Онлайн книга «Нью-Йорк»
Они огляделись, но Паоло нигде не было. Никто ничего не говорил. Рядом оказался мужчина, с которым они общались на судне. Он был школьным учителем, образованным человеком. Заметив их, он улыбнулся, подошел, и Кончетта рассказала ему о том, что случилось с Паоло. – Он всего-навсего простудился и кашлял, – сказала она. – Это пустяк. Почему его увели? – Не волнуйтесь, синьора Карузо, – ответил учитель. – У них здесь имеется больница. – Больница? – Мать пришла в ужас. Как большинство женщин в их деревне, она не сомневалась, что если угодил в больницу, то уже не выйдешь. – В Америке все иначе, – сказал учитель. – Здесь лечат, а через неделю-другую отпускают. Кончетту все равно терзали сомнения. Она покачала головой: – Если Паоло отправят назад, он не может ехать один… Сальваторе же думал, что без Паоло в Америке будет не очень-то хорошо. – Если Паоло отправят домой, можно мне с ним? – спросил он. Мать издала вопль и схватилась за сердце. – А теперь мой младший сын хочет бросить семью! – вскричала она. – Где его любовь к матери? – Нет-нет, синьора! – принялся утешать учитель. – Он еще малыш! Но мать гневно отвернулась от Сальваторе. – Смотрите! – воскликнула Анна. Они увидели Паоло в обществе Джузеппе и отца. – Мы подождали его, – объяснил жене Джованни Карузо. Паоло был доволен собой. – Меня осмотрели три доктора! – сообщил он гордо. – Заставили дышать, кашлять, в горло смотрели! А потом двое слушали грудь, а третий – спину. – Значит, с тобой все в порядке? – вконец разволновалась мать. – Тебя не забрали? – Она прижала его к себе, потом отпустила и перекрестилась. – Где Луиджи? – спросила она. – Не знаю, – пожал плечами Джованни Карузо. – Нас разделили. Сальваторе знал, что случилось. Дядю Луиджи допрашивали врачи из сумасшедшего дома. Но он промолчал. Семейство встало в очередь. Они простояли долго, а дяди Луиджи все не было, но вот наконец и большие столы, где ждали чиновники: одни сидели, другие высились сзади. – Позади переводчики, – шепнул отец. – Они знают все языки на свете. Когда они достигли стола, к Джованни Карузо обратились на неаполитанском, который был понятен каждому из Меццоджорно. Сверив их имена с декларацией, чиновник улыбнулся: – Карузо. По крайней мере, судовой эконом правильно записал ваше имя. Иногда они страшно путают, – усмехнулся он. – Сами понимаете, что мы обязаны придерживаться декларации пассажиров. Вы здесь все? – Кроме моего шурина. Я не знаю, где он. – Он не Карузо? – Нет. – Меня интересуют только Карузо. – Чиновник задал несколько вопросов и остался, похоже, удовлетворен ответами. Оплатили ли они переезд? Да. – А у вас есть работа в Америке? Сальваторе услышал твердый ответ отца: «Нет». Сальваторе знал это. Джованни Карузо предупредил семью. Хотя дядя Франческо нашел ему место, об этом следовало молчать, иначе чиновники с Эллис-Айленда отправят его обратно. Это странное правило объяснялось, по его словам, двумя причинами. Первая заключалась в том, что Соединенные Штаты предпочитали людей, согласных на любую работу. Вторая – в намерении воспрепятствовать незаконному промыслу. Существовали так называемые патроны – padrone, – которые сулили рабочие места, оплачивали переезд и даже сопровождали иммигрантов, хотя патрон, естественно, путешествовал первым или вторым классом. Простаки верили патрону как соотечественнику-итальянцу. Он дожидался их в парке неподалеку от пристани и отвозил к новому месту жительства. И вскоре приезжие оказывались в его власти на положении рабов, лишаясь всего, что имели. Удовлетворенный дознанием, человек за столом махнул им, чтобы проходили. – Добро пожаловать в Америку, синьор Карузо, – улыбнулся он. – Желаю удачи. Они прошли через турникет, спустились по лестнице и очутились в багажном помещении. Там им выдали ланч в упаковке и пакет свежих фруктов. Они нашли свои чемоданы и деревянный сундук. Ничего не украли. Сальваторе смотрел, как отец и Джузеппе грузят вещи в тележку. Им сказали, что багаж доставят бесплатно по любому адресу, но Кончетта испытала столь великое облегчение при виде его в целости и сохранности, что больше не собиралась выпускать пожитки из виду. Она все еще тревожно осматривалась в поисках дяди Луиджи, но Сальваторе не суетился, так как знал, что тот не придет. Неожиданно мать разразилась криками: – Луиджи! Луиджи! Мы здесь! Она взволнованно замахала – и точно: Сальваторе увидел в дальнем конце комнаты дядю, который с улыбкой направился к ним. – Дядя Луиджи! – бросился к нему Сальваторе. Дядя шагал со своим чемоданом. Он подхватил Сальваторе свободной рукой и донес до сестры. – Где ты был? – спросила она. – Мы все глаза проглядели! Дядя Луиджи опустил Сальваторе на пол. – Я прошел раньше вас. Жду уже десять минут. – Слава богу! – воскликнула она. Но Сальваторе разволновался еще пуще: – Дядя Луиджи, тебя пустили в Америку! Все-таки пустили! – Конечно пустили. Почему бы и нет? – Потому что ты полоумный. Всех сумасшедших отправляют домой. – Что?! Ты назвал меня сумасшедшим? – Дядя влепил Сальваторе пощечину. – Так-то ты разговариваешь с дядей? – Он повернулся к Кончетте. – Вот, значит, как ты воспитываешь детей? – Сальваторе! – возмутилась мать. – Что ты такое говоришь? Горячие слезы застлали взор Сальваторе. – Это правда! На сумасшедших рисуют крестик, а доктора из сумасшедшего дома расспрашивают их и отправляют домой! Дядя Луиджи замахнулся снова. – Хватит, – сказала мать, когда Сальваторе уткнулся в ее юбку. – Луиджи, помоги Джованни с чемоданами. Как будто у нас было мало хлопот! Poverino [53] , он не понимает, что городит. Через несколько минут Сальваторе, оказавшийся рядом с отцом, всхлипнул: – Дядя Луиджи ударил меня! Но отец ничем его не утешил. – Сам виноват, – отрезал он. – Будешь знать, как хранить секреты. 1907 год Телефон зазвонил перед самым полуднем 17 октября. Ответил дворецкий. Затем он вошел к Роуз и сообщил, что ее спрашивает муж. – Передайте ему, что через минуту спущусь, – сказала она, застегивая жемчужное колье-чокер. Оно очень шло к серому шелковому платью. |