Книга Последний подарок, страница 32 – Майкл Бирн

Правда, с собаками в больницу не пускали. Этого нигде написано не было, но Булли и сам понимал – интуиция подсказывала. Поэтому он велел Джек сидеть в рюкзаке тихо и вошел в больницу через вращающуюся дверь – толкнул ее слишком сильно и потом с нетерпением дожидался, когда она повернется. Булли прошел мимо двух медсестер, хлопотавших вокруг только что поступивших пациентов. На вид те были больны не больше, чем он сам.

Он направился в кафе. В воскресенье вечером оно было закрыто, ставни опущены. В коридоре стоял торговый автомат, но мелочь, которая у него оставалась, он растерял на холме. Булли оглядел белый коридор, а потом быстро, заслоняясь рюкзаком, наклонился, сунул руку в отсек выдачи товара и задрал ее как можно выше, пытаясь дотянуться до шоколадки. Не получилось.

Когда он вытаскивал руку, она за что-то зацепилась и застряла в отверстии. Он дернулся, но стало только больнее. Раздосадованный, Булли из всех сил ударил автомат. Сработала сигнализация, но его руку – с содранной кожей, кровоточащую – автомат все же отпустил.

Булли кинулся к лестнице. Навстречу ему спускался врач. Тот глянул на его босые ноги, но ничего не сказал – пошел дальше. Казалось, в этой больнице никого не удивляло, что он без обуви. Объяснение этому Булли получил на следующем этаже, когда, толкнув двустворчатую дверь, увидел пожилую босую женщину с полным баллоном воды. Та, шаркая, шла в его сторону. Хотя коридор был довольно широкий, Булли поспешил прижаться к стене. Ночную рубашку она почему-то надела задом наперед, и Булли пришел в ужас, увидев в просветах между полами ее старую голую задницу.

Он решил подняться еще выше и, войдя в коридор, увидел у лифта тележку с грязными тарелками. Булли схватил с одной недоеденную картофелину и сосиску. Заставил себя скормить сосиску Джек, размышляя, есть ли тут где-нибудь еще еда. Надеясь отыскать место, откуда ее разносят, он направился в конец коридора.

Ууааа, ууааа, ууааа!

Голова его взорвалась от воя сигнализации, куда более громкого, чем писклявый визг торгового автомата, и Булли подумал, что это он поднял тревогу – или как это там называется, – стащив половину сосиски. Заткнув уши, чтобы не слышать воя сирены, он попытался убежать от этого пронзительного шума.

В коридор из всех помещений высыпали медсестры, словно они прятались там целый день, ожидая тревоги. Но они бежали мимо Булли. Он услышал крики «Авария! Авария!» и понял, что к нему этот вой не имеет никакого отношения.

Затем он увидел двух спешащих по коридору врачей. Они торопливо толкали в его сторону тележку с дефибриллятором. Чтобы не встречаться с ними, Булли завернул за угол, заметил дверь с маленьким окошком и, думая, что за ней может быть чулан с провизией, открыл ее и вошел. И лишь потом увидел человека на кровати.

03 дня 01 час 23 минуты

– И где же ты был? – На кровати, глядя на него, лежал какой-то старый Дэви. – И где же ты был? – повторил старик, словно действительно интересовался, а не упрекал.

Булли молча стоял, не желая отвечать.

– Что ж, входи, входи. – Старик махнул костлявой морщинистой рукой. Он был похож на мертвеца – впрочем, как и все Дэви.

– Закрой дверь, закрой. На спине, та штука… Та штука, сумка у тебя на спине. Что-то-там-зак, – сказал он, взмахами руки подзывая Булли. Обвислая кожа на ней колыхалась, словно вот-вот облезет с кости. – Рюкзак! Точно! И где же ты был?

– В зоопарке, – ответил Булли. Для него это было самое приятное воспоминание за весь день.

– О, в зоопарке… – Напряжение ушло из лица старика, будто он попробовал что-то приятное на вкус. – И что ты видел?

Булли обернулся на дверь. Медсестры и врачи продолжали шуметь в коридоре.

– И где же ты был?

– Я же сказал, в зоопарке.

Джек заскулила: кусочек сосиски лишь разбудил в ней чувство голода. Ей давно пора было ужинать.

– Ш-ш-ш, – цыкнул на нее Булли.

– Что там? Кто у тебя там, в рюкзаке? Пингвин? Кто у тебя там?

– Не-а! – хихикнул Булли. – Собака.

Этого Дэви он не боялся, пусть тот и болтал всякую чушь про пингвинов.

– О, собака. – Лицо старика сразу просияло, взгляд перестал блуждать. Не уточняя, его ли это собака, он сказал: – Что ж, давай посмотрим! Выпусти ее, выпусти.

Булли поставил рюкзак на пол и, достав из него Джек, поморщился от боли: кожа на бедрах саднила.

– О, так это стаффи? – спросил Дэви, и теперь улыбнулся Булли: этот старик хотя бы в собаках разбирался.

– Да, стаффи, но не чистокровная. Помесь с какой-то хорошей породой, с очень породистой собакой, у которой есть родословная и все такое.

– Да какая разница! Как ее зовут? Вот это важно. Хорошая кличка. Вот это важно. Как ее кличут?

– Джек. Ее зовут Джек.

– О… Джек! Хорошее имя. У меня тоже есть знакомый Джек. Кто это? – вдруг спросил старик.

Сумасшедший он, этот Дэви, но нормальный, решил Булли. По крайней мере, пока лежит там, где лежит Мальчик понюхал поднос, стоявший в ногах кровати, и старик, как он и надеялся, заметил это.

– Ты голоден?

– Ага.

Старик беспомощно обвел взглядом палату.

– Иногда здесь оставляют что-нибудь поесть.

– Вот, – Булли показал на ужин.

– О. Что там?

– Еда.

– A-а, ну тогда поешь.

Булли поднял крышку с тарелки, на которой лежала пастушья запеканка. Его мама готовила такую, а Фил всегда говорил, что пастухами он не питается.

Булли съел большую ложку, потом еще две, затем поставил тарелку на пол и остальное велел доедать Джек.

– Ешь, все ешь, – разрешил Дэви, заметив, какими глазами Булли смотрит на кремовый десерт. Булли съел и десерт, а металлическую ложку убрал в карман: его прежняя осталась в куртке вместе с открыткой, разговаривавшей голосом мамы.

– Я здесь один, у меня отдельная палата, с красивым видом, – сообщил Дэви, показывая на окно. Свет, горевший в палате, не рассеивал темноту за окном, и, кроме дороги и нескольких деревьев, Булли ничего там не увидел.

Он подошел к двери и приблизил лицо к самому окошку. Крики в коридоре стихли; одна из медсестер качала головой, вторая кивала. Булли снова посмотрел на старика и подумал, что из вежливости надо бы поинтересоваться, давно ли тот здесь лежит, чем болен, – о чем обычно спрашивают больных, когда их навещают.

– Вы давно здесь?

– Не знаю. Вряд ли. А ты? – спросил старик с надеждой в голосе.

Булли пожал плечами.

– Вас избили или еще что?

– Нет-нет, – ответил старик, и Булли кивнул: лицо у Дэви было вполне приличное, не побитое – лишь нос в прожилках, да щеки покрыты красно-синей паутинкой, как будто ребенок изрисовал их, пока он спал.