Онлайн книга «Часы от президента»
|
Виноградов прикрыл глаза и сделал вид, что дремлет, привалившись виском к холодному стеклу. Машину потряхивало на камнях и выбоинах, но прежде чем по-настоящему заснуть, Владимир Александрович похвалил себя за выдумку с кодовыми замками. Конечно, рано или поздно очкастый сообразит, что его надурили и портфель-дипломат ничем не отличается от сотен тысяч других… Однако, оставалось надежда, что хоть какое-то время Виноградов выиграл – а это сейчас было важнее всего. … Проснулся Владимир Александрович от того, что машина притормозила. – Вставай, майор! Приехали. – Шамиль уже открыл свою дверь и потягиваясь лез наружу. Виноградов потер не до конца ещё разлепившиеся ресницы и бросил взгляд на часы: – Ого! Славненько… – Получалось, что проспал он почти до полудня. Владимир Александрович выбрался из машины: тихо, на небе ни облачка, а прямо над головой вовсю припекает солнце. Из бронетранспортера уже высыпал вооруженный народ. Так же, как и раньше, воздух сразу наполнился гортанными выкриками, шуршанием дорожной щебенки под сапогами и звяканием металла о металл. Однако на этот раз колонна остановилась не посреди поля. Теперь Виноградова и его спутников окружало то, что, когда-то было довольно крупным населенным пунктом. Осыпавшиеся почти до основания стены домов, остатки глиняных заборов, груды какого-то пыльного мусора – все это источало слабый, но явственный запах пожарища. И если на окраинах селения кое-где ещё сохранились гребни каменной кладки с оконными проемами, то ближе к центру нельзя было обнаружить ничего, позволяющего догадаться о назначении стоявших здесь некогда строений. Никого… Только привыкшие к запустению птицы поднялись над развалинами, покружили – и сели вновь. Зрелище было жутковатое. Виноградов перевел взгляд на подступающие со всех сторон горы. И даже сделал несколько шагов, чтобы рассмотреть, куда дальше уходит дорога – отсюда она поразительно напоминала змею, ускользающую под камень. – Эй, постой! – Что такое? – Обернулся на окрик Владимир Александрович. Шамиля поблизости не было, но вместо него к Виноградову подскочил водитель: – Не ходи. – А в чем дело? Парень выглядел скорее встревоженным, чем злым. По-русски он говорил плохо, с акцентом, но следующее слово не нуждалось в переводе: – Мины! – Понял… Спасибо. – Владимир Александрович в сопровождении водителя вернулся к машине. Судя по всему, стоянка планировалась долгая. Двое бородачей возились с китайским примусом, кто-то уже поджигал таблетки сухого спирта, а на расстеленной рядом скатерти одна за другой появлялись консервные банки и прочая снедь. Мимо откуда-то пронесли солдатский котелок, до краев наполненный водой, и Виноградова буквально замутило от голода. – Эй, майор! Кушать, наверное, хочешь? Владимир Александрович обернулся к окликнувшему его Шамилю и попробовал сглотнуть слюну. Получилось, но плохо. – Если предложите – не откажусь. – А если не предложим? – Могу и потерпеть. – Гордый такой, да? Виноградов пожал плечами, но собеседник, так и не снявший очков, уже весело скалился ему в лицо: – Я пошутил! Давай, садись… Вокруг скатерти-самобранки разместились почти все, за исключением боевого охранения и трех бородачей, вставших при приближении Владимира Александровича. Собрав свою еду, они молча расположились поодаль. Виноградов уселся прямо на свой чемоданчик: – Приятного аппетита. Впрочем, сразу же выяснилось, что дело вовсе не в тесноте. – Думаешь, почему они ушли? – Ну, вообще-то места хватило бы… – Виноградов старался отламывать хлеб небольшими кусочками, так, чтобы не закапать случайно соусом скатерть. – Они никогда не станут кушать за одним столом с русским. Понял? Никогда. Не зная, как следует отреагировать на слова Шамиля, Владимир Александрович прекратил жевать: – Может, лучше тогда мне пересесть? – Сиди. Ты гость сейчас… Пока. Виноградов помедлил для приличия, но потом все же подхватил ломоть баранины и запил круто заваренным чаем. В конце концов, уничтожение сьестных припасов подрывает боеспособность противника. Некоторое время завтракали молча. А вскоре Владимир Александрович заметил, что расположившиеся вокруг люди посматривают на него и портфель-дипломат под его задницей скорее с интересом, чем с ненавистью. – Вон, видишь? – Снова нарушил заполненную чавканьем тишину Шамиль. – Видишь, обломки? – Вижу, – Виноградов вслед за собеседником посмотрел на торчащий посреди площади камень. – Это был памятник Ленину… Там вон – мечеть стояла, одна из самых древних у нас. Дом культуры совхозный построили перед самой войной, с кинотеатром, а рядом – школа. Понял? – Ты жил здесь раньше? – Вопрос был не самый удачный, но так уж получилось. – Я здесь родился! – Шамиль опять посмотрел в упор на Владимира Александровича, но глаз за стеклами очков было не различить… После еды потянуло в сон. Виноградов оправился – там же, где все. Посмотрел на торчащую из-под капота «жигулей» задницу водителя, прошел мимо бородачей – и вновь наткнулся на недавнего собеседника. Шамиль расположился в тени бронетранспортера, прислонившись спиной к огромному колесу: – Садись. – Спасибо. Надолго мы тут? – Посмотрим… Надо подождать. – Шамиль усмехнулся: – Торопишься, да? – Разумеется. В гостях хорошо, говорят. А дома все равно лучше. – Виноградов сел поудобнее и попробовал сменить тему: – Я смотрю, не курит никто из ваших? – Не курит. И не пьет никто! Как положено… Каждый гвардеец особую клятву дает, на Коране. – А что это значит? – Владимир Александрович показал пальцем на матерчатый круг, вышитый у собеседника чуть повыше локтя. Тусклые золотые нити на зеленом фоне: полумесяц, сабля, какой-то зверюга с оскаленной пастью… Такие же нашивки были, как успел заметить Виноградов, на рукавах у всех его спутников. – Это – наша новая эмблема республиканской гвардии. Спецназ, понимаешь? Полумесяц – это ислам… Закончить фразу Шамиль не успел. Воздух вокруг наполнился нарастающим свистом, земля содрогнулась и сразу же по ушам ударило грохотом близкого взрыва. |