! – Ну вот, – желчно высказалась толстая тетка слева от Степана. – Опять минут двадцать простоим. Старшина прислушался к разговору в кабине машиниста. Некое нехорошее предчувствие отчего-то нарастало в душе. – Отвечайте, центральная, отвечайте, пэ ноль пять – четвертому. Отсутствует напряжение в контактном рельсе. Потом писк мобильника. – Сраная тупая сеть! – донеслось из кабины. – Сеть падает! – вслед машинисту забормотала рядом со Степаном девчонка, по виду студентка, вертя дешевенький планшет. – А говорили – покрытие вай-фай по всему метро. – Ага, а ты и верь, – процедил парень в дредах. – «Петербург-онлайн» двести лимонов получил от городских властей и дерьмо мексиканское закупил вместо нормальных чинских роутеров. – Не иначе крысы кабеля погрызли, как на Лиговской, – произнес немолодой упитанный очкарик, судя по всему, бизнесмен средней руки, невесть как попавший в плебейский транспорт… * * * Инга Острогорская недовольно оглядывала стоявшего рядом коренастого брюнета в камуфляже с якорем на шевроне. «Блин, вот хам! Извинился с такой рожей, как будто это я ему что-то должна!» Хотя виноват не он, конечно, а сердечный друг Дмитрий. Сегодня она решила приехать пораньше. Инга трудилась в турфирме старшим менеджером по корпоративным клиентам, и ей хотелось поработать с каталогами (она очень серьезно относилась к своим обязанностям). Обычно ее подвозил работавший в соседнем отделе Витя, но когда она набрала номер своего друга, чтобы попросить его заехать за ней пораньше, телефон его не ответил. И пришлось лезть под землю. * * * Открылась дверь кабины, и оттуда вышел машинист, парень лет чуть за двадцать. – Из диспетчерской посоветовали подождать, пока не будет найдена и устранена причина аварии, – сообщил он. – Связь ни к черту, оборвалось на полуслове, и мобильник не работает. Извините, граждане и господа, вагонная трансляция тоже чего-то села. В это время Степан почувствовал запах плавящейся резины. – Горит чего-то! – тревожно зашевелились пассажиры. Машинист мрачно уставился на людей. Следующая станция была не очень далеко. Видимо, придется вывести пассажиров из поезда и проводить их до станции. Вести так много людей по темному тоннелю опасно, но это лучше, чем паника в тесных вагонах. – Все в порядке. Мы дойдем по тоннелю пешком до следующей станции. Она недалеко. Линия обесточена, – обратился он к публике. – Но что-то горит, – прохрипел взволнованный бизнесмен. – Все в порядке. Можете не беспокоиться. Я уверен, опасности нет! Вздохнув, машинист нырнул в кабину, щелкнул тумблером, и двери с пшиком разошлись. – Я сейчас пройду по составу. Надо выходить. – А если напряжение подадут? – осведомился кто-то. – Мы ж прям на рельсах запечемся, как та шаверма… Машинист не удостоил его ответом. Брякая ключами, он исчез, оставив растерянных пассажиров. В вагоне воцарилось тревожное молчание. Прошло еще несколько минут. И вдруг раздался чей-то крик. Дверь, соединяющая вагоны, распахнулась, и в первый вагон хлынули пассажиры из соседнего. Ворвавшиеся в вагон люди толкались, кричали. А вместе с ними явился еще кое-кто. В первый момент морпеху показалось, что это крысы. Но нет, у этих тварей была слишком грубая щетинистая шерсть, слишком приплюснутые морды, слишком крупные тушки. И нет таких прыгучих крыс, чтобы с полу заскочить на плечо человеку и впиться в скулу, как на его глазах проделала одна тварь с толстым «папиком» в очках. Кароян ошалело тряс головой, а вокруг метались перепуганные люди. Пассажиры начали выпрыгивать в темный тоннель. Некоторые ломали ноги и руки, вопили от боли и ужаса, бились о стены, теряли сознание, падали. А на них падали следующие. Один из пассажиров в страхе отшатнулся от окна, когда в открытые двери влезли, шевеля длинными носами-хоботками, еще какие-то непонятные черные твари. Пара из них сорвались вниз и упали на рельсы, но остальные набросились на людей. И из тоннеля донеслись еще более отчаянные крики. В свете фар стало видно, что у вагонов идет какая-то борьба. Стоявший рядом с Карояном парень с афрокосичками сумел оторвать взбешенную тварь от себя, но она принялась зубами и когтями рвать его руки. Тот закричал – боль и ужас придали ему силы, швырнул животное на пол, и в тот же момент Кароян обрушил ему на голову тяжелый ботинок, так что хрустнул череп. Парень в ярости поднял обмякшую тушку и выбросил в дверь в черный тоннель. А затем прыгнул следом. * * * Студент факультета парикмахерского искусства Санкт-Петербургского колледжа дизайна и услуг Петр Димов по прозвищу Петяша обратился в бегство, когда отметил, что эти твари не похожи на крыс и бегают гораздо быстрее. И как молния промелькнуло в голове: нужно искать спасения на крыше поезда! Он поскользнулся, но тут же восстановил равновесие, схватившись за поручень. Одна крыса обогнала его, и парень споткнулся снова. Когда он оперся рукой о поручень, острые зубы вцепились в его пальцы. Юноша завопил от боли и страха и стал пинками отбиваться от наседающих уродов. Несколько остро воняющих тел перелетели через спины товарищей. Петяша опять уперся в стену, теперь ему мешали вцепившиеся в одежду твари. Он упал, ударился переносицей об угол рельса. На лицо и ветровку хлынула кровь. Парень лягался изо всех сил, кричал, но твари стащили его вниз, тряся, как куклу. Крики эхом разносились в тоннеле среди криков таких же несчастных. Один раз ему почти удалось встать, но прокушенная нога подвернулась. Чьи-то зубы впились ему в шею. Прежде чем свет окончательно померк перед его глазами, Петр еще выдохнул: «Мама!» |