Онлайн книга «В чужом городе»
|
– Да, времени много прошло. Вот вызови его, а я послушаю, вот сюда за ширму встану. Он нажал на кнопку и попросил: – Петр Филатович, зайди ко мне. Через пару минут заходит Коровин. Первую дверь тамбура закрыл, вторую оставил открытой. Как обычно, жует и явно выпивший. – Отремонтирована квартира для Васильева? – спрашивает его директор. – А хрен ему не нужен? Квартиру… Нехай поживет в общаге. – В какой общаге? – А мы тут с Воробьем и Безмозглым придумали. Пока его нет, выкинули его бабу в мужскую общагу. Нехай там мужики полапают его бабу, и она сбежит. У меня не хватило выдержки. Я вышел из-за ширмы. Коровин увидел меня, открыл рот, не может понять, откуда я здесь взялся. Ничего сказать не может. Директор закричал: – Что?! – схватил калькулятор, а в то время они были увесистые, запустил в него, тот смотрел на меня и не успел защититься – калькулятор попал ему в лицо. Я видел, как брызнула кровь. Я хотел его задушить. Директор заорал: – Вон!!! – тот попятился, потом развернулся и ударился лицом об открытую дверь, упал, подскочил и выбежал. Директор плюхнулся в кресло. Я подошел, положил руку на министерский телефон, он посмотрел на меня, посмотрел на телефон, помолчал. Я тоже молчал. – Не знал. Честное слово, не знал. Не проконтролировал. Я молчал, держа руку на телефоне. Директор достал бутылку минеральной воды, налил в стакан, выпил, нажал на кнопку: – Виктор Петрович, зайдите ко мне. Зашел Виктор Петрович – начальник ЖКХ, мне кивнул, я ему ответил. – Виктор Петрович, где твой зам сейчас? – Да у себя. – У нас в гостиничной квартире есть сейчас кто-нибудь? – Нет никого. – Значит так, позвони своему заму, чтоб он сейчас же пошел в гостиничную квартиру навести там порядок. А ты пойди в лабораторию, Людмилу Ивановну знаешь? – Да, конечно. – Возьми ее, на моей машине перевезите ее из общежития в квартиру. – Наконец-то. – Что «наконец-то»? – А то: я вам три докладных писал. – О чем? – А вы спросите своего помощника, о чем. – Как? – Вот и узнаете, как. Я пошел выполнять, – и опять мне кивнул. Я стоял, держа, как говорится, руку на пульсе – на министерском телефоне. Директор нажал еще одну кнопку, зашел замдиректора по капитальному строительству. В это время попыталась зайти секретарь с главврачом санчасти, директор заорал на них, и они не решились заходить. – Извините, извините, но у нас несчастье, – закричали они с порога. – Что за несчастье? – У коммерческого, – начал говорить главврач, – инсульт, полная парализация левой стороны, и речь отнялась. Что прикажете? – Что мне приказывать?! Ты главный врач, ты и решай! – Может его куда-то в область или Москву? – Никакой области! В общую палату его, как всех, так и его. Ты меня понял? В общую палату! А я проверю. Главврач и секретарь попятились и ушли. Директор обратился к заму по капстроительству: – Владимир Петрович, я тебя попрошу, сходи на квартиру, выделенную Васильеву, посмотри, что там, как, ну, не мне тебе объяснять, срок сдачи этой квартиры. Я завтра зайду туда после обеда. Остальное решим там, на месте. – Хорошо. Он хотел еще что-то сказать, потом посмотрел на меня и ничего не стал говорить. Я все так же стоял, держа руку на пульсе, произнес: – Приказ? – Хорошо, – он сам начал писать, – на кого? – Коровина – уволить, Безухова – уволить, помощника твоего уволить и докладную министру об освобождении коммерческого от должности. – Но он сейчас болен. – Тем более. Он стал писать, потом спросил: – Основание? – Основание? Так и пиши. Саботаж выполнения постановления ЦК и Совмина. Он поднял на меня глаза: – Прям так писать? – А что? При тебе был разговор у министра. Это самый настоящий саботаж. – Давай какую-нибудь смягчающую. – Да что хочешь, то и пиши. Но чтобы я этих не видел на заводе – ни Коровина, ни, как ты говоришь, Безмозглого. А того уже бог наказал. И твоего помощника. А кстати, ну-ка скажи помощнику, пусть принесет сюда докладные, которые он не пропускал. Директор нажал кнопку, зашел помощник. – Принеси мне докладные, которые писал Виктор Петрович. – А-а-а, да-да, а-а, вот нет, я их как бы направил Коровину… И там я не знаю, где там у Коровина. Я снял руку с телефона, дав понять, что у нас разговор заканчивается. – Насчет формулировки – это вам решать с юристом. Мои условия такие: чтобы я эти рожи на заводе не видел и чтобы они мне не попадались на глаза. Я пошел, обходя капли крови, которые оставил Коровин. В приемной толпился народ. Это были приглашенные к директору на совещание начальники цехов и служб. Некоторые из них сидели, другие стояли и разговаривали. Когда я вышел, все встали, как по стойке смирно, и устремили на меня свои взгляды. Я извинился, что пришлось прервать совещание из-за срочного разговора с директором. По селектору услышал голос директора: «Меня нет. Совещание отменяется, пусть все расходятся». Я пришел к себе в кабинет, поздоровался с секретарем. Она, как обычно, задала вопрос: – Вам чай или кофе? Я на это отвечал: «…и почту». Она отлично знала, что я кофе не пью, только чай. Она же любительница кофе, поэтому всегда спрашивала и про кофе, и у нас сложился ритуал. Она занесла мне почту, не успел я открыть папку, как не просто вошел, а ворвался довольно молодой человек, Виктор Александрович – начальник ОВК, ему едва ли перевалило за тридцать. Он был общительный, веселый и с уникальной памятью. Он знал все номера чертежей деталей и заготовок, поставляемых по внешней кооперации, еще он знал всех главных инженеров, директоров этих заводов, их фамилии, имена-отчества и, что даже странно, членов их семей. Он был одним из первых, с кем у меня сложились дружеские отношения. – Ну, Васильевич, вы дали! – сказал он. – Это ж надо было одним ударом двоих уложить! Вот это здорово! Хорошо вы ему вмазали! Столько кровищи по всему коридору, по всей приемной! – Постой, Виктор Александрович, ты о чем? – Как о чем? Вы же так морду Коровину разбили – просто красотища! – Позвольте, Виктор Александрович. – И тут до меня дошло. Директор разбил лицо подчиненному в кабинете, в рабочее время. Здесь, пожалуй, даже… |