Онлайн книга «Возвращение капитана Виноградова»
|
Охрана старалась не лезть на глаза, поэтому ее как бы и не было вовсе. – Поздравляю! Это победа. – Да, недурно получилось… Что-то беспокоит? Из-за дымчатых стекол очков непонятно было, куда конкретно посматривает старик – то ли на небо, то ли в сторону собеседника. Это нервировало, и москвич неожиданно поймал себя на желании ухватить старика за седенький хохолок, приподнять его над землей и тряхнуть как следует! Все-таки это был омерзительный тип. Хотя и нужный. Говорят, после войны негодяй лично расстреливал заключенных. Допрашивал, пытал… – Может начаться дождь. У нас это часто. – Ничего. Хотелось бы прогуляться немного… Не возражаете? – Что вы! С удовольствием. Высокопоставленный гость брезгливо, как и подобает подлинному интеллигенту в третьем поколении, поддержал старичка под руку: – Прекрасный вечер! Сам он никогда и никого не убивал. Это было не в традициях семьи – большой, знаменитой некогда в Москве семьи адвокатов, врачей, инженеров. Семьи, в которой почти все старшее поколение сгинуло без следа в катакомбах ГУЛАГа… Кстати, именно ореол потомственной жертвы сталинских репрессий сослужил гостю неплохую службу несколько лет назад, при выборах в Верховный Совет. Это была тогда очень выигрышная тема, ее оставалось только грамотно оседлать – и оба-на! Простой доцент уже с депутатским значком. Первую взятку ему дали вроде бы ни за что – вежливо, деликатно. Потом еще раз. Еще… Выступал он с высоких трибун темпераментно, с энтузиазмом, внешность имел и фамилию, располагавшие к доверию представителей широких народных масс. Толком ни в чем, кроме своей молекулярной астрономии, не разбирался, поэтому те, кто решает, определили: быть тебе, парень, борцом с коррупцией! Вовремя и в нужной последовательности предав кого требовалось, гость перебрался из власти публичной и хлопотной в Его Величество Аппарат. Чины и деньги людей обычно портят, но даже в самых высоких кремлевских кабинетах гость, будучи человеком исконно порядочным, преданно выполнял волю своих настоящих хозяев. В сущности, он был просто сытой сволочью. – Вся эта пресса… все это очень утомляет. – Конечно! – кивнул старик и чуть было не прибавил «ваше сиятельство». Сегодня гость удивительно напоминал ему картинку четырехлетней давности – Горби в Форосе. Такая же лысина, только без пятен, вязанный по-домашнему джемпер, рубашка с расстегнутым воротом. Старику тогда тоже поручено было оказаться рядом. – Вы очень неплохо выступили, журналистам понравилось. – Был бы толк! Подождем публикаций. – Это все на контроле… Возможны, конечно, некоторые сбои, но в целом… – Я понимаю! Вообще, вы старайтесь плотнее работать с газетчиками, с телевидением… Этому нужно постоянно уделять внимание. – Благодарю, мы учтем, – старик с трудом удержал презрительную усмешку и подумал, не записать ли ценное указание в блокнот. Нет, это было бы слишком даже для такого самодовольного кретина, как сегодняшний гость. – Мы постараемся! Первого журналиста он завербовал в пятьдесят шестом, осенью, в Венгрии… Тогда москвич еще, кажется, заканчивал среднюю школу. – Я рассчитываю на максимальный эффект, принимая во внимание те документы, что вы предоставили. – Мы предоставили? – удивленно подняв брови, переспросил старик. Он никогда не позволял себе расслабиться. – Кажется, их обнаружила милиция. Случайно, при каком-то расследовании. – Тем более! – понимающе улыбнулся собеседник. – Получилось весьма достоверно. Там, кажется, убили чиновника из администрации? – Да, мелкого клерка… насколько я слышал. – А из-за чего? – Довольно темная история… Любовница, пьянки, разборки. Сомнительная компания к тому же! Наверное, что-то не поделили. – Да, ужасно! Коррупция может свести на нет все завоевания нашей молодой еще демократии. Вы понимаете, что я имею в виду? – Разумеется… Один репортер, независимый, мы с ним беседовали перед пресс-конференцией, сказал, что есть версия. Дескать, этот Завидовский хотел шантажировать местное начальство – снимал копии с особо конфиденциальных бумаг, интересовался лицензиями. Но где-то, очевидно, прокололся. – Вполне возможно! – одобрил гость. Автором версии был старик, но на лавры претендовать ему было как-то не с руки. – А что… эти? – Имелись в виду если и не первые, то одни из первых лиц города. – Суетятся, конечно. Принимают меры. Но мы отслеживаем ситуацию. Становилось прохладно. Ветер, сырой и упругий, навязчиво тыкался в спину. – Может быть, пройдем в номер? – Да, пожалуй… Все-таки я им не завидую! Старик представил себе мятую рожу лысого, его приятеля-генерала, потом самого главного – провинциала в очках. Еще нескольких разнокалиберных аппаратчиков… – Конечно, лишиться такого куска! Даже если без прокуратуры обойдется. – Скоро выборы. Сказанное москвичом не то чтобы оправдывало его не слишком красивую миссию, но придавало ей определенный государственный смысл. Без этого все, что они натворили, сводилось к банальной разборке столичной и питерской мафий. – Скоро выборы… Как вы полагаете, на чем они будут теперь строить защиту? – Источник присутствовал на совещании. Основной упор попытаются делать на подлинности документов. Якобы красно-коричневые провоцируют новое «ленинградское дело». Чтобы дискредитировать местных соратников президента. – Стоило ожидать… Они уже миновали ребристый, похожий на купол сусального золота, зимний сад. За стеклом, в ослепительном свете бесчисленных ламп, разметались чужие, тропические растения. – Были здесь? – Нет. Я не люблю оранжереи! Скажите… а если вдруг окажется, что в документах этих не все, допустим, соответствует истине? Нет, я не сомневаюсь, конечно, в добросовестности ваших людей, но… – Моих людей? Простите, я не совсем понимаю, что имеется в виду. – Бросьте! Кого вы боитесь? Мы же одни. – Тем не менее… насчет этого компромата, случайно обнаруженного сотрудниками органов внутренних дел. Так вот! Ценность любого политического скандала заключается в его своевременности. А фактическая основа – дело десятое. – Надеюсь! – Помните, как перед выборами целый год вся Москва друг в дружку дерьмом кидалась? Целые, можно сказать, чемоданы компромата! И что? Ничего… Время прошло, голоса подсчитали. Кто-то сел в тюрьму? Или кого-то за клевету привлекали? – Якубовский? – неуверенно протянул гость. |