Онлайн книга «Пустошь»
|
Я отворачиваюсь к окну. Бросаю взгляд на море, отражающееся в стеклянных стенах зданий. Закрываю глаза. И погружаюсь в сон. * * * – Добро пожаловать домой, – говорит Деклан. Я выдергиваю себя из кошмара в ту самую секунду, как машина останавливается. Выпрямляюсь и оглядываюсь. Мы не на аэротрассе. Вокруг – только дорога и пустыня. – Что… – Просто подожди немного. Неужели с потерей брата Деклан помешался от горя? Похоже, его нисколько не беспокоит, что мы сидим в украденном автомобиле посреди какой-то глухомани. Внезапно мы начинаем двигаться, но не вперед и не назад. Мы движемся вниз. Дорога опускается сама собой. Длится это бесконечно долго. Вокруг темно, и я слышу лишь собственное дыхание. Деклан берет меня за руку: – Расслабься. Теперь все будет хорошо. По-моему, ничего хорошего нет. Я подтягиваю колени к груди и обхватываю их руками. Когда платформа останавливается, Деклан заводит мотор. Включается свет. Мы в длинном туннеле. – Где мы? – сонно спрашивает Оливия. Я почти забыла о ее существовании. Я оборачиваюсь к ней, и меня поражает, насколько она похожа на меня в эту минуту. Обхватив себя руками, Оливия смотрит в заднее окно на поднимающуюся платформу. Когда Деклан сказал, что нам нужно уйти под землю, я никак не ожидала, что мы уйдем под землю в прямом смысле слова. – Тебя убьют за измену, – говорит Оливия. Я знаю, что обращается она не ко мне, хотя ее взгляд устремлен прямо на меня. – Тебя, твоего брата и всех, у кого хватило глупости тебе помогать. – Ты знаешь, где Уэсли? – спрашиваю я. – Знаешь, как попасть в новую игру? Оливия пожимает плечами. – Кстати, чем дольше ты держишь меня в плену, тем дольше твоя семья будет страдать. Даже если мой отец мертв, мама с братом заставят твоих родственников ответить за все. В особенности если отец мертв! На этот раз я уверена, что Оливия обращается ко мне. Но она лжет. Оливия прекрасно знает, как сделать мне больно. Она в отчаянии, вот и все. Однако сердце у меня екает. – Я сирота, – говорю я. – Что же, можешь верить всему, что наплел тебе мой отец. Всему, от чего тебе становится легче. Мне не легче – мне страшно. Я тысячу раз представляла себе ту минуту, когда Оливия окажется в моей власти, и мне даже в голову не приходило, что она по-прежнему сможет мной манипулировать. Похоже, она знает меня лучше, чем я сама. – Если хочешь что-то сказать, говори, – насмешливо произносит Оливия. – Хотя ты всегда держала свои мысли при себе, верно, Клавди? При звуке детского прозвища я стискиваю зубы. Плечи у меня напрягаются, и я отворачиваюсь. Не хочу больше смотреть на Оливию. Не хочу ее слушать. В эту минуту я бы предпочла, чтобы ее вообще не существовало. – Не слушай ее, – шепчет Деклан. – Она такая же, как Томас. Умеет задеть человека за живое. – Тебе не вытащить брата из игры, – с издевкой продолжает Оливия. – Куда вам двоим тягаться с «Лан корп»! Он умрет, совсем как… – Его не убьют! – резко перебиваю я. Я прекрасно знаю, что она хотела сказать. Но я не позволю ей насмехаться над Миа. Сузив глаза, я смотрю на Оливию в зеркале заднего вида. – Ты мой козырь. Ты сама поможешь мне уничтожить «Лан корп». Иначе я убью сначала Лэндона, потом себя. Деклан потрясенно смотрит на меня: – Что… Я поднимаю руку и произношу одними губами: – Потом объясню. Оглядываюсь на Оливию. Она дрожит. Ноздри у нее раздуваются, руки сжаты в кулаки. Она знает, что я выполню свою угрозу. Знает, что тогда будет с ней. Вот и прекрасно. Пускай поистерит. Километра через полтора впереди показываются огромные ворота, по бокам от которых стоит по три человека. Охрана. Опять охрана… – Что это? – спрашиваю я. – Копленд, – хором произносят Деклан с Оливией. Я растерянно перевожу взгляд с одного на другого в ожидании объяснений, когда Деклан подъезжает к воротам и останавливает машину. Оливия наклоняется ко мне – так близко, что задевает губами мое ухо. – Нужно убираться отсюда, – шепчет она. – Быстрее! Лицо у нее пепельно-серое, со лба струится пот. Но больше всего меня поражают ее глаза – расширенные, немигающие. Она снова пытается играть на моих чувствах. – Ничего с тобой не случится, если будешь меня слушать, – говорю я. Только почему сердце колотится так сильно? Почему меня тоже бросает в пот? – Нет, Клавдия, ты не… – Рыжеволосая девушка открывает заднюю дверцу машины, и Оливия забивается в дальний угол. – Я с тобой не пойду! Второй раз в жизни я слышу в ее голосе страх, но почему-то не радуюсь. Я бы предпочла, чтобы Оливия выкрикивала угрозы и пророчила нам скорую смерть. Я бы предпочла что угодно, только не панический ужас. Рыжеволосая девушка хватает Оливию за плечо и, при помощи грузного парня, вытаскивает из машины. Когда визжащую Оливию подволакивают к воротам, она встречается со мной взглядом. – Не рассказывай им ничего! * * * Теперь у меня собственная комната. В ней холодно и нет окон, зато я вольна ходить, где вздумается. Не пускают меня только к Оливии. – Ей ничего не сделают? – спрашиваю я Деклана. Он сидит на краю моей кровати и накручивает на пальцы угол одеяла. – Нет. Она нам нужна. Я сажусь рядом с Декланом, так что наши бедра соприкасаются. Он кладет руку мне на колени, и я поднимаю на него глаза. – Так это и есть заступники? Не ожидала, что мой смех прозвучит так нервно. За дверью кто-то ходит. Они что, подслушивают? Я наклоняюсь к Деклану и шепотом добавляю: – В смысле, те самые, о которых ты говорил? – Да. Они нам помогут. Если они нам помогают, почему я чувствую себя, как в тюрьме? Почему мне все время кажется, будто я вырвалась из одной клетки, чтобы тут же попасть в другую? Вслух ничего подобного я не говорю – только накрываю руку Деклана своей. Наши пальцы переплетаются. – Ланкастер заставил меня смотреть, как удаляют Миа. – Знаю. – Я… Ланкастер сказал, что ей не будет больно, но он соврал. Она страдала, и виновата в этом я. При мысли о Миа сердце у меня обливается кровью; вряд ли эта невыносимая боль когда-нибудь утихнет. Каждый раз как я вспоминаю ее лицо, внутри все переворачивается. |