Онлайн книга «Вспомнить всё»
|
– Слушайте, ну разве про такое баллады поют? – удивился Рэгз. – И вообще мне вот мистер Ада другое задание выдал, вы ж сами слышали. – А это я вас тестирую, – проворчал доктор Ясуми, – с разрешения мистера Ада! * * * Макс Фишер смерил недовольным взглядом своего кузена генерального прокурора: – И что? Ничего у нас не вышло. – Нет, Макс, не вышло, – согласился Леон Лэ. – На него профессионалы работают. Он же не сам по себе, как Брискин, у него целая корпорация. Макс угрюмо проговорил: – Я как-то книжку читал, и там было про то, что, если трое чего-то не поделили, двое обязательно объединятся против третьего. Это, типа, неизбежно происходит. Вот и со мной то же самое: Ада и Брискин задружились, а я тут один кукую. Надо бы нам их рассорить, Леон. Переманить кого-нибудь одного на нашу сторону. Брискину я когда-то нравился, кстати. Он просто методы мои не одобрял – это да. Леон покачал головой: – А ты подожди, пока до него дойдут вести про покушение Зои Ада, как она бывшего мужа пыталась укокошить. Брискин, вот увидишь, не придет в восторг. – То есть ты думаешь, что его на нашу сторону переманить нельзя? – Да, Макс, я именно так и думаю. Ты сейчас в его глазах злодейский злодей. Так что забудь про переманивание. – Мне тут в голову одна мысль пришла, – проговорил Макс. – Такая еще… смутная мысль. В общем, думаю я вот что: а не освободить ли мне Джим-Джема? Вдруг он после этого проникнется ко мне благодарностью? – Ты что, с ума сошел? – удивился Леон. – Как тебе только в голову могло такое прийти? На тебя совсем не похоже… – Не знаю, – простонал Макс. – Однако ж пришло! А Себастьяну Ада Рэгз Парк сказал: – Эт самое, мистер Ада, сочинил я балладу, вот. Все как доктор Ясуми советовал. Прям про то, как Джим-Джем на свободу выходит, эт самое, да. Хотите послушать? Ада не хотел, но кивнул: – Давайте, начинайте. В конце концов этот кантри-певец у него на зарплате, отчего бы и не послушать, раз все равно уплачено? Рэгз взял аккорд и запел: Джим-Джем Брискин в тюрьме страдал, За залог беднягу никто не выкупал! А кто виноват? Ты, Макс Фишер! Рэгз прервался и пояснил: – «А кто виноват? Ты, Макс Фишер!» – это припев, да. – Мы поняли, – покивал Ада. Господь к Максу пришел, сказал: «Макс, я сильно зол! Ты бросил в тюрьму человека, по пути зла ты пошел! А кто виноват? Ты, Макс Фишер!» – наш господь сказал. Бедный Джим Брискин, ты права его нарушал! А кто виноват? Ты, Макс Фишер! Вот что я вам скажу, Господь наш поднял длань: «Тебя я в ад провожу!» Покайся, покайся, Макс Фишер! Иди прямым путем: Иди к свету, а Джим-Джем пусть будет освобожден! Рэгз пояснил Ада: – А сейчас я спою про то, что дальше случилось, потому как это еще не все, да. И он прочистил горло и завел следующий куплет: Макс Фишер к свету пришел, Звонит прокурору: «Леон Лэ, я от зла отошел, Прикажи повернуть тот ключ, Дверь открыть и в тюрьму впустить солнца луч!» Так Джим Брискин вышел из тюрьмы, Дверь ее открылась, и нет больше тьмы! – Ну вот и все, – радостно сообщил Рэгз. – Ну это, знаете, такая песня на манер рабочей, ее громко поют. Ну или спиричуэлз, когда еще ногами притопывают. Вам понравилось? Ада взял себя в руки и сумел кивнуть: – Да. Неплохо. Все хорошо. – Сказать мистеру Камински, что вы одобрили это для эфира на КУЛЬТУРЕ? – Скажите, – с отсутствующим видом отозвался Ада. Ему было все равно. Смерть Зои очень его расстроила и легла тяжким грузом на душу. Он мучился чувством вины: ведь это его телохранители застрелили ее. А то, что Зои страдала расстройством психики, что пыталась убить его – это уже не важно. Человеческая жизнь – это человеческая жизнь, а убийство – это убийство. – Так, – вдруг сказал он Рэгзу. – Я хочу, чтобы вы сочинили еще одну песню. Прямо сейчас. Рэгз сочувственно отозвался: – Я даже знаю про что, мистер Ада. Балладу про горькую гибель вашей бывшей жены Зои. Я об этом уже подумал и все сочинил. Слушайте: Жила-была дама, прекрасная, как звезда, Душой бродила туда и сюда, Красивей ее на всем свете не сыскать, Душа ее знает, кто приказал ее жизнь отнять. Не родня ее убила, о нет, То был Макс Фишер, злой президент… Ада перебил: – Не надо оправданий, Рэгз. Это я во всем виноват. Не надо все сваливать на Макса, я не хочу делать из него мальчика для битья. Доктор Ясуми до того тихонько сидел в углу, но тут вдруг подал голос: – А еще вы слишком хорошо отзываетесь о президенте Фишере в ваших балладах, Рэгз. Вот в этой, которая про освобождение Джим-Джема, вы прямо так и поете: мол, Макс Фишер сменил этические установки. Нам такого не надо. Нужно сочинить песню, из которой станет понятно: это благодаря мистеру Ада Джим-Джем вышел из тюрьмы. Вот, Рэгз, послушайте, я кое-что сочинил. И доктор Ясуми продекламировал: Джим-Джем более не сидит в тюрьме. Старый друг Себастьян освободил его. Джим благодарен, Он исполнит свой долг. – Ровно тридцать три слога, – скромно потупился доктор Ясуми. – Это традиционное японское стихотворение в жанре хайку. Рифм там нет, как у вас в балладах, зато нужно обязательно раскрыть тему – прямо как в данном случае. – А Рэгзу он сказал: – Переделайте мое хайку в балладу. Ну, как вы привыкли: с рифмой, куплетами, припевом – ну вы меня поняли. – Насчет тридцати трех слогов я все понял, небось считать умеем, – мрачно отозвался Рэгз. – Но вообще-то я, эт самое, человек творческий. Мне, эт самое, обычно не говорят, про что петь, эт самое. – И он развернулся к Ада. – Я не понял, мистер, на кого работаю. На вас или на него? Вроде как не на него, не? – Делайте, как он говорит, – пожал плечами Ада. – Он человек большого ума. Рэгз расстроенно пробормотал: – Ну ладно… Только, по правде сказать, не такого отношения я ждал, когда контракт подписывал… И он мрачно уплелся в угол сочинять новую балладу. – А вам что здесь занадобилось, док? – прямо спросил Ада. – Посмотрим, – уклончиво ответил Ясуми. – Хочу проверить свою теорию насчет пси-способностей этого куплетиста. Возможно, она верна. А возможно, и нет. |