Онлайн книга «Возвращение капитана Виноградова»
|
– Куда, падло? Местная знаменитость, поэт-беспризорник по прозвищу, разумеется, Пушкин, воинственными кликами и пинками исподтишка не позволял схватке локализоваться. Бармен, так и не добежавший до спрятанного в подсобке телефона, вернулся – и теперь отчаянно пресекал то и дело возникавшие попытки использовать буфетную стойку в качестве арсенала; даже единственная, случайно забредшая на кофейный запах девица, вместо того чтобы естественным своим визгом создавать звуковой фон, деловито швыряла пепельницы и тарелки куда ни попадя. Словом, равнодушных не было. – А-а-а… эх! Щуплое тельце Пушкина прямо по воздуху миновало пространство над грилем и врезалось в гобелен. Бах! Тара-рах! Пистолет в руке оклемавшегося наконец охранника на несколько мгновений очутился в центре внимания. Задранный в потолок, его ствол еще раз дрогнул, повинуясь движению надавившего на спусковой крючок пальца. Ба-бах! Гадостный запах войны и металлической стружки бесцветной волной раскатился вокруг – резанул по глазам, хлынул в ноздри, мучительно перекрывая дыхание. – Стоять, сволочи! Но уже никто никого не слушал. Что такое газовый пистолет, россияне представляли себе неплохо – и огромный, неукротимый, сплоченный общей бедой поток разгоряченных тел устремился вон из замкнутого пространства. Швейцара снесли, опрокинули, кто-то даже наступил ему впопыхах на живот… и не было тут вины двадцать лет пресекавшего разнообразные побеги отставного конвоира. – Куда? Стоять! Но этот вопль носил уже характер безадресный и формальный… – Однако… Вонючая все-таки штука. – А че? Че делать-то было? – Не знаю, – честно признался Виноградов. Времени прошло уже немало, но несмотря на принудительную вентиляцию, или, проще говоря, на сквозняк, образованный настежь распахнутой дверью и выбитым окном, долго высидеть в помещении разгромленного кафе было невозможно. Помимо всего прочего, свою лепту в ароматический букет вносили нашатырно-камфарные запахи недавно покинувшей поле боя скорой помощи. – «Паралитик»? – Нет! «Слеза»… Скорее всего, охранник не врал – патроны у него были не с нервно-паралитическим, а со слезоточивым газом. Тем более их уже все равно изъяли вместе с пистолетом – так, на всякий случай. – Ф-фу! Гадость. Можно было поинтересоваться, куда смотрела СЭС, выдавая свои документы, – по идее, подобным заведениям положена вытяжка, если посетители курят. Но вопрос был бы не по адресу, и Виноградов приберег его для дальнейшей работы с барменом. – Если хотите, пройдем на кухню. Там получше. – Да ладно, я уже закончил! Читай, подписывай. Охранник принял из рук Владимира Александровича бланк и принялся водить глазами по строчкам, шевеля обметанными аллергической сыпью губами. Ему здорово досталось: пластырь в половину затылка, кровавая паутинка полопавшихся сосудов вокруг зрачков… Завтра сообразит и ляжет в больничку – с сотрясением мозга. – Виноградов! Не поучаствуешь? Около столика на скаку замер Филимонов – неизменно стремительный и хмурый, как и положено «при исполнении» начальнику уголовного розыска. Впрочем, во внеслужебное время он был мужиком свойским, жаль только, времени этого оставалось только на сон да на баню по пятницам. – А что, некому больше? – Возиться с покойниками Владимир Александрович никогда особенно не любил. – Как обычно! – пожал плечами Филимонов. – Хорошо, сейчас. А как насчет?.. – Не вполне уместный вопрос сам собою увял, не оформившись: обтянутая китайской дешевой кожей спина уже удалялась, лавируя между остатками мебели. – Здесь подписать? – Да! Подожди, я продиктую – тут еще надо добавить… Владимир Александрович неторопливо, стараясь не опережать непривычную к писанию руку охранника, продекламировал ритуальную формулу. – Закончил? Молодец. – Ага! Можно идти? – Сейчас… Вот здесь черкни и здесь. Отлично! – Можно теперь идти? – Куда? – наморщил лоб Виноградов. – Домой, – растерялся охранник. – Подожди. Покури пока, я с начальством выясню, доложу, что мы закончили. Это был, конечно, не самый лучший вариант, Владимир Александрович с удовольствием повалял бы дурака еще некоторое время под предлогом работы со свидетелем. Но охранника было жалко, незачем парню лишний час торчать в собственной душегубке… – А чего мне теперь будет? – За что? – Виноградов отвел взгляд и сделал вид, что запихивает в сумку бланки. – Я же ведь не хотел. Я вообще его даже и не видел толком, честное слово! Годков охраннику было немногим больше двадцати. Ранее не судимый, после армии… – Обойдется! – Честно? – В таком положении человек готов поверить во что угодно. Владимир Александрович даже почувствовал себя чуточку неудобно. – Вы правду говорите? – Нервы, конечно, помотают… Помотаем! – уточнил Виноградов, вспомнив, где он и в каком качестве. – А тот, в кожаной куртке, сказал… – Правильно сказал! Не дай Бог, выяснится, что мужик загнулся, дерьма твоего надышавшись… – Но это же «Слеза», разрешенная! Я ее по лицензии, на Захарьевской покупал… – А ты про астму когда-нибудь слышал? Или, к примеру, сердечко слабое? – Только что Виноградов и парень сидели вдвоем, и вдруг – на тебе! Филимонов. – Выдохнул – а вдохнуть никак! Только на том свете. – Я же не знал! – Верю, – кивнул виноградовский начальник. – И статья такая в кодексе есть: «неосторожное убийство». Слыхал? – Нет… – Статья сто шестая – до трех лет! Охранник заплакал. – Александр Олегович! – Виноградов совсем уже было собрался плюнуть на корпоративную солидарность и следственные интересы, объяснив пареньку, что не так уж все просто, даже в теории, но начальник уголовного розыска и сам сообразил, что перегибает: – Ладно, расслабься… Повезло тебе. И, скорее для коллеги, чем для недавнего подозреваемого, пояснил: – Гражданин не от пукалки твоей коньки отбросил. Помолчали. Наконец, поняв, что продолжения, во всяком случае прямо сейчас, не последует, Владимир Александрович поинтересовался: – Молодой человек нам еще нужен? – Да нет, я думаю… Завтра с утра в отделение. К дежурному. Там объяснят. |