Онлайн книга «Не теряй головы. Зеленый - цвет опасности»
|
– Вот как на духу, я ее убил и оставил на земле под деревом. И крестик ей на грудь положил, вроде в знак раскаяния… – Брошка лежала у нее на груди криво, булавкой вверх, – усмехнулся Кокрилл. – Не очень-то почтительно, а? Врешь, сынок. В Пиджинсфорд-хаусе еще допивали послеобеденный кофе. Кокрилл хмуро взял предложенную чашку. – Тот парень, что у нас сидит… Самозванец он. Ради славы на себя напраслину взял, я думаю. – То есть он не убивал девушку в рощице? – Нет. Он завирается. Лица озарились надеждой. – Так настоящий убийца, может быть, еще на свободе? Тогда, возможно, мисс Морланд и Пайпу действительно убил кто-то посторонний? – А я никогда другого и не думала! – сурово объявила леди Харт. – Понимаешь, бабушка, ничего не сходилось… То есть этот тип мог убить мисс Морланд, но бедную Пайпу убили после того, как он сдался полиции… Невозможно же надеяться, что есть целых два маньяка: один сидел в тюрьме, а другой тем временем убивал Пайпу. Таких совпадений не бывает! Получалось, что все-таки это кто-то из нас. – Фрэн! Что ты говоришь! – ужаснулся Пенрок. – Так ведь теперь уже можно. Конечно, если тот, который сдался, просто ненормальный и хочет прославиться, значит, настоящий преступник все еще на свободе. Он убил и Пайпу, и мисс Морланд, и не о чем больше беспокоиться. – Фрэн встала налить Кокриллу еще кофе. – Милый Коки, а почему вы так уверены, что он врет? – Украшательствует слишком, как всегда в таких случаях. Кокрилл был мрачен, потому что несколько возможных подозреваемых в небе – это значительно хуже, чем один в руках. – Прочел в газетах отчеты о происшествии и придумал складную историю. На одной мелочи прокололся, о ней газеты не писали. И зачем только ее приплел? Пенрок, помните брошку? Вульгарная такая, бело-красный крестик? – Если бы я мог забыть… – с грустью ответил Пенрок. – Я ее в руках вертел, пока ждал Брауна и вас с полицейским врачом. Знаете, бывают такие неосознанные движения. Я наклонился и взял брошку с тела. На ней была кровь. Мне потом несколько недель казалось, что никак руки не отмою. – Вы брали ее в руки? – Кокрилл со стуком поставил чашку на блюдце. – Да. А что такого? Я сейчас же снова положил брошь на место. – Положили или просто швырнули на труп? Пенрок совсем расстроился. – Не то чтобы швырнул… Скорее, уронил. Я был потрясен, когда увидел, что запачкал руки кровью. – А как она лежала вначале? – Кокрилл подался вперед в ожидании ответа. – На груди у девушки, точно посередине, очень аккуратно. Длинная перекладина креста была направлена к ногам. Собственно, я раньше об этом не задумывался, а сейчас вдруг понял: похоже, брошку положили на тело именно как крест. Я должен был тогда же об этом рассказать? Это важно? – Смотря что называть «важно». Эта деталь отправит человека на виселицу. – Инспектор встал и вышел из комнаты. Оставшиеся испуганно смотрели друг на друга. Пенрок схватился за голову. Фрэн сказала с вызовом: – Значит, это все-таки кто-то из нас! – Фрэн, родная, перестань! – Так ведь все мы готовы были признать, что иначе не получается, пока думали, что «посторонний преступник» на свободе. А теперь опять все сначала… Леди Харт уронила голову на руку. – Да когда же это кончится?! – Хорошо бы поскорее, – благодушно заметил Джеймс. – А то я все-таки в армии числюсь, хоть и не отличаю, какой рукой полагается козырять. Если в срок не вернусь, командование может забеспокоиться. Вы себе не представляете, как ужасно для офицера и джентльмена бегать по сельской местности наперегонки с сыщиками. – Ты же не бегаешь, Джеймс! Ты на велосипеде ездишь. – А ты, Венис, не насмехайся, пожалуйста! – строго ответил Джеймс и протянул Азизу половинку грецкого ореха. – Не ешь его, дружище, он немецкий! Азиз немедленно сгрыз орех и умильно посмотрел на Джеймса, ожидая добавки. – Видите – не слушает! – У нас слушает! – возмутилась Фрэн. Она протянула песику ядрышко фундука и тоненьким голоском пропищала: – Он немецкий! Азиз решительно потянулся к ореху. В последний миг Венис успела крикнуть: – Ешь, он британский! И обе покатились со смеху. Джеймс, вернув улыбку глазам любимой, снова впал в прострацию. Генри меж тем не так легко было отвлечь от увлекательной дискуссии. Он сказал задумчиво: – Если бы доказать, что Пайпу могли убить, когда снег уже не шел… – Нету никакой разницы, – немедленно отозвалась Фрэн. – А может, и есть. Предположим, мы придумаем способ, как это можно сделать, а потом докажем, что именно так и было сделано. Тогда станет ясно, что мы все невиновны, потому что начиная с полуночи в доме толпились полицейские, а снегопад закончился как раз в полночь. – Верно, милый, в этом есть смысл! Генри вскочил: – Не прогуляться ли нам до места преступления? – А бедняжка Бунзен пусть убирает со стола, – добавила леди Харт. Пока все укутывались в шубы и шарфы, она тихонько спросила Джеймса: – Вам это не очень неприятно? Может, лучше не пойдем? – Мне безразлично. Вы из-за того, что Пайпа была моей женой? – И тут же чуть-чуть выдал себя: – Я считаю, от правды прятаться не стоит. Что толку делать вид, будто ничего плохого не случилось? Нужно стараться смотреть на вещи… отстраненно. – Им это помогает успокоиться, – сказала леди Харт, глядя вслед внучкам и Генри с Пенроком. – Для обычных людей, милый Джеймс, все происходящее – настоящий кошмар. Наверное, мы сошли бы с ума, если бы не устроили вокруг этого такую вот слегка истерическую игру. Поэтому Генри так себя ведет… И я их поощряю. – Мне все равно, – повторил Джеймс, но уже без всякой горечи. Тем временем Генри увлеченно говорил: – Нам всего лишь нужно продемонстрировать Кокриллу, что технически это возможно. Фрэн, держа Пенрока за руку, выглянула из-под алого капюшона: – Так продемонстрируй! – Думаешь, не смогу? На что спорим? Леди Харт остановилась на берегу речушки, позади той самой беседки. – Генри, милый, обуздай, пожалуйста, свое сребролюбие и объясни попросту, если в самом деле можешь – чему я ни на минуту не верю. И не забывай, что Пайпа все-таки была женой Джеймса. Пылкое еврейское сердце Генри вмиг переполнилось раскаянием. |