Онлайн книга «Граальщики. Солнце взойдет»
И все произошло в точности так, как предвиделось младшему, но амбициозному молодому служащему. Он получил свое повышение, мир получил свое человечество, и никто ничего не сказал. Да, на наддепартаментском уровне было покачано головами, и было предпринято тщательное внутреннее расследование. А затем — ничего. Ничего, кроме лица, глубоко выжженного на сетчатке мысленного взора молодого служащего, ухмылки и воспоминания о едва заметном движении в океанских глубинах. Тем временем две карьеры развивались своим чередом: одна головокружительно взмывала вверх, другая вроде как скользила по самому дну. «Может быть, — говорил себе служащий по сотне раз на дню, — он давно все забыл. Такие мозги тратят все свои ресурсы, только чтобы пиво попадало в рот, а не разливалось по рубашке. Если бы он собирался что-нибудь сказать, он давно уже сказал бы это». А затем эта ухмылка всплывала к его глазам, как заблудший клочок антиматерии, и шептала: «Не обманывай себя. Он ничего не забыл». В качестве любопытной сноски ко всей этой истории следует упомянуть, что эволюционное развитие людской системы утилизации отходов было результатом подсознательного желания молодого служащего иметь что-нибудь подходящее, что можно было бы бормотать сквозь зубы каждый раз, когда он думал об этом. * * * — Ох, — сказал Бьорн. — Вот именно, — прервал Гангер. — Вот почему, как только он был назначен главой комитета по Финансам и Общим Направлениям, первым, что он сделал, было вышвырнуть тебя в идиллию и снабдить совершенно новой личностью. Это было неплохой попыткой, но обреченной на провал с самого начала. — Ох, — повторил Бьорн. Он думал: «Черт побери, какую пропасть длинных слов знает этот сопляк!» — Вообще-то, если подумать, я припоминаю что-то вроде того, что вы сейчас рассказали. Но я никогда не думал… С пола раздался протяжный вой, от которого все атомы в космосе встали дыбом. Гангер воззрился на него. — Ты хочешь сказать, что никогда… То есть что тебе не приходило в голову… — Не-а, — ответил Бьорн. — Конечно, сейчас, когда вы все так изложили, все это вроде как звучит здраво. Да, пожалуй, вы здесь попали в точку. — Он наклонился и поднес губы вплотную к уху Финансов и Общих Направлений. — Ублюдок! — заорал он. — Что ж, — поспешно проговорил Гангер, — в любом случае, это не относится к делу. Теперь мы все знаем, как было дело, и это самое главное, не так ли? Если тебе интересно, как я узнал об этом… — Вы прочли его мысли, не так ли? — тихо произнес Штат. — И что? Штат был белее бумаги, его трясло. — Это нечестно, — проговорил он. — Вы не должны были делать подобные вещи. Гангер посмотрел так, словно его неожиданно двинул ногой в пах ангел. — Ох, да бросьте вы, — сказал он. — Вы что, не слышали, как я только что рассказал, что этот мозгляк несет ответственность за все? Да он же совершил преступление против эволюции, черт возьми, вот что он сделал! Вы отдаете себе в этом отчет? — Разумеется, отдаю! — заорал Штат. — Но это не делает ваши методы правильными! Вы не имеете права разгуливать здесь, заглядывая людям в головы по своей прихоти! — Он отвернулся. Гангер недоверчиво покачал головой и повернулся к Джейн. — Но ты ведь не считаешь, что это было неправильно, правда? — спросил он. Джейн на минуту задумалась. С одной стороны, она не очень-то одобряла шпионские методы. С другой… Она подумала о гомо сапиенсе, и множество вещей пришло ей на ум: зубная боль, разделение на два пола, прыщи, склонность к обжорству, расслаивающиеся ногти, забитые поры, катары, подмышки. Почти все можно простить, если хватит времени, но нужно где-то и подвести черту. А ноги! Если у этого парня на совести еще и ноги… — Он сам напросился, — сказала она; затем в свою очередь наклонилась над ним. — Почему пять пальцев, ты, вонючка? Ну-ка давай, скажи мне! Почему пять, Бога ради? Что, четырех тебе было недостаточно, или как? Гангер кивнул. — Думаю, смысл высказывания ясен, — сказал он. — Теперь, все, что нам остается, это… Комната внезапно наполнилась белым светом. С улицы внизу послышался голос громкоговорителя, приглашавший их поразмыслить над фактом, что здание окружено. Если у них есть оружие, на этом этапе будет самым разумным выбросить его из окна. Джейн откашлялась. — Простите, — сказала она, — но кто это такие? Гангер оглянулся на нее. — Там, снаружи, ты имеешь в виду? Эти ребята с прожекторами и звукоусилительной аппаратурой? — Ну да. — Мне кажется, это мои коллеги из Безопасности, — вмешался Штат. — Это, конечно, дикая мысль, но у меня такое впечатление, что они хотят нас арестовать. — Но почему? — спросила Джейн. — Это лучшее, на что они способны, полагаю, — произнес Гангер. — Почему художник рисует? Почему горшечник лепит горшки? Вопрос, который должен нас сейчас занимать — преуспеют ли они в этом? Бьорн, со своей стороны, окинул его тем взглядом, который крупные и недалекие люди приберегают для своих собратьев-интеллектуалов, когда те начинают упражняться в словесных фейерверках вместо того, чтобы браться за дело. «Все это прекрасно, — говорил этот взгляд, — и если вы не возражаете, я оставлю это вам, а сам пойду посмотрю, не найдется ли тут поблизости пушки или чего-нибудь вроде того». Он принялся обыскивать ящики стола, и вскоре нашел то, что искал. Плохие парни всегда держат маленькие пистолеты с перламутровой рукояткой в ящиках своего стола. — Так, — проговорил он. Он прошагал к окну и запустил в него стулом. Затем он распластался спиной вдоль стены, вытянул руку через разбитое стекло и нажал на курок. Внизу, на улице один из спектральных воинов почувствовал, как что-то приземлилось ему на голову. Он осторожно поднял руку и пощупал верхушку своего капюшона. Она была мокрой. Бьорн тем временем с презрительным недоверием смотрел на пленника. — Водяной пистолет, — прохрипел он. — Какому сопливому говнюку пришло в голову держать перламутровый водяной пистолет в верхнем ящике стола? — Может, он пацифист? — предположил Гангер. Штат со вздохом указал на три горшка с раскидистыми папоротниками, стоявшие на верхушке картотечного шкафа, как раз в тот момент, когда они разлетелись на части под градом автоматных очередей с улицы. — Это не столько пистолет, — невнятно пробормотал он (что было неизбежно, поскольку теперь он лежал под столом, плотно прижавшись щекой к ковру), — сколько оригинальная лейка. Я, кажется, даже припоминаю эту вечеринку несколько лет назад… — Они вроде бы стреляют по нам, — заметила Джейн, звонко и отчетливо выговаривая слова. — Разве они имеют право это делать? |