Онлайн книга «Невидимый враг»
Сотников рассказал, что дело по убийству девушки находится в седьмом отделении полиции города Ростова-на-Дону, которое расположено в Железнодорожном районе на проспекте Стачки. Немного в стороне, ближе к выезду из города, около станции «Первомайская» находится СИЗО, где содержится Роман Полянский. Я в кратчайшие сроки изучила карту города и была готова к любым свершениям. * * * Проспект Стачки оказался одним из самых длинных в городе. Магистраль пересекала практически весь мегаполис и упиралась в набережную реки. Отделение полиции располагалось в небольшом белом трехэтажном старинной постройки здании с колоннами. Дело об убийстве Марии Титовой находилось в производстве у старшего лейтенанта Ильи Никоненко. Дежурный не стал чинить мне препятствий, просто проверил удостоверение и выписал пропуск. Кабинет следователя располагался на втором этаже. Его я нашла быстро и без труда. – Я так понимаю, что вы ко мне? – Старлей оказался шатеном, примерно тридцати лет, щуплого телосложения и, видимо, приятной внешности. Сейчас правильные черты его лица исказила недовольная гримаса. О, вот и осложнения! Люди, конечно, ко мне по-разному относятся. Но чтобы так встречали! Обычно подобным взглядом смотрят на злобную, противную, надоедливую муху. Некая смесь брезгливости, отвращения и опаски. – Меня зовут Евгения Охотникова, – протянула я удостоверение и договор, – из этих документов следует, что я представляю интересы Романа Полянского и имею право затребовать все материалы дела для ознакомления. Также мне необходим от вас документ, позволяющий получить пропуск для посещений задержанного в СИЗО. – Из Тарасова? – Старлей покрутил корочку адвоката. – А что в Ростове юристов не осталось? Или госпожа Полянская решила бросить в бой все возможные силы? Значит, репутация у вас должна быть определенная. – Если желаете, можете навести справки. Телефончик дать? – Благодарю, у меня свои источники. – Как желаете, – я повела плечом. В полицейском управлении Генка всегда организует мне прикрытие. А если вдруг «источник» старшего лейтенанта окажется способным копать глубже, что ж, на здоровье. В послужном списке Евгении Охотниковой нет фактов, порочащих ее репутацию. – Ладно. Вы можете ознакомиться с материалами дела. Но только в моем кабинете, – нехотя проговорил старлей, – разрешение на свидания с подследственным тоже выпишу, в конце рабочего дня. У меня куча дел в производстве и писанины – море, зашиваюсь. – Прежде чем создавать мне препятствия в работе и вызывать праведный гнев, обратитесь, Илья Петрович, к своему источнику, – ласково улыбаясь, выдала я совет, открыла папку и углубилась в чтение материалов дела. Никоненко некоторое время бесцельно слонялся по кабинету, садился, перекладывал на столе пару бумажек, снова вставал. С озабоченным видом рылся в огромном полупустом сейфе. Я внимательно изучала протоколы, исподволь наблюдая за маневрами старлея. Наконец он не выдержал, пробормотав, что вернется через пару минут, выскочил из кабинета. Через некоторое время я закончила читать протоколы допросов, проделала парочку полезных манипуляций и мысленно подвела итог. Роман свою вину отрицал. Говорил, что тело обнаружил случайно и наклонился, чтобы помочь, хотел прощупать пульс, перевернул. Потом, когда понял, что девушка мертва, начал кричать и звать на помощь. В полицию позвонил кто-то из преподавателей. Следователь зафиксировал в протоколе, что Полянский передвигал тело, и усматривал в этом порыве скрытый мотив. И даже тот факт, что полицию вызвали не сразу, а через двадцать минут после того, как поднялся переполох, был истолкован как свидетельство злого умысла Романа Полянского. В протоколе места происшествия было зафиксировано следующее: «Тело девушки обнаружено лежащим на спине. Судя по странгуляционной борозде, погибшая была задушена. (Предположительно, веревкой или тонким поясом.) Смерть наступила несколько часов назад. Все предметы одежды погибшей на месте, находятся в порядке, что позволяет предположить отсутствие сексуального насилия или борьбы. Рядом с телом обнаружена дамская сумочка из коричневого материала, похожего на кожу. Опись предметов и протокол опознания матерью потерпевшей прилагается». Так, а это уже интересно: «На одежде потерпевшей обнаружен волос пшеничного цвета, средней длины. Предположительно, принадлежащий подозреваемому. Образец отправлен на дальнейшее исследование». Я внимательно просмотрела все материалы дела и уже начала томиться от безделья, когда в кабинет вернулся Илья. Он, странно косясь, аккуратно обошел меня, молча уселся за свой стол, достал бланк и стал заполнять. – Вот, – старлей достал из верхнего ящика печать, шлепнул по бумаге и протянул мне, – пропуск в СИЗО. – Спасибо. Я так понимаю, волосок с трупа девушки – это ваше единственное доказательство? – Экспертиза подтвердит, что он принадлежит Полянскому. – Даже если и так. Доказательство все равно косвенное. – И внятного алиби у парня не имеется. Сидел в своей комнате, читал. Кто это может подтвердить? – Вся площадь усадьбы Полянских оснащена видеокамерами. Ведется круглосуточная запись. – Покинуть такую громадную территорию, минуя видеокамеры, особенно зная их расположение, можно десятком различных способов. Так что запись, когда Роман въезжает в ворота поместья, не является доказательством того, что он его не покидал всю ночь. – Ладно, – согласилась я с приведенным аргументом, – моя миссия не только защитить Романа Полянского. Раскрытие убийства девушки, установление истины является приоритетной задачей. – Допустим, – осторожно согласился старлей. – И я готова сотрудничать со следствием. – От реальной помощи не откажусь. – Отлично. Тогда до встречи. Да, Илья, будь добр, подготовь мне копии всех материалов дела, вскрытия, экспертиз, протоколы допросов. Всего, что имеется. – Предлагаешь помощь, а сама станешь недочеты выискивать? – криво усмехнулся старлей. – Я не собираюсь твою работу инспектировать. Но чтобы разобраться, должна свободно ориентироваться во всех аспектах уголовного дела. И еще… – Что? – Илья, ты такой симпатичный, когда рожицы не корчишь. – Да? Я сильно гримасничаю? Не замечал, учту. На этой почти дружественной ноте мы простились со старшим лейтенантом. * * * Следственный изолятор – это, как правило, мрачное и жутковатое место. Даже если опустить визуальные раздражители: грязно-серое обшарпанное здание и высокий забор с колючей проволокой. Строгий пропускной режим для редких посетителей. Визг и лязганье многочисленных решеток. И стены внутренних помещений, окрашенные в жуткий зеленый цвет. Заведение производило неприятное впечатление даже на такую нечувствительную особу, как я. С пропуском и организацией свидания проблем не возникло, если не брать во внимание обычную тоскливую бюрократическую волокиту, которую у нас любят и практикуют повсеместно. Лишь около полудня охранник проводил меня в комнату для свиданий. Узкое, темное и мрачноватое помещение. |