Книга Игры в песочнице, или Стратегия соблазнителя, страница 30 – Кристоф Дюшатле

В субботу, во второй половине дня, встречаюсь с Гийомом. Мы потеряли друг друга из виду. Он подходит к окну в моей квартире, чтобы подышать свежим воздухом, и наблюдает, как плывут светлые облака по сентябрьскому небу. После нескольких минут молчания он садится на диван:

— Ты исчез, и несколько лет о тебе ничего не было слышно, — говорит Гийом.

— Так ты это заметил?

— Ты вошел в четвертое измерение или что?

— В какой-то степени да.

— Ну, рассказывай.

— Во мне заговорил внутренний голос, он почти меня заменил. Было невозможно его побороть. Страшно неудобно в обычной жизни, можешь мне поверить. Один раз я видел Элоди среди толпы в магазине. Попытался протиснуться к ней, но она сбежала. Как? Сам не понимаю. Ей всегда удавалось от меня сбежать. А ты ее видел, Гийом?

— Ну… не помню.

— Ее нужно было защитить, ты так не считаешь?

— Возможно.

— Короче, все понеслось кувырком, но ситуация прояснилась. Мне не удавалось сконцентрироваться на чем бы то ни было более десяти минут. У меня все время перед глазами стояли ягодицы Элоди и все, что с этим было связано. Я жил какими-то отрезками времени. Потерял адрес своего психоаналитика. Собрал сюжеты для сотни романов и даже написал первые страницы большинства из них. Написал сценарий для телесериала «Под солнцем». Я растратил все свои сбережения, отказался от женитьбы: девушка была слишком худой, я чувствовал ее кости; она была очень нервная, и к тому же перспектива создать семью… Боже мой, как это меня страшит! Я проплыл тысячи километров кролем, хотел заняться политикой, но это оказалось слишком скучно. Тем не менее я продолжаю развлекать свою дочь. Я научил ее танцевать и смеяться, давая ей прослушать различную музыку. И наконец — уф! — мне удалось победить этот чертов внутренний голос. Такова жизнь мужчины, понимаешь?

— Внутренний голос и пара ягодиц, это одно и то же?

— Да, в каком-то смысле. Что появилось раньше, курица или яйцо? Ты знаешь эту историю…

— Так что же, с этим покончено?

— Надеюсь.

Гийом поднимается и оборачивается к окну. На приятеля больно смотреть, сейчас я ясно это вижу. Перед встречей он сказал мне по телефону, что его пес Аристотель умер.

— Ты будешь его хоронить? — спрашиваю я.

— Не знаю, всем занимается ветеринар.

— Я любил эту собаку.

— Знаешь, что самое удивительное? У Аристотеля не было мозгов.

— Разве это возможно?

— Ветеринар сделал рентген, чтобы исследовать его опухоль. Побледнев, он сказал мне: «За тридцать лет работы впервые вижу такое! Ваша собака — объект для изучения. Я с трудом различаю наличие мозга. Вы видите небольшую белую зону размером с игольное ушко? Возможно, это его мозг, но я не уверен. Предполагаю, что ваша собака выжила, слишком рано приспособившись к основным рефлексам. Используя этот малюсенький мозг, она создала свою собственную систему выживания». Я был потрясен.

— Неудивительно.

— Со времени этого открытия я понял многие вещи.

— Тем лучше, это хотя бы принесет какую-то пользу.

— Аристотель был моим сыном.

— Доктор Франкенштейн, рад с вами познакомиться.

— Я — создатель этой собаки, я опустился до ее уровня и имитировал ее движения. Ей удалось развить чувство осязания только с помощью половины нейронов.

— Хорошенькое дельце. К тому же она изнасиловала твою подружку. Настоящий чемпион. Кстати, как поживает Таня?

— Скажешь тоже. Я попал в ловушку. Она вместе со своими подругами по карате напала на меня неожиданно. Я ничего не смог сделать. Пришлось признать полное поражение.

— Ты еще хорошо отделался.

— Три сломанных ребра и огромный счет от дантиста.

— Но ведь у тебя есть страховка, не так ли?

В коридоре, ведущем к ксероксу, встречаю Флориана. Он выходит после переговоров из офиса главного редактора Гаэля Марена. На лбу Флориана блестят капельки пота, а по лицу его пошли красные пятна. Он еле стоит на ногах и приглашает меня пройти в свой кабинет. Когда мы входим один за одним, он поправляет пачку корректур на полке и тяжело вздыхает.

— Сейчас положение дел довольно сложное. Ты даже представить себе не можешь.

— Что, много неудач?

— В основном судебные иски за клевету.

— Черт побери!

— Кроме того, моя семейная жизнь разваливается.

— Как по закону подлости, одно цепляется за другое.

— Ты знаешь мою жену Каролину?

— Да, ты мне ее представлял на коктейле.

— Она хороша собой, не правда ли?

— Ну, не знаю… я не очень-то разбираюсь в женщинах.

— Я чувствую… она от меня ускользает.

— Послушай, мне нужен контракт, и срочно.

— А Каролина…

— Ты знаешь, это такая бумага, которую надо подписать и получить по ней деньги.

— Есть у меня одна штуковина, только…

— Ну, давай же, слушаю тебя!

— Нет. Это тебя не заинтересует.

— В любом случае я тебя слушаю…

— Единственное неудобство… книжка должна быть готова через три недели.

— А нет ничего уже написанного?

— Нет, мы начинаем с нуля.

— Пощади!

— Не ты ли специалист по невыполнимым миссиям?

— Уф! Так ты уже полгода ничего мне не даешь. А тут предлагаешь сделать работу за сумасшедшие сроки! Ты что, хочешь моей погибели?

— Этого требует рынок.

— А что значит для меня рынок? Каждый день объявлять о банкротстве?

— На этот раз я сразу тебе выплачу пятьдесят процентов аванса.

— То есть в перспективе у меня три недели бессонных ночей. Хорошенькое дельце.

— Я верю в тебя.

— Ну конечно.

— Ты справишься.

— О’кей, это что, история о…

На следующий день я встречаюсь у известного парижского адвоката с моим соавтором, бывшим серийным убийцей, признанным невиновным после нескольких лет пребывания в тюрьме. Сделка совершается очень быстро, и я тут же принимаюсь писать мемуары этого бедолаги. Рынок — это закон скорости и выживания.

В пятницу после обеда я работаю в Сети: отправляю запросы на получение необходимой информацию и получаю данные через систему ADSL [17] :