Онлайн книга «Разведчик. Заброшенный в 43-й»
|
Капитан вытер разом вспотевший лоб: – Таки ведь он, паскуда, в Центр может отстучать, что группа не прибыла, и требовать от моего имени еще одну послать и на тот же адрес! Капитан обхватил голову руками и застонал, как от зубной боли, закачался на лавке. До него дошло, в какой переплет он попал. Почерк радиста в Центре знают. Не получив условного знака о работе под контролем, Центр поверит в шифровку и вышлет еще одну группу – прямо в лапы СД. И в конечном счете в предательстве обвинят капитана. – Погоди, капитан, убиваться. Шифровальный блокнот у тебя? – Не было шифроблокнота, по книге работал. Горький, «На дне». Был такой способ у разведчиков и имел как свои плюсы, так и свои минусы. – Радист книгу видел? Зная название книги и имея шифрограмму, можно было ее расшифровать, особенно если криптографы толковые. Впрочем, бестолковых у немцев в спецслужбах не было. – Видел. Один раз надо было срочно ответ давать, при нем с полки доставал. Игорь выругался. Даже небольшое небрежение правилами могло повлечь и уже повлекло за собой тяжелые последствия. – Где радиста держат? – Не могу знать, город большой. – Или надо убить радиста, или найти способ сообщить нашим о его предательстве. – Как? У меня рации нет. – Через городское подполье или через партизан. Выход на подпольщиков есть? – Есть контакт. – Тогда иди на встречу, и пусть они по своим каналам и своим шифром передадут, что радист предатель и что верить ему нельзя. – Я могу это сделать, но не раньше вечера. – Предупредишь – и себе поможешь, и группу спасешь, которую радист от твоего имени вызвать может. – Понял уже. – Капитан потер ладонями лицо. – А почему ты один? Где груз? И что произошло с группой? – Зенитчики обстреляли – самолет в лучи прожектора попал. Я успел выпрыгнуть, вернее – механик вытолкнул. А самолет с экипажем и группой взорвался. Можешь в Центр сообщить, чтобы знали. Капитан покачал головой: – Давно таких несчастий на мою голову не было! С сорок первого года воюю, но чтобы вот так? – Подполковник насчет австрийца говорил… – Ну да, планировал я вас под видом немца к нему приставить, на свою сторону склонить или подкупить. Игорь поднялся, принес из комнаты ранец и достал из него два пакета. Один, с рейсхмарками, был взрезан, другой оставался целым. – Я далеко от Минска приземлился, да еще и в болото угодил. Когда кое-как выбрался, решил посмотреть, что в пакете. Случись патруль – хоть знать, как выкручиваться. Но ни одной марки не потратил, можешь все пересчитать. – Верю – да мне другого ничего и не остается. – Понимаю, что спрашивать не имею права, но все же – что в другом пакете? – Тоже деньги, только уже не немецкие. Австрияк этот, похоже, красивую жизнь любит. Полагаю – на деньги купится. – Кто такой, как меня к нему подвести думал? Какие-то мысли были? Не зря же руководство деньги прислало, стало быть – план одобрили. – Да ты аналитик! Они помолчали – ситуация складывалась тяжелая, потом Михаил сказал: – О старом плане можно забыть, из группы ты один остался. Надо что-то новое придумывать. – Тогда дай детали. – Запоминай: Франц Тиль, майор, командир базы снабжения, австриец, из-под Вены, тридцать шесть лет, не женат. Любит посидеть в компаниях, общителен, но осторожен. В ресторане, где этот австрияк любит бывать, причем в отдельной кабинке, официантом работает наш человек из подполья – до войны был учителем немецкого языка. Так вот он слышал, как Франц этот в подпитии говорил приятелям, что Россия – страна дикая и воюет варварскими методами. Он имел в виду партизан, и разговор этот случился после крупной диверсии на железной дороге. Потом он вспомнил слова Бисмарка о том, что Россию победить нельзя. – И это все? А где же здесь неверие в победу Великой Германии? Или нет, ты не все рассказал? – Почти дословно. – Тогда надо думать, причем крепко. Ну, подойду я к нему в ресторане… Он офицер, «белая кость», а я по документам – унтер. Да он со мной и разговаривать не станет! Нахрапом не получится. Вечером пришел с работы хозяин дома – уставший, в черном железнодорожном бушлате. – Как дневали? – Твоими молитвами. Никто в дом не стучал, – и капитан начал собираться. – Ты куда? – удивился хозяин. – Через час – комендантский час, жизнью рискуешь. – Не впервой, дело важное. Вернулся капитан через два часа, хмурый. Сбросив верхнюю одежду, уселся на диван. – Катастрофа! – Что случилось? – У подпольщиков батареи питания сели. Ваша группа должна была один комплект доставить и радиста с рацией. – Давай думать, время попусту теряем. Предатель-радист твоим шифром такого наворотить может! – То-то и оно! – У немцев батареи похитить или их купить можно? – Абсолютно невозможно! Рации в подразделениях есть, но как радист продаст, даже если его уговорить? Он же сам под трибунал пойдет – по законам военного времени. – А радиостанции есть? – Есть, и не одна. Что предлагаешь? – Радиста подкупить. Ты ему за шифровку, чтобы передал, оплату предложи. – Нереально. Над каждым радистом старший есть. А кроме того, надо указывать частоту, позывные. Да и как ты узнаешь, передал он шифровку или нет? – М-да… Над сложившейся ситуацией капитан с Игорем раздумывали вечер и весь завтрашний день. Они пытались выстраивать самые нелепые варианты, обсуждали их и после споров отбрасывали как невыполнимые. И все же мозговой штурм дал результат. – Ты на рации когда-нибудь работал? – спросил Игорь. – Мало-мальский опыт есть, на ключе знаков восемьдесят осилю. Хороший радист выдавал в минуту сто и больше. – А за сколько минут шифровку сможешь передать? – За две-три… А что ты задумал? – Погоди… Сеанс связи в определенное время? – Обычно – да, в двадцать часов. Но для экстренных сообщений можно выходить в любое время – на другой частоте. Однако Центр работает на ней только на прием. – Сойдет, тебе же только передать надо. Капитан заинтересовался и подсел поближе: – Поделись, вижу – придумал что-то. – Есть идея – пеленгаторы… |