Книга Фантом, страница 122 – Николай Лузан

— Так, товарищи, перерыв, чтобы взвесить все «за» и «против». Анатолий Алексеевич, Василий Григорьевич, задержитесь, остальные свободны.

Подождав, когда за Кочубеем и Гольцевым закроется дверь, Градов поднялся из кресла, прошел к сейфу, достал из него документ и предложил:

— Почитайте!

Это была ориентировка из Службы внешней разведки. Сердюк и Писаренко склонились над ней. Руководитель разведки информировал директора ФСБ о том, что ЦРУ осведомлено о поиске российской контрразведкой источника — агента торгующего секретами «Тополя». Ниже приводился их перечень. Сердюк просмотрел его и не поверил собственным глазам — перечень совпадал с тем, что Литвин предлагал на продажу ЦРУ в Киев.

— Да, Анатолий Алексеевич, до цифры, до запятой сходится с тем, что Литвин продал американцам в Киеве, — ответил Градов на его немой вопрос.

— Но как?! Где?! Кто?! — был ошеломлен Сердюк.

— Теперь на операции можно ставить крест, — потерянно произнес Писаренко.

— Стоп-стоп, братцы, рано паниковать! Раз ЦРУ полагает, что мы ищем продавца, значит, не догадывается о нашей игре, — не терял уверенности Градов.

— Выходит, что так, — согласился Сердюк.

— В таком случае они постараются выжать по максимуму из Фантома, пока мы его не арестовали, — предположил Писаренко.

— Совершенно верно, Василий Григорьевич! Поэтому перевод Фантома в Абхазию, с одной стороны, обезопасит Кочубея, а с другой — позволит нам сохранить операцию и повести игру на новом поле, — заключил Градов.

— Рискованно. Она может вернуться к нам бумерангом, если не узнаем, где и через кого произошла утечка информации, — возразил Сердюк.

— Да, и эта задача сейчас выходит на передний план.

— Где только мерзавца искать? К сожалению, разведчики не дают зацепки, — посетовал Сердюк.

— Если бы была, Анатолий Алексеевич, то дали. Придется рассчитывать на собственные силы, — констатировал Градов.

И пока он с Сердюком ломал голову над проблемой внезапно возникшего американского шпиона, Писаренко, склонившись над листом бумаги, что-то торопливо набрасывал.

— Василий Григорьевич, ты что за ребус решаешь? — заинтересовался Градов.

— Да вот, — и Писаренко подал ему набросок схемы и список из семи фамилий.

В нем значились: он сам, Сердюк, Зоркий, Кочубей, Остащенко, Салтовский и Саликов — все те, кто имел прямое отношение к операции «Мираж». У Градова брови поползли на лоб.

— Ну, ты даешь, Василий Григорьевич?! Самого себя подозревать? — изумился он.

Писаренко покраснел, но не опустил глаз и ответил:

— Товарищ генерал-полковник, я констатирую факт. Разве что с Саликовым переборщил. Он список Литвина не видел, но мог слышать.

— Своих подозревать — последнее дело! Так до тридцать седьмого докатимся! — решительно отрезал Сердюк.

— Анатолий Алексеевич, я никого не подозреваю, а пытаюсь определить источник и канал утечки информации к ЦРУ. Если следовать логике, то…

— Василий Григорьевич, да погоди ты с ней! — остановил его Градов и предложил: — Лучше объясни, почему агент ЦРУ осведомлен только о секретах, которые передал Литвин, и ничего не сообщает про те, что ушли от Кочубея. Почему? Где здесь логика?

Вопрос повис в воздухе. Сердюк теребил ориентировку СВР. На ней стояла грозная резолюция директора ФСБ: «Принять оперативные меры по выявлению агента ЦРУ и в кратчайшие сроки пресечь шпионскую деятельность». В том, что тот существует, у Сердюка сомнений не возникало. Предположение, что им мог оказаться, кто-то из списка Писаренко, казалось ему абсурдным. Он хорошо знал каждого, все были проверены в деле и доказали свою преданность.

«Где же ты затаился? Когда мы допустили промашку?» — напряженно думал Сердюк и искал ответ на эти вопросы. Профессиональный опыт ему подсказывал: утечка, скорее всего, произошла на начальной стадии операции. И ключ к разгадке тайны таился в перечне секретов, который Литвин продал ЦРУ.

«О нем в полном объеме знали я, Градов, Кочубей и Остащенко, — размышлял Сердюк. — Они исключаются! Но тогда, кто? А если… — и в его голове мелькнула пока еще смутная догадка: шпион мог оказаться среди офицеров-ракетчиков и разработчиков «Тополя», с которыми Гольцев и Кочубей консультировались по перечню секретов Литвина!»

— Георгий Александрович, есть одно соображение! — все еще сомневаясь в своей догадке, неуверенно сказал Сердюк.

— Ну-ка, ну-ка, поделись, — предложил Градов.

— Я так думаю, что шпиона следует искать среди тех, кого мы опрашивали по перечню Литвина.

— Логично! И взять по максимуму, чтобы предатель не остался в стороне.

— Придется немало народу перелопатить, — посетовал Сердюк.

— Георгий Александрович, есть одна зацепка, как круг подозреваемых сузить! — вмешался в разговор Писаренко.

— И как же? — оживился Градов.

— Она в перечне Литвина! То, что в нем приведено, скорее, имеет отношение не к вопросам боевого применения «Тополя», а к его техническим характеристикам. А это ближе к науке.

— Полигоны и академия! — тут же очертил круг поиска Сердюк.

— Отлично! Молодцы! — похвалил Градов и, подводя итог, объявил: — Даю день и еще ночь! Завтра жду план оперативно-розыскных мероприятий на этого, как его назвать…

— Американского соглядатая, — предложил Писаренко кличку шпиону.

— Ох, Василий Григорьевич, и любишь же ты навешивать ярлыки. Хотя звучит не так уж и плохо — Соглядатай? Пусть будет Соглядатай! Его проверку необходимо вести оперативно, строжайше соблюдая меры конспирации! Что же касается операции «Мираж» и Кочубея, то ему об ориентировке разведчиков и Соглядатае не говорить, чтобы не сбить боевой настрой. В проведении операции будем ориентироваться на Абхазию. У меня все. Да завтра, — закончил совещание Градов.

На следующий день у него на столе лежали план розыска Соглядатая, скупой список секретов, который предстояло отправить Майклу, и предложения по переводу Кочубея в Абхазию в состав миротворцев. Рассмотрев их, Градов утвердил и дополнительно принял решение: в помощь Кочубею подключить Остащенко. Обстановка в Абхазии с каждым днем накалялась, и такой опытный оперативник, как он, должен был стать Николаю надежной опорой.

В течение недели Кочубей и Остащенко сдали все дела и семнадцатого апреля выехали в аэропорт Внуково. Провожали их Татьяна и Виктор Салтовский. Проводы не обошлись без слез. Несмотря на все старания, Николай так и не смог убедить Татьяну в том, что в Абхазии служба не на много опаснее, чем в Москве. Она продолжала всхлипывать, и только неуемный Юрий как-то смог смягчить горечь расставания. В одиннадцать сорок рейсом № 249 он и Кочубей вылетели из Москвы.

Через два с половиной часа они приземлились в аэропорту Сочи. У трапа их встретил старый приятель — начальник отдела военной контрразведки коллективных сил по поддержанию мира в зоне грузино-абхазского конфликта полковник Борис Быстроног. На этот раз он приехал на новом УАЗе и с новым водителем — сержантом Евгением Бургучевым. За семь прошедших месяцев с последней их встречи Быстроног сильно изменился — похудел, а в глазах, прятавшихся за толстыми стекляшками старомодных очков, расплескалась свинцовая усталость. Прежним остался задорно торчащий хохолок пшеничных волос. Поздоровавшись, он поинтересовался: