Книга Медуза, страница 10 – Клайв Касслер, Пол Кемпрекос

– Отличное выступление, – сказал он, запыхавшись.

– Спасибо, доктор Чуань. Через несколько минут я вернусь в зал. Вы же понимаете, для меня это сильное переживание. Но приятно слышать, что мировая пандемия нам не грозит.

– Напротив, доктор Ли, пандемия – это несомненная реальность. И она убьет миллионы, прежде чем удастся защититься.

Сун Ли посмотрела на дверь зала.

– Здесь я слышала совсем другое. Все настроены весьма оптимистично и уверены, что эпидемию удастся сдержать.

– Это потому, что выступающим известны не все факты.

– А каковы факты, доктор Чуань? Чем нынешняя эпидемия ТОРС отличается от предыдущей?

– Должен кое-что сообщить вам. История о новой вспышке ТОРС – выдумка.

Ли молча смотрела на Чуаня.

– О чем вы говорите?

– Причина эпидемии, которая нас тревожит, – совсем иной возбудитель. Разновидность вируса инфлюэнцы.

– Почему вы не сказали мне об этом? Почему позволили болтать о ТОРС?

– Увы, но ваше выступление – лишь дымовая завеса, которая должна скрыть тот факт, что вирус, с которым мы имеем дело, гораздо опаснее ТОРС.

– Специалисты, выступающие в этом зале, могут не согласиться…

– Это потому, что мы сообщаем им неверные сведения. Когда они попросили штаммы для исследований, мы дали им старый вирус ТОРС. Мы пытаемся предотвратить панику.

У Ли пересохло в горле.

– Каков новый возбудитель?

– Мутировавшая форма старого штамма инфлюэнцы. Она распространяется быстрей, и уровень смертности гораздо выше. Смерть наступает быстрее и чаще. Вирус невероятно адаптивен.

Доктор Ли недоверчиво смотрела на него.

– Неужели эта страна не усвоила урок сохранения в тайне действительного диагноза?

– Мы хорошо его усвоили, – ответил доктор Чуань. – Китай работает с Соединенными Штатами. Мы договорились с американцами засекретить существование нового возбудителя.

– Мы уже пережили не единожды ситуацию, когда секретные информации оплачиваются человеческими жизнями, – сказала Ли.

– Но мы знаем также, к чему приводит вынужденный карантин, – сказал Чуань. – Нападения на больницы, перебои в сообщении и торговле. По всему миру люди громили китайские кварталы. Сейчас сказать правду невозможно. Пока мы не создадим вакцину, остановить эту инфекцию нельзя.

– Вы уверены?

– Можете не верить мне на слово. У американцев гораздо более совершенные компьютеры. Они разработали модель, согласно которой мы временно локализовали очаги распространения болезни. Но со временем инфекция вырвется за кордоны, и мы получим мировую пандемию.

– Почему вы не сообщили мне это в провинции? – спросила Ли.

– Боялся, что вы все еще считаете меня предателем и не поверите мне, – сказал Чуань.

– А почему я должна верить вам сейчас?

– Потому что я говорю правду… Клянусь.

Доктор Ли, смущенная и рассерженная, ни на минуту не усомнилась в искренности доктора Чуаня.

– Вы упомянули вакцину, – нетерпеливо напомнила Ли.

– Над ней работает много лабораторий, – ответил он. – Наиболее многообещающие результаты получены в американской лаборатории в Боунфиш-Ки во Флориде. Там считают, что вещество, полученное при медико-биологических исследованиях океана, даст вакцину, способную остановить агрессивного возбудителя.

– Вы хотите сказать, что единственное перспективное средство профилактики есть всего в одной лаборатории?

Несмотря на серьезность ситуации, Ли едва не рассмеялась, таким нелепым показалось ей подобное заявление.

Открылась дверь аудитории, и люди потянулись в коридор. Чуань понизил голос.

– Средство еще разрабатывается, – прошептал он, – но мы возлагаем на него большие надежды. И дело пойдет быстрее, если вы будете представлять там Китайскую Народную Республику.

– Правительство хочет, чтобы я отправилась в Боунфиш-Ки? – спросила она. – Кажется, меня «реабилитировали». Я готова сделать все, что смогу. Но вы все ставите на одну вакцину. А если она не поможет?

На лице Чуаня появилось загнанное выражение, и он негромко произнес:

– Тогда нас спасет только божественное вмешательство.

Эпидемия инфлюэнцы 1918 года вспыхнула неожиданно и обрушилась на мир, который разорвала на части опустошительная война и который только начинал залечивать раны. Эпидемия прокатилась по Испании, скосив восемь миллионов человек, и поэтому болезнь назвали испанкой; прошла она и по многим другим странам, включая Америку. В считаные месяцы она охватила весь мир. Средства от нее не было. Жертвы заболевали утром, за несколько часов их тело покрывалось характерной коричневато-красной сыпью, и к вечеру они умирали. Умерли миллионы, переболел миллиард. Прежде чем выдохнуться в 1919 году, инфлюэнца убила больше людей, чем погибло в самой жестокой войне. Это было хуже Черной смерти.

Доктор Ли не могла выбросить из головы эту мрачную статистику, пока летела в самолете, чтобы ступить на землю Боунфиш-Ки. Она прилетела из Форт-Майерса и на лимузине [6] доехала до Пайн-Айленд-Марины, где ее встретил колоритный местный житель по имени Дули Грин. Он отвез ее на лодке через мангровые заросли на остров. На причале ждал человек.

– Здравствуйте, доктор Ли, – сказал мужчина, протягивая руку. – Меня зовут Макс Кейн. Добро пожаловать на Фантастический остров. Я главный в здешнем маленьком раю.

В выгоревшей гавайке и потрепанных шортах Кейн больше походил на бездельника с пляжа, чем на известного микробиолога, чье авторитетное резюме она только что прочла. Китайского ученого такого масштаба невозможно было представить без белого халата.

– Рада знакомству, доктор Кейн, – сказала Ли, разглядывая колышущуюся листву пальм и белое здание на длинном травянистом подъеме в нескольких сотнях футов от причала. – Никогда не видела исследовательскую лабораторию в таком живописном месте.

Кейн криво улыбнулся.

– Оно и вполовину не так живописно, как ее нынешние обитатели. – Он быстро поднял ее сумку и пошел в глубину острова. – Идемте, я покажу, где вы будете жить.

Они поднялись по лестнице, врезанной в бок холма, и по усыпанной раковинами тропе прошли к нескольким аккуратным хижинам, выкрашенным в цвет розового фламинго с белой отделкой. Кейн открыл дверь одной такой хижины и пропустил Ли внутрь. В небольшой комнате стояли кровать, стул, туалетный столик и еще письменный стол.

– Не «Ритц», – сказал Кейн, – но есть все необходимое.

Ли вспомнила свою однокомнатную хибару в деревне.