Книга Уголек в пепле, страница 83 – Саба Тахир

Маленькие твари наблюдали за ними в ужасе, отчаявшись остановить бедствие, которое они помогли развязать. Звезда дала людям нечеловеческую силу, и поэтому мелкие существа спрятались как можно глубже в ожидании войны. Джинны быстро поднялись, но их осталось слишком мало. Собрание загнало их в угол и, используя Звезду, заперло навеки в роще деревьев, в живом, постоянно растущем плену. Это было единственное место, которое обладало достаточной силой, чтобы вместить в себя Джиннов.

Но сила, которую они заточили, разрушила Звезду и уничтожила собрание. Однако книжники все равно радовались, ведь джинны были побеждены. Все, за исключением величайшего из них.

– Короля, – вставила Иззи.

– Да. Короля-без-Имени, которому удалось избежать плена. Но он не смог спасти своих поданных, и это свело его с ума. Он носил в себе безумие, точно штормовое облако. Куда бы он ни шел, везде наступала тьма глубже, чем ночной океан. В конце концов королю дали имя: Князь Тьмы.

Моя голова взлетела кверху.

Мой Лорд Князь Тьмы…

– Сотни лет, – продолжала Кухарка, – Князь Тьмы как только ни мучил человечество. Но никак не мог насытиться местью. Люди, как крысы, прятались по своим норам, когда он приближался, и высовывались, как только он уходил. Поэтому он задумал страшный план. Он объединился с древнейшим врагом книжников – меченосцами, жестоким народом, высланным на север. Нашептал им секрет изготовления превосходной стали, научил править государством. Он помог этой бездушной черни подняться. Затем стал выжидать. В течение нескольких поколений меченосцы готовились. И наконец вторглись.

Империя книжников пала быстро, людей сломили и поработили. Но все же оставили в живых. Жажда мести Князя Тьмы осталась неутоленной. Сейчас он живет в тени, приманивая и порабощая меньших своих собратьев – гулей, рэйфов, пещерных ифритов, – чтобы наказать их за прошлое вероломство. Князь Тьмы наблюдает и ждет, пока не придет время, когда он сможет полностью излить на книжников свою месть.

Кухарка умолкла. Я осознала, что, замерев, держу утюг на весу. Иззи открыла рот, забыв о полировке. Сверкнула молния, и порыв ветра ударил в окна и двери.

– Зачем мне нужно знать эту историю? – спросила я.

– Сама мне ответь, девочка.

Я глубоко вдохнула.

– Потому что это правда, да?

Кухарка криво улыбнулась.

– Ты видела ночного гостя Коменданта. Я поняла это.

Иззи уставилась на нас.

– Какого гостя?

– Он… он назвал себя Князь Тьмы, – пролепетала я. – Но этого не может быть…

– Он есть именно тот, кем себя назвал, – сказала Кухарка. – Книжники привыкли закрывать глаза на правду. Дескать, гули, рэйфы, джинны и прочие сущности – это всего лишь истории. Мифы кочевников. Сказки у костра… Такое высокомерие, – фыркнула она. – Такая надменность. Не допускай ту же ошибку, девочка. Раскрой глаза или закончишь так же, как твоя мать. Князь Тьмы был прямо перед ней, а она никогда об этом не узнала.

Я поставила утюг на стол.

– Что вы имеете в виду?

Кухарка заговорила тихо, будто боясь собственных слов:

– Он проник в Ополчение. Принял человеческое обличие и выступал как… как боец. – Она стиснула челюсти и фыркнула, затем продолжила дальше. – Тв… твоего от…отца… поймали. Князь Тьмы… по… помог. П… пр…предатель. Пере… перехитрил Джахана и… и сдал твоих родителей Керис… не… я…

– Кухарка? – Иззи подскочила к старой женщине, та держалась одной рукой за голову, другой оперлась о стену. – Кухарка!

– Прочь… – старуха толкнула Иззи в грудь, и та почти упала на пол. – Убирайся!

Иззи подняла руки, ее голос стал тихим, как будто она разговаривала с напуганным зверем.

– Все хорошо…

– Иди работай! – Кухарка выпрямилась. Спокойствие, что прежде было в ее глазах, исчезло, теперь в них плескалось нечто близкое к помешательству. – Оставьте меня!

Иззи спешно утащила меня из кухни.

– Она иногда становится такой, говоря о прошлом, – шепнула подруга, когда мы отошли подальше, чтобы нас не услышали.

– Как ее имя, Иззи?

– Она никогда не называла. Наверное, не хочет вспоминать его. Думаешь, это правда? То, что она сказала о Князе Тьмы? И о твоей матери?

– Не знаю. Зачем бы Князю Тьмы преследовать моих родителей? Что они ему сделали?

Но едва задав вопрос, я уже знала ответ. Если Князь Тьмы ненавидит книжников так сильно, как говорит Кухарка, то ничего удивительного, что он стремился уничтожить Львицу и ее лейтенанта. То, что они делали, было единственной надеждой для их народа.

Мы с Иззи вернулись к работе в полном молчании, размышляя о гулях, рэйфах и праведном огне. И еще я не могла перестать думать о Кухарке. Кто она? Насколько хорошо она знала моих родителей? Как могла женщина, которая устраивала для Ополчения взрывы, стать рабыней? Почему просто не взорвать Коменданта и не отправить ее в преисподнюю?

Внезапно на ум пришла мысль, отчего внутри все похолодело. А что, если Кухарка и была предателем? Всех, кого поймали вместе с моими родителями и кто мог бы знать предателя, убили. И еще Кухарка рассказывает мне о том времени такое, чего прежде я никогда не слышала. Как она могла это знать, если не была там? Но тогда почему она осталась рабом в доме Коменданта, если передала Керис самую крупную добычу?

– Может, кто-нибудь в Ополчении узнает, кто она, – сказала я Иззи тем вечером, войдя в спальню Коменданта с ведрами и тряпками. – Возможно, они помнят ее.

– Ты должна спросить своего рыжего ополченца, – поддержала Иззи. – Он выглядит знающим.

– Кинан? Может быть…

– Я знала это! – возликовала Иззи. – Он тебе нравится. Я вижу это по тому, как ты произнесла его имя. Кинан.

Она улыбнулась мне, и моя шея пошла красными пятнами.

– Он – красавчик, – добавила подруга. – И ты это заметила, как я поняла.

– На это нет времени. Моя голова занята другими мыслями.

– Перестань, – отмахнулась Иззи. – Ты – человек, Лайя. Тебе позволено влюбляться в парня. Даже если маски нас подавили. Даже я…

Мы обе замерли, когда внизу грохнула входная дверь. Задвижка открылась, и леденящий порыв ветра с воем ворвался в комнату.

– Рабыня! – раздался из холла голос Коменданта. – Подойди сюда.

– Иди, – Иззи подтолкнула меня. – Быстрее!

С тряпкой в руке я поспешила вниз по лестнице. Комендант ждала меня в сопровождении двух легионеров. Она посмотрела на меня, и отвращение, что обычно читалось на ее серебряном лице, уступило место задумчивости, как будто я превратилась в нечто неожиданно пленительное. В тени, за спинами легионеров, я заметила четвертую фигуру, чья кожа и волосы были белыми, как кости, выгоревшие на солнце. Пророк.