Онлайн книга «Фунт плоти»
|
– Я убежала, – прошептала она. – Вместо того чтобы помочь отцу, я его бросила. У Картера потемнело в глазах. – Не надо себя винить. Твой отец, Кэт… Он велел тебе убегать. Персик застыла. Картер снова закрыл глаза и сцепил руки на ее спине, вдруг испугавшись, что она сейчас убежит. Этого он не допустит. Ему нельзя ее терять. – Что? – Отец велел тебе убегать. Она запрокинула голову. По ее глазам Картер понял: части загадки, которую она шестнадцать лет пыталась разгадать, теперь медленно вставали на свои места. Только бы она не делала поспешных выводов, а потерпела бы, пока он ей все объяснит. И постаралась бы понять. – Картер… откуда ты… это знаешь? – дрогнувшим голосом спросила она. Он вдруг пожалел, что затеял этот разговор. Наверное, есть тайны, которые лучше не трогать. Есть правда, которая бьет наотмашь и ломает все, что с таким трудом удалось построить. – Как – откуда? Ты мне сама вчера ночью рассказала, – соврал он. Ответ ее не убедил. Изумрудно-зеленые глаза впились в лицо Картера. Колесики в ее мозгу лихорадочно крутились, соединяя куски головоломки. Персик вырвалась из его рук и попятилась. У Картера зашлось сердце. – Я… я хочу знать, что́ ты помнишь. Его руки повисли, как плети. Без нее руки были ему не нужны. – Зачем? – спросила она. В ее голосе появилась злость. – Зачем тебе это надо, Картер? Он шагнул к ней, но она отпрянула от его протянутых рук. – Затем, что я… – Он тер руки о намокшую шапочку. Ему было страшно. – Я был… потому что… Персик. – Почему? – закричала она. Казалось, от звука ее голоса тучи прорвало, и дождь хлынул со всей силой. Они этого не заметили. Картер оцепенел. Он смотрел только на нее. Поднял руки, но тут же опустил. И дернуло же его вспомнить песню Реддинга! Неужели он умеет только портить, не думая о последствиях? Задавать эти вопросы было поздно. – Потому что я там был. Картеру показалось, что ее взгляд сдирает с него кожу. Его ноги подкашивались. От великолепно проведенного дня не осталось и следа. Персика трясло. Она что-то бормотала себе под нос. Потом закрыла глаза, продолжая бормотать. – Нет. Нет. Нет, – повторяла она. – Я не могла… не могла. Струи дождя стучали по плечам и спине Картера. – Это был я, – прошептал он. – Я, Кэт. Она смотрела на него так, словно видела впервые. Потом открыла рот, но Картер заговорил снова: – Я был неподалеку от реабилитационного центра, куда приезжал твой отец. Мы с Максом подрались. Я расквасил ему нос. Пришлось тащить его к друзьям. Потом я вышел покурить и вдруг услышал крики. Хотел узнать, в чем дело. Завернул за угол и тогда… увидел их. И тебя. Кто-то ударил твоего отца бейсбольной битой. – Замолчи! – прохрипела Кэт. – Потом другой отморозок ударил тебя. – Замолчи, Картер! – Отец велел тебе убегать, но ты его не послушалась. Почему? – Замолчи! Слышишь? – Нет! Картер подскочил к ней и обнял. Она отбивалась. От дождя ее руки стали скользкими, и Картер с трудом ее удерживал. Персик молотила его по рукам и груди, требуя отпустить ее. Но он не отпускал. Не мог. – Я схватил тебя, – продолжал Картер, не слушая ее криков. – Схватил и побежал. Кэт, мне еще никогда не было так страшно. Я изо всех сил тащил тебя, а ты отбивалась. Совсем как сейчас и как вчера. Но я не мог тебя отпустить. Понимаешь? Они бы убили и тебя. Кэт рыдала у него на руках. Ноги отказывались ее держать. – Мы забежали в парадную пустого дома, упали на пол. Меня удивили твои волосы, Кэт. Они пахли персиками. Я не знал, как тебя зовут, и назвал Персиком. Моим Персиком. – Немедленно меня отпусти! – крикнула она. В ее голосе было столько ярости, что Картер разжал руки и отошел. Подбежав к нему, она с размаху ударила его по лицу. Вокруг шумел дождь. Картеру было невыносимо видеть ненависть в ее глазах. Он и сейчас чувствовал страх, похожий на тот, давний. Но он должен был высказаться до конца. – Я удерживал тебя, – скороговоркой продолжал он. – Два долбаных часа, в холодном парадняке. Говорил с тобой. – Ты… – Кэт задохнулась от ярости. – Ты мне помешал… – Она хватала воздух вперемешку с дождем. – Я бы могла… Я бы обязательно… Это был мой отец! Картер повернулся к ней спиной. На таком дожде его сердитые, отчаянные слезы были незаметны. Но Картер все равно не хотел, чтобы она видела его лицо. – Отец велел тебе убегать. Я не мог ждать, когда кто-нибудь из них тебя убьет. – Ты не имел права! – Ах, права? – сердито выкрикнул он. – Кэт, твой отец думал о твоем спасении. Я… тебя спас! Это ты понимаешь? – Нет, Картер, ты меня не спас! Осталась моя внешняя оболочка. В тот вечер я умерла вместе с отцом! Картер смотрел на нее. Он бы не удивился, если бы она сейчас набросилась на него с кулаками. Откуда вообще у нее такие мысли? Кэт вдруг стала на удивление спокойной. Пугающе спокойной. Разинув рот, Картер наблюдал за ее движениями. – Мне… Мне нужно… Я… С этими словами она прошла туда, где лежали ее промокшая куртка и не менее мокрая сумка. Она шлепала по лужам, совсем не думая о мокрых ногах. – Кэт! – взмолился Картер. – Не уходи… Прошу тебя! Он схватил ее за руку, но она тут же вырвалась, оттолкнув его. – Не смей меня трогать! – закричала она, размахивая пальцем возле самого носа Картера. – Ты гнусный врун! Ты такой же, как все они! Не смей ко мне приближаться! Это было куда больнее пощечины. И намного обиднее. – Я тебе ни разу не соврал! – закричал Картер, чувствуя, как и в нем нарастает ярость. – Почему ты упрекаешь меня во лжи? – Ты молчал и ничего мне не рассказывал! – Она снова отпихнула его. – Как у тебя хватило совести знать и молчать? Ты ничем не лучше их. Грязный, отвратительный врун! Картер понурил плечи. Это его добило. – Я не могу… не могу находиться рядом с тобой. Я должна… Схватив сумку, Кэт со всех ног бросилась прочь. Картер побежал следом, взывая к ее разуму. Спрашивал, не ищет ли она приключений в глубине Центрального парка, когда уже стемнело. Кэт не отвечала. Он легко мог бы догнать ее и опрокинуть на землю, как шестнадцать лет назад. Но что это даст? Она его ненавидела и не хотела быть рядом. Она назвала его вруном. Врун ли он? |