Онлайн книга «Вспомнить всё»
|
Робот улыбнулся. – Но ты это сделаешь. Волш развернулся и мрачно пошел к двери: – Я подумаю над этим. – Это ведь для твоего собственного блага, Дон. Уже на пороге Волш развернулся – он вспомнил одну вещь и хотел ее озвучить. Но работ уже выключился. Кабинет погружался в темноту и молчание. Правда, локти со столешницы робот так и не снял. В затухающем свете ламп Волш увидел то, что прежде почему-то не замечал. На электрическом проводе, который служил роботу пуповиной, висел ярлычок из белого пластика. В полумраке Дон сумел разобрать надпись: Собственность Совета Федерации Не предназначено для частного использования Робота, как и все остальное в жилищном комплексе, предоставили общественные институты, в той или мной мере контролирующие жизнь Волша. Психоаналитик был частью государственного механизма. Он ничем не отличался от сидящего в офисе чиновника на зарплате. И государство ставило перед ним задачу уравнять Дона Волша с остальными. Вписать в мир. Но если советы психоаналитика его не устраивали, к кому же тогда прислушиваться? К кому еще пойти? Через три дня состоялись выборы. Набранные крупным злым шрифтом заголовки ничего нового ему не сказали – офис и так бурлил в течение целого дня. Все обсуждали новости. Он засунул газету в карман пальто и принялся читать ее, только добравшись до дома. Пуристы побеждают с колоссальным преимуществом Поправка Хорни скоро будет принята Волш устало откинулся в кресле. На кухне Бетти быстро готовила ужин. Приятно звякала посуда, через светлую милую квартирку плыли вкуснейшие ароматы. – Пуристы победили, – сказал Волш. Бетти как раз появилась на пороге со столовыми приборами и чашками. – Все кончено. – Джимми очень обрадуется, – уклончиво ответила Бетти. – Кстати, не знаю, придет ли Карл к ужину. И принялась что-то подсчитывать про себя. – Пожалуй, мне придется спуститься вниз за кофе. Мало осталось. – Ты что, не понимаешь? – воскликнул Волш. – Это случилось! Пуристы дорвались до абсолютной власти! – Я понимаю, – капризным голоском отозвалась Бетти. – И не надо на меня кричать! Ты подписывал эту ужасную петицию? Петицию Бьютта или как ее там? Ее еще Натуристы распространяли? – Нет. – Слава богу! Я так и подумала. Сколько всего приносили и просили подписать, а ты ни разу не решился. Она помедлила на пороге кухни. – Надеюсь, Карлу хватит ума вести себя правильно. Мне, кстати, всегда было неприятно, когда он тут сидел и пиво дул. И когда летом от него воняло, как от свиньи. Дверь открылась, и в квартиру вбежал Карл, красный и хмурый. – Бетти, к ужину меня не жди. У нас тут срочное собрание. И он коротко взглянул на Волша: – Ну что, доволен? А если б ты хоть пальцем о палец ударил – возможно, такого бы не случилось! – Как быстро они сумеют провести эту поправку? – спросил Волш. Карл нервно рассмеялся: – Да они уже ее приняли. И он схватил стопку документов со стола и запихал их в мусоропровод. – У нас есть информаторы в штаб-квартире Пуристов. Так вот, как только они приведут к присяге новых членов совета, они протолкнут поправку. Они хотят застать нас врасплох! – И он сверкнул зубами в яростной улыбке. – Но у них ничего не выйдет! Дверь захлопнулась, и шаги Карла ссыпались вниз по лестнице. – Я никогда не видела, чтобы он так быстро ходил… – изумленно пробормотала Бетти. А Дон Волш с нарастающим ужасом слышал, как с грохотом сбегает вниз по лестнице его шурин. Выбежав из здания, Карл прыгнул в свою наземную машину. Зарычал мотор, и Карл умчался. – Он испуган, – проговорил Волш. – Ему грозит опасность. – Он в состоянии сам о себе позаботиться. Карл уже большой мальчик. Волш трясущимися руками прикурил сигарету. – Недостаточно большой. Неужели они и впрямь хотят этого? Нет, невозможно…. Как это так – протолкнуть поправку, навязать всем свою точку зрения, свои представления о том, что правильно? Но, с другой стороны, все прошлые годы к этому шло, так что это просто последний шаг на длинном пути к цели… – Ой, я очень надеюсь, что все это безобразие когда-нибудь кончится, раз и навсегда, – пожаловалась Бетти. – Неужели так всегда было? Вот я, например, не помню в своем детстве разговоров о политике! – Тогда это еще не называли политикой. Просто промышленные круги насаждали среди людей культ потребления. А в центре была идея чистоты – зубов, волос, тела. Городские жители подхватили ее и развили в идеологию. Бетти накрыла на стол и принесла блюда с едой. – Ты хочешь сказать, что Пуристсткое движение намеренно создали? – Они просто не понимали, какое значение приобретает эта тема. Не осознали вовремя, что их дети растут и думают, что непотеющие подмышки, ухоженные волосы и отбеленные зубы – это самое важное в жизни. Что за это имеет смысл сражаться и умирать. Настолько важное, что за него можно убивать несогласных. – А Натуристы были сельскими жителями? – Эти люди жили не в городах, и их сознание не подвергалось столь массированной обработке. – И Волш сердито потряс головой. – Невероятно, просто немыслимо! Как люди могут убивать друг друга из-за таких дурацких расхождений во взглядах! В течение всей своей истории люди уничтожают друг друга из-за несхождений в дурацких формулировках, из-за несогласия по поводу бессмысленных лозунгов, которые кто-то третий вбивает им в головы, а потом сидит и получает от этого выгоду… – Но если они верят, значит, лозунги не так уж и бессмысленны. – Бессмысленно убивать другого человека за то, что у него дурной запах изо рта! Бессмысленно бить кого-то за то, что он отказывается удалять потовые железы и устанавливать искусственную систему выведения шлаков из организма! Это будет совершенно нездравая война, ведь Натуристы запаслись оружием, они хранят его в штаб-квартире партии. Войну будут вести ради призрачных целей, а люди погибнут – они умрут, Бетти, из-за глупости, а не из-за настоящих идеалов! – Время ужинать, дорогой, – сказала жена, указывая на стол. – Я не голоден. – Ну хватит дуться, давай покушай. Или у тебя снова начнется несварение, а ты знаешь, к чему это может привести. О, он знал, к чему это может привести. Это значило, что его жизнь будет в опасности. Рыгнул в присутствии Пуриста – все, готовься к драке не на жизнь, а на смерть. В мире не было места для тех и других – должны были остаться либо люди, которые рыгают, либо люди, которые не выносят тех людей, которые рыгают. Кто-то должен был уступить – или уже уступил. Поправку приняли. Значит, дни Натуристов сочтены. |