Онлайн книга «Вспомнить всё»
|
Лекция посвящалась секретной информации. За спиной майора Каселса возникла гигантская голограмма гомеостатической буровой установки. Установка вращалась, и студенты могли осмотреть ее со всех сторон. Основные части установки светились разными цветами. – Я спросила, о чем ты думаешь, – шепнула Мэри. – Нужно слушать, – тихо сказал Байблмен. – Установка самостоятельно разыскивает титановую руду, – так же тихо отозвалась Мэри. – Та еще новость! Титан – девятый по распространенности элемент в земной коре. Понимаю, установка искала и добывала бы чистый вюрцит, который встречается лишь в боливийском Потоси, Батте, штат Монтана, и Голдфилде, штат Невада. Вот это было бы здорово. – Почему? – спросил Байблмен. – Потому что при температуре ниже ста градусов Цельсия вюрцит неустойчив. А еще… Она осеклась: майор Каселс перестал рассказывать и смотрел прямо на нее. – Юная леди, не повторите так, чтобы все слышали? Мэри поднялась и уверенно проговорила: – При температуре ниже ста градусов Цельсия вюрцит нестабилен. На голограмме за спиной майора Каселса тотчас появилась информация по сульфидам цинка. – Что-то я не вижу среди них вюрцит, – сказал майор Каселс. – В таблице представлен сфалерит, его более распространенная модификация, – парировала Мэри, сложив руки на груди. – Если быть до конца точной, это ZnS, сульфид группы AX, сходный с гринокитом. – Мэри села и лишь тогда добавила: – Главное, я права. Гомеостатических буровых установок для вюрцита нет, потому что нет… – Как вас зовут? – осведомился майор Каселс с блокнотом и ручкой наготове. – Мэри Вюрц, – бесстрастно ответила девушка. – Моего отца звали Шарль-Адольф Вюрц. – В честь него назвали вюрцит? – неуверенно спросил майор Каселс, и его пальцы, сжимающие ручку, дрогнули. – Да, именно, – кивнула Мэри и подмигнула Байблмену. – Благодарю за пояснение, – сказал майор Каселс и повернулся к голограмме, которая теперь сопоставляла обычный контрфорс с арочным. – Я говорил лишь о том, что часть информации, например, архитектурные принципы долговечного… – Большинство архитектурных принципов долговечны, – перебила Мэри, – иначе они бессмысленны. – Почему? – спросил майор Каселс и покраснел. Несколько студентов захихикали. – Данные такого рода секретными не являются, – продолжал Каселс. – А многое из того, чему вас будут учить, является. Поэтому Колледж подчинен военному уставу. Любое разглашение секретной информации, которую вам сообщат в процессе обучения, считается военным преступлением. Совершившие его предстанут перед военным трибуналом. Студенты зароптали. «Обхитрили, неизвестно куда зафигачили, а теперь еще и угрожают», – вертелось в голове у Байблмена. Даже Мэри притихла. На ее лице появилось непонятное выражение: девушка словно смотрела в себя и юной уже не казалась. Байблмен стал гадать, сколько ей лет. «О чем она думает? Скажет что-нибудь еще? Как не боится? Слышала ведь, здесь мы во власти военного закона». – Сейчас я приведу пример строго секретной информации. Речь пойдет о двигателе «Пантера»… Как ни странно, голограмма за его спиной потемнела. – Сэр, голограмма ничего не показывает, – пожаловался студент. – Эта тема в вашей подготовке освещаться не будет, – пояснил майор Каселс. – Двигатель «Пантера» двухроторный, оппозитно расположенные роторы действуют как единый главный вал. Основное достоинство двигателя – центробежная сила нейтрализует изгибающий момент корпуса. Роторы соединены цепью ГРМ, что позволяет валу менять направление без гистерезиса. Большая голограмма не реагировала. «Странно, – подумал Байблмен, – непривычно до жути: информация без информации, словно компьютер ослеп». – Огласка любой информации о двигателе «Пантера» запрещена. Запросить данные о двигателе невозможно. Колледж о «Пантере» ничего не знает и запрограммирован уничтожать любые данные о нем. – То есть даже если кто-то сообщит Колледжу данные о двигателе… – начал поднявший руку студент. – Наша система их уничтожит, – заявил майор Каселс. – Это единичный случай? – спросил другой студент. – Нет, – ответил майор Каселс. – Значит, не будет распечаток по многим темам, – прошептал кто-то. – Ничего важного не упущено, – заверил майор Каселс. – По крайней мере, важного для ваших занятий. Студенты затихли. – Программу для каждого из вас составили с учетом интеллектуальных способностей и личных данных. Сейчас я начну вызывать вас по фамилиям. Услышите свою – подходите за программой. Все вы прошли строгий отбор, поэтому ошибки исключены. «Вдруг меня на проктологию пошлют? – в панике подумал Байблмен. – Или на педиатрию? Или на герпетологию? Или вдруг его мудрейшее компьютероидное величество Колледж решит вдолбить в меня всю накопленную человечеством информацию о губном герпесе? Или что похуже, если похуже бывает». – По уму, нужны предметы, которые помогут заработать на жизнь, – сказала Мэри, когда майор начал вызывать студентов по фамилиям. – Нужно быть практичным. Я знаю, что получу. Знаю, к чему у меня способности. Химия – вот мой удел. Когда объявили его фамилию, Байблмен подошел к майору Каселсу. Они переглянулись, и Каселс вручил ему незапечатанный конверт. На ватных ногах Байблмен вернулся на свое место. – Хочешь, я открою? – предложила Мэри. Байблмен молча протянул ей конверт. Мэри вытащила листок и пробежала его глазами. – Ну как, смогу я заработать этим на жизнь? – спросил Байблмен. – Область высокооплачиваемая, – улыбнулась Мэри. – Скажем так, на планетах-колониях такие специалисты очень нужны. Сможешь работать где угодно. Байблмен глянул ей через плечо и прочитал: «Космология, космогония, досократики». – Древнегреческие философы от Гомера до Сократа, – пояснила Мэри. – Не хуже, чем строительная механика. – Она протянула ему распечатку. – Зачем тебя обманывать? Этим на жизнь не заработаешь, разве только преподавать. Хотя вдруг тебе это интересно. Тебе интересно? – Нет, – отрезал Байблмен. – Зачем Колледж выбрал эти предметы? – удивилась Мэри. – Что еще за космогония, черт ее дери? – Наука о происхождении Вселенной. Разве тебе не интересно, как наша Вселенная… – Девушка запнулась. – Распечатки секретных материалов тебе точно не понадобятся, – задумчиво проговорила она и чуть слышно, скорее для себя, добавила: – Может, так даже лучше. Им не придется тебя сторожить. – Мне можно доверить секретные материалы, – заявил Байблмен. – Неужели? Ты так хорошо себя знаешь? Погоди, начнут пичкать древнегреческой философией, тогда увидишь! «Познай самого себя» – девиз Аполлона, высечен на его храме в Дельфах. Вот тебе резюме половины греческой философии. |