Книга Чистое поле. Миссия невыполнима, страница 38 – Николай Лузан

В глубине души он все еще держал обиду на Градова. Тот хмыкнул и ответил шуткой.

— Должен тебя разочаровать, Анатолий Алексеевич, на Чукотку, а точнее к Абрамовичу, уже очередь стоит.

Сердюк продолжал хмурить брови и смотреть в сторону. Градов поймал его взгляд и с укоризной заметил:

— Анатолий, зря ты на меня обижаешься. Это не дело ходить с похоронным видом, а тем более демонстрировать его подчиненным! Уверенность — уже половина успеха! В том, что мы найдем резидента, не должно быть сомнений! За нами стоят сотни сотрудников, и они работают, и работают успешно. Наша задача — помочь им.

— Извините, Георгий Александрович, нервы! Полгода бьемся как рыба об лед, а на выходе ноль!

— Все, Анатолий Алексеевич, забыли! Вот почитайте, что докладывает Аниченко, — предложил Градов и положил перед ним и Писаренко шифровку.

Он склонился над ней. Сам же Градов взял чистый лист бумаги, авторучку и принялся набрасывать указания для Аниченко. То, что арест Гадчидзе являлся вопросом ближайшего будущего, у него не вызывало сомнений. Его больше занимало другое: кто из связей шпиона мог быть тем таинственным нелегальным резидентом грузинской разведки — «Засланцем», о котором в своей ориентировке сообщали коллеги из СВР.

В докладной Аниченко о нем не было сказано ни слова, но Градов не ставил ему это в упрек. События вокруг Гадчидзе развивались столь стремительно, что выход на резидента был бы сверхудачей. В ситуации, когда после шести месяцев безрезультатной работы в операции появился просвет, спешка могла только повредить делу. Поэтому мнение опытных разработчиков Сердюка и Писаренко для Градова имело значение. Они, прочитав докладную Аниченко, загоревшимися глазами смотрели на него.

— Итак, что скажете, охотники за шпионами? — спросил Градов.

Первым ответил младший по званию — Писаренко.

— Я так полагаю, Георгий Александрович, рядом с Гадчидзе должен засветиться резидент!

— И засветиться в ближайшие дни! — поддержал его Сердюк и пояснил: — Бомбу — 3 секретных документа — Гадчидзе держать у себя не станет, а значит, станет искать связь.

Молодцы, правильно мыслите! — похвалил Градов. — Я только что разговаривал с Аниченко. У них появились наводки — и весьма серьезные — на предполагаемого резидента. Это некий Надибаидзе, три месяца назад объявился во Владикавказе, мелкий коммерсант, регулярно выезжает в Грузию, установил связи с офицерами 58-й армии, два из них старшие, и все имеют допуск к секретам.

— Шустрый, когда только успел? — удивился Писаренко.

— Не одни мы работаем, Василий Григорьевич! В грузинской разведке не дураки сидят, — подчеркнул Градов.

— И хозяин у нее не пальцем деланный, а ЦРУ, — подчеркнул Сердюк и поинтересовался: — А по другим контактам Надибаидзе есть что?

— Пока первичные зацепки. С ними разберетесь на месте, у Аниченко. Он сейчас во Владикавказе и взял руководство операцией на себя, — не стал вдаваться в подробности Градов.

— Георгий Александрович, позвольте еще вопрос? — спросил Писаренко.

— Да, пожалуйста.

— Кто непосредственно ведет разработку Гадчидзе и Надибаидзе?

— Отдел по 58-й армии и лично полковник Борисов.

— Так я его знаю! Перед назначением был у меня на собеседовании. Молодой, энергичный, — вспомнил Писаренко.

— Вот именно, молодой! — подчеркнул Градов. — Поэтому ваша задача помочь ему, а где надо, и попридержать. Сами знаете, где спешка хороша.

— При ловле блох, — хмыкнул Писаренко.

— А резидент далеко не блоха. Поэтому работать с умом и подстраховкой, чтобы не вспугнуть! — потребовал Градов.

— Задача ясна, Георгий Александрович, на это и будем нацеливать Борисова и руководство управления! — заверил Сердюк.

— Нацеливать? Смотри, Анатолий Алексеевич, не переборщи с этим. У Аниченко крутой характер, он вмешательства в свою работу не потерпит.

— Георгий Александрович, я его хорошо знаю, не один год вместе работали, найдем общий язык.

— Правильно, делить вам нечего. Помните, на носу учения «Кавказ. Стабильность-2007!» До их начала шпионы должны сидеть в Лефортове, а не таскать наши секреты! Задача ясна?

— Так точно! — подтвердили Сердюк с Писаренко и поднялись с мест.

— Желаю вам удачи и жду доклада! Распоряжение по вашей командировке я отдал, — закончил совещание Градов.

Покинув его кабинет, Сердюк с Писаренко направились в финчасть. Получив деньги и сдав секретные документы в секретариат, они выехали в город, по пути во Внуково заглянули домой, чтобы переодеться и собрать «дежурный чемодан». Спустя семь часов в аэропорту «Беслан» у трапа самолета их встречал начальник отдела ФСБ по 58-й армии полковник Петр Борисов. Месяц назад закончивший академию ФСБ и назначенный на столь высокую должность, он лучился энергией и задором. Борисова буквально распирало от гордости; далеко не каждому контрразведчику за время службы удавалось выйти на матерого шпиона, ему удалось, и он спешил поделиться с Сердюком и Писаренко своим успехом. Поэтому, когда они поднялись в кабинет, где их ждал Аниченко, то уже имели представление о ходе проверки Гадчидзе и Надибаидзе.

Встретил их среднего роста, крепкого сложения, неторопливый в движениях и с суровым выражением на лице генерал. Внешне Аниченко производил впечатление человека основательного и жесткого. Несмотря на разгар лета, кожа его лица имела бледный цвет, а под глазами залегли темные круги. С момента назначения на должность в 2005 году он не ходил в отпуск и работал без выходных. На плечи Аниченко лег груз огромной ответственности за деятельность управления ФСБ самого крупного военного округа в российской армии — СКВО. Он простирался на севере до Дона, а на юге — до границ с Грузией и Азербайджаном, на западе — до Азовского моря и на востоке — до Каспийского. Округ и в мирное время продолжал воевать, война с бандподпольем на Северном Кавказе шла не на жизнь, а на смерть.

«Без разведки армия слепа, а без контрразведки беззащитна» — этому девизу Аниченко и его подчиненные следовали в своих делах. В Ростове в Управлении ФСБ по СКВО сходились нити многих операций, проводившихся контрразведчиками на Северном Кавказе. Аниченко твердо держал их в своих руках и со свойственным ему педантизмом вникал в детали, а в наиболее важных операциях принимал личное участие. О его колоссальной работоспособности ходили легенды, а злые языки болтали: у Аниченко две страсти: любимая жена — работа и любимые дети — разоблаченные шпионы и террористы.

Коротко поздоровавшись с Сердюком и Писаренко, он сразу перешел к делу и распорядился:

— Петр Николаевич, доложи последние наработки на «Штабиста» и «Коммерсанта»!

— Василий Сергеевич, полковник Борисов по дороге рассказал нам суть материалов, может, сразу сосредоточимся на планируемых мероприятиях? — предложил Сердюк.