Онлайн книга «За полшага до счастья»
|
– Не беспокойся. Об этом и речи нет. Она мне в дочери годится… – А почему она живет в доме священника? – Потому что именно там община устроила жилье для малоимущих. – Ах, она к тому же живет на пособие? Вот черт, да что ты себе думаешь? Это с тобой началось после того, как тебя бросила Марлен? Искупаешь вину, помогая бедным? – У меня нет вины, которую следовало бы искупать, а эта девушка меня тронула. Вот и все… – Где ты ее нашел? – В супермаркете… – О нет, я брежу! – Приехали. Сиди в машине, если хочешь. Я схожу за ней. Прежде чем позвонить, Поль некоторое время помедлил на пороге. Жюли в нетерпении стояла за дверью, не издавая ни звука. Пусть пройдет пара секунд, чтобы не было заметно, как она ждала. Досчитав до десяти, она открыла. – А, это вы? – с притворным удивлением произнесла она. – Жюли, не делайте вид, что вы удивлены. Не похоже. Вы готовы? – Не знаю, я еще не решила… Она вытянула шею, чтобы глянуть поверх плеча Поля. Жером с деланым равнодушием наблюдал за ними. Он рассчитывал, что из-за отражения в стекле это будет не слишком заметно. Очаровательная женщина? Какая-то жалкая девица в потертых джинсах и обтягивающей футболке, подчеркивающей ее вызывающе торчащие круглые грудки. Разумеется, грудь сама по себе – это не недостаток. Но девица программой не предусмотрена. Их ждут неприятности, он это нюхом чует… – Ваш сын с вами? Он ничего не сказал? – Пережевывает информацию в машине. Не беспокойтесь, у него мощный желудок, скоро все переварится. – Нет-нет, если я мешаю, мы не поедем. Я и без того сомневалась. – Почему? – Потому что так не делается: разве можно ехать на другой конец Франции с незнакомым человеком? – Ну что же, как хотите, – говорит Поль, разворачиваясь, чтобы уйти. – Подождите! – в ту же секунду крикнула Жюли. – Уже? – Что «уже»? – Подождали хотя бы, пока я отъеду, чтобы доставить мне удовольствие увидеть в зеркале заднего вида, как вы бежите за машиной и машете мне. Это польстило бы моему эго. – Ну ладно, хорошо. Я еду. – Вот и славненько! – Вы не из тех, кто говорит «славненько». Это не вяжется с вашим стилем. – Как ваш вчерашний вид в ресторане. Прекратите стараться подделаться под то, что подобает или нет, это смешно. Когда мне хочется сказать «славненько», я говорю «славненько». А ваш сын? – Он тоже умеет говорить «славненько». – Я не о том. Он готов? – Еще спит. Я думала разбудить его в последний момент, – может, тогда в машине он снова уснет. – Где ваши чемоданы? – Здесь. – Жюли указала в угол. – Багажа немного. – И правда, – удивился Поль. Внезапно он осознал, как неустроенно живет Жюли. – Автомобильное кресло не пора выкинуть? – Конечно нет. Просто новое сто́ит ужасно дорого. В любом случае другого у меня нет. – Понятно. Я погружу ваши вещи, а вы можете закрывать ставни и будить малыша. Чем скорее мы тронемся в путь, тем меньше моему тугодуму придется пережевывать случившееся. Поль подхватил большой пластиковый пакет, водрузил его на детское автомобильное кресло и понес все это к машине, знаком попросив Жерома открыть ему заднюю дверцу. – А детское кресло зачем? Ей сколько лет?! – спрашивает молодой человек. – Это для ее сына. – Вот оно что, значит, мы подцепили еще и младенца. Если уж тебе так нужна курочка, мог бы взять ее без цыпленка. – Курочка мне не нужна, к тому же в этой истории, скорее я курица, взявшая под свое крыло нескольких слабеньких цыплят, чтобы показать им море. Кстати, ты тоже в их числе, так что захлопни клюв. Все мы на этой земле имеем право на счастье, а для меня оно еще и в том, чтобы подарить его частицу этой девчушке и ее сынишке. Жером возвратился на переднее сиденье и громко хлопнул дверцей. Он совсем не так представлял себе каникулы в Бретани: не внушающая доверия двадцатилетняя девица и ее трехлетний отпрыск программой не предусматривались. Младенец наверняка окажется невыносимым и с утра до вечера будет истошно орать, как вся эта перевозбужденная мелюзга, с которой ему приходится сталкиваться в своем врачебном кабинете во время эпидемий гриппа. Честное слово, робкая заместительница и сомнительное удовольствие от путешествия в странной компании спокойствия явно не сулят. Похоже, Жерому не удастся отвыкнуть от виски в качестве снотворного. Задняя дверца осталась открытой, и теперь Жюли устраивала в кресле полусонного Людовика, безвольно повисшего у нее на шее. Пока девушка пристегивала малыша, Поль яростно сражался с замком, пытаясь запереть на ключ входную дверь. Жюли поспешила к нему, чтобы помочь найти управу на строптивую защелку. Жером, который до сих пор ни разу не повернул головы, бросил взгляд на малыша. Тот, еще полусонный, в упор уставился на него одновременно заинтригованно и рассеянно. Это маленькое хрупкое существо, только что выплывшее из ночных лимбов, производило трогательное впечатление. Ребенок прижал к себе кусок тряпки, заменявшей ему плюшевого мишку, засунул палец в рот и отвернулся к окну. Глаза у него слипались. Поль уселся за руль, а Жюли сзади, возле малыша. – Жером, познакомься, это Жюли… Жюли, это мой сын Жером… – … – Воспитанные люди обычно здороваются, – равнодушно напомнил Поль. Приветствия, которыми обменялись противоборствующие стороны, не сулили безоблачного путешествия. У молодой девушки голос звучал робко и сдержанно, доктор буркнул что-то ледяным и сердитым тоном. Многообещающее начало! Они тронулись в путь. Жюли размышляла, правильно ли она поступила, приняв это приглашение. Если обстановка и дальше будет столь же натянутой, какая ей радость от такого отпуска? И все же ей так хотелось показать сыну море. Ребенок ведь не виноват, что ему приходится жить на двадцати пяти квадратных метрах, играть полученными в «Эммаусе» игрушками, пока мать изо дня в день бьется, чтобы обеспечить его самым необходимым. Так что она сделала бы ошибку, если бы упустила такую возможность. А этот, на переднем сиденье, похоже, уже переварил. Или нет. Но это не ее дело. Жюли научилась не ввязываться в чужие проблемы. У нее своих полно. Она свернула свитер, подложила его под голову и уткнулась в древнее детское кресло, где сладко спал ее сын. Ее целыми днями сводил с ума гул супермаркета, а частые бессонные ночи, проведенные в тревоге и мыслях о хлебе насущном, совершенно лишили сил. Так что Жюли сдалась и мгновенно заснула. |