Онлайн книга «Яблоко Купидона»
|
Но незнакомка и не собиралась вставать. – О! Как я люблю англичан! Вы такие сильные и выносливые! Возьми меня, мой Ланселот! – взмолилась она. Мистер Треверс растерялся, но женщина так страстно впилась ему в губы, что…он и вовсе забыл, зачем забрался в амбар. * * * Дуняша, прислуга Анны Петровны, шла по двору, она торопилась отнести в дом небольшой бочонок грибов, что хранился в отдельном погребе. Дождь уже заканчивался, но утоптанная лошадьми и домочадцами земля все равно была сырой. Девушка только сегодня надела новое ситцевое платье и теперь сокрушалась: подол точно испачкается – какая досада! Неожиданно она услышала странные звуки, доносившиеся из амбара. Она подошла ближе и прислушалась. – Господи, помилуй! Убивают жертву невинную! Чай как кричит! – Она опрометью бросилась в дом, едва не выронив бочонок. – Василий Иванович! – звала она дворецкого. Тот услышал: – Чего тебе, девка? Зачем шумишь? Барский покой нарушаешь! – Скорее – убивают в амбаре! А то и наш покой будет нарушен, вот нагрянут полицейские с урядником! – Чего ты болтаешь, дуреха?! – Вот тебе крест? – Дуняша перекрестилась. – Женщину то ли душат, то ли режут! От таких слов у дворецкого все похолодело в груди. Он кликнул мужиков, чтобы вооружились топорами да вилами, сам же – пистолетом. Они окружили амбар и прислушались. Изнутри доносились странные звуки: – Ох! Ах! Не могу больше! Растерзай меня! – восклицал женский голос. – Сделай мне больно! Это мне нравится! У дворецкого округлились глаза, голос женщины был ему явно не знаком. – О! Моя Гвиневер! – восклицал мужчина. – О! Мой Ланселот! – вторили ему. Дворецкий более не выдержал и дал знак мужикам, она распахнули дверь амбара и ворвались внутрь. Перед ними предстала картина, достойная французского живописца, творящего в жанре эротики: на сене катались обнаженные мужчина и женщина. Мужики смутились и опустили топоры с вилами. Дворецкий разозлился: – Тьфу, ты! Развратники! Нашли место! Кто такие? – вопрошал он незваных гостей. Любовники растерялись, даже не пытаясь прикрыть свою наготу. – Зову барина! Пущай он решает! Вторжение в чужие угодья карается по закону! Да еще и такое выделывают! Совсем совесть потеряли! Англичанин пришел в себя, схватил плащ и прикрылся. Женщина же так и сидела в позе Данаи [25] . – Я – английский подданный! И здесь случайно… – пытался объяснить он. – Вы бы, сударь, еще в господскую спальню забрались. Вон всех переполошили! – заметил дворецкий. – Я вам буду очень признателен, если ваш барин ничего не узнает… Дворецкий оскорбился. – Русскую совесть купить хочешь! Вобла – ты, сушеная! – воскликнул он и бросился прочь из амбара. Когда на место «происшествия», охраняемое мужиками, пришли Александр Серафимович и Сергей Львович, развратники уже привели себя в порядок. Майор взглянул на женщину и обомлел: – Полина! Полина Васильевна! Что вы здесь делаете? Та фыркнула и повела плечиком. – Ага, вот как! Вы, уже в моем амбаре обосновались! Мало того, что моих тетеревов стреляете, так еще и на имущество посягаете! – возмущался хозяин. Треверс сник, он прекрасно знал, насколько в Англии тяжело карают за посягательство на чужую собственность. Он чуть не плакал. – Меня повесят? Господин Соболев осекся, переглянулся с майором, и они дружно рассмеялись. Неожиданно Сергей Львович сказал: – За это вряд ли. А вот за совращение женщины, пожалуй, могут… – Что? – напрягся англичанин. – Могут отправить в тюрьму, как насильника, если, конечно, вы добровольно не женитесь на своей жертве. – Она – не жертва! – возмутился гувернер. – Сама на меня… Сергей Львович прекрасно знал, как Полина может «сама» и искренне посочувствовал. – Думать надо было, любезный. Треверс сел на сено и окончательно сник. – Интересно, – начала Полина, – отчего здесь на меня никто не обращает внимание? Мужчины дружно воззрились на нее. – Какого внимания вы желаете, сударыня? – поинтересовался Соболев. – Обыкновенного. Факт нашей близости с англичанином не опровержим. Я требую чтобы он… Да, кстати, а как вас зовут, сударь? – обратилась Полина к гувернеру. У господина Соболева и майора округлились глаза. – Вот это в духе нашего времени! И даже не познакомились! – возмутился хозяин. – Некогда было, – пояснила Полина. – Так кто ответит на мой вопрос? – Я – Адам Треверс, гувернер, служу у графини Ремизовой, воспитываю ее сына… Женщина усмехнулась. – Прекрасно. Тогда я согласна. – На что? – удивились мужчины все разом. – Выйти замуж за Адама, чтобы его не отправили в тюрьму, – невинно пояснила Полина. – По-о-жалуй, в этом есть смысл, – протянул Соболев, он не сомневался, что Треверс и на следующий год опять будет стрелять в его угодьях. – И чем быстрее, тем лучше! – вынес приговор Сергей Львович. Неожиданно в амбар вбежал лакей: – Барин! Там судебный пристав приехал! Казенное письмо привез! Треверс чуть не потерял сознание: он понимал, что попал в неприятную историю и теперь майор поймет, откуда ветер дует. – Если вы, мистер Треверс, будите кричать и топать ногами при судебном приставе, мы будем вынуждены все ему рассказать о вашем поведении, – предупредил господин Соболев. – И зачем он пожаловал? Глава 8
– Я имею честь видеть господина Соболева? – уточнил пристав. Александр Серафимович несколько растерялся: – Да, а в чем собственно дело? – К вам сударь – никаких претензий со стороны закона. А вот к вашему гостю… – пристав повернулся к майору Завьялову. – Позвольте уточнить ваше имя отчество, фамилию, род занятий. Майор удивился, но все же сказал: – Я – Сергей Львович Завьялов. Служу в чине майора в артиллерийском полку, расквартированном под Суздалью. Чем могу служить? Пристав извлек из кожаной сумки пакет, тот был не запечатан, достал из него некий документ и спросил: – Где я могу присесть? И если возможно, велите принести мне перо и чернила. |