Онлайн книга «Да будем мы прощены»
– Торт перед ужином! – восклицает в восторге один из резидентов. Рикардо приходит в блейзере Нейта; на его коренастой фигуре не очень заметно, что блейзер на размер больше. – Отлично выглядишь, ма, – говорю я и целую ее в щеку, когда она входит в комнату. – Ты очень загорел, – обращается она к Рикардо. – И стал пониже и потолще, чем был. – Ба, это Рикардо, а не Нейт. Он у нас новенький, – приходит на выручку Эшли. – А! – говорит мама. – Очень приятно. – Он мой брат, – говорит Эшли. – Добро пожаловать в семью, – говорит мама, отвлекшись. – Спасибо, – отвечает Рикардо. – Поздравляю вас со свадьбой. – А можно Рикардо будет паж с кольцами? – спрашивает Эшли. – Он тоже хочет участвовать. Боб отдает Рикардо кольцо, а Эшли получает корзину розовых лепестков. Вступает музыка, Эшли идет по проходу, за ней Рикардо. Я беру маму под руку и веду следом. Боба Голда ведет одна из сестер. Значит, Боб Голд – мой новый отчим. Почему-то это сейчас до меня доходит, когда они с мамой стоят напротив Синтии, «приемопередатчика энергии» и бывшей медсестры, которая согласилась провести церемонию. Сама церемония на удивление трогательна, пусть даже не имеет законной силы. В речи, обращенной к матери и Бобу, говорится о заботе и общении, воспоминаниях и истории. У меня подступают слезы, когда мама бросает букет и его ловит – точнее, он сам плюхается ей на колени – женщина с одной ногой. И женщина улыбается. – Как знать, – говорит она. Мама и Боб режут пирог, и когда Боб подносит кусок ей ко рту, у него рука так трясется, что мама берется за нее и направляет себе в рот. Я слышу разговор двух служителей: – Он переезжает к ней в комнату? – Видимо, – говорит другой. – Кровати они поставят бок о бок. Будем надеяться, что колеса они заблокируют, чтобы никто не провалился в щель и не сломал бедро. Когда церемония заканчивается, пациентов уводят на дневной сон, а мы прощаемся с новобрачными. Все мы одеты как на парад, а пойти некуда. – Хотите куда-нибудь на ранний ужин? – спрашиваю я по дороге к машине. – Можно, – говорит Эшли. – А можно поехать домой и устроить что-то вроде пижамной вечеринки с пиццей. Я оборачиваюсь к Рикардо, который пристегивает ремень. – Я бы предпочел что-нибудь новое, – говорит он. – Как насчет поездки в город? Оба они кивают. – Это будет изобретательно, – заявляет Эшли. Я везу детей в «Оук-рум» в «Плазе», и мы пьем коктейли «Ширли Темпл», закусывая клубными сандвичами. Уже сто лет я так не веселился. – Мой двоюродный брат работает в отеле, – говорит Рикардо. – И часто приходит домой с полными карманами шоколадных медалей, которые кладут на постели на ночь. Можете себе представить, каково это – ложиться в постель, набитую шоколадом? Я очень собой горд, когда рассказываю Нейту, что нашел нечто новое, что можно привезти в Южную Африку, – солнечные мини-зарядники для сотовых телефонов. – Это хорошо, – говорит он. – Но на самом деле им нужна солнечная энергия для домов, солнечные нагреватели для воды и фонари для освещения деревни ночью – так что давай думать чуть шире. – Ну ладно, – говорю я, – заметано. Кто-нибудь там есть в Нейтвиле главный, типа мэра или старосты? – Сахиль там индуна, то есть главный. Жену его зовут Нобуле. Мцобиси, Айизи и Бхекизизиве – старшие у него в команде. – Как с ними можно связаться? – Проще всего по электронной почте. – У них есть доступ? – Теперь есть. – А как ты посылаешь им деньги? – Много способов. Через пейпал, или по папиной кредитной карте, или прямо на банковский счет. Еще они активно пользуются мобильным банком. И там еще есть возле Нейтвиля что-то вроде магазинчика, где обрабатывают переводы и выдают им наличные. – Сколько ты им посылаешь? – Пару сотен долларов в месяц. – И где ты их берешь? Небольшая пауза. – Ты правда хочешь знать? – Да. – Продаю кое-что. – Что именно? – произношу я медленно, надеясь, что вот так, растягивая слова, смогу не показать панического страха. – Книжки, тетради, ручки? Нейт произносит так, будто он сам не уверен. – Нейт, в твоей версии дыр, как в швейцарском сыре. Давай начистоту, не виляй. – Ладно. Ну вот смотри, когда кому-нибудь нужно чего-нибудь в школьном магазине… – Тогда что? – Я ему покупаю на свой счет, который привязан к папиной кредитке, а он мне платит наличными, и я их посылаю в Нейтвиль. Фух. Полегчало. – Никто ничего против не имеет, – говорит Нейт. – Все считают, что это на доброе дело. Они такие, «сдачу оставь себе». Я это делал осенью: как только кто-нибудь покупал футболку школьной команды, я просил, чтобы для тамошней школы тоже купили. – Что по этому поводу думает директор твоей школы? – Тут ему неловко было бы жаловаться. В конце концов, это они нас туда привозили. Я набрасываю письмо главе деревни. «Добрый вечер. Я – дядя Натаниэла Сильвера, который мне рассказал о своих связях с вашей деревней. В июле этого года мы празднуем тринадцатый день рождения Натаниэла – весьма значимое событие по иудейской религии, означающее превращение мальчика в мужчину. Натаниэл очень хотел бы провести свою бар-мицву в вашей деревне. Не могли бы вы дать мне знать, возможно ли это? И какой наилучший путь с Восточного побережья США в вашу деревню? Искренне ваш, Гарольд Сильвер». Ответ приходит через несколько минут. «Летите в Дурбан, мы пошлем машину. Ехать 1–2 часа, может быть, дольше, если шина спустит. Какого числа приедете?» «Спасибо заранее, – пишу я. – Числа я еще не знаю. Тем временем мы хотим прислать в деревню некоторые припасы к торжеству. Как лучше всего их доставить?» «Посылайте в Дурбан, мой брат их заберет». «У вас есть Интернет?» «Конечно, мы по нему разговариваем. Скайп у вас есть? Мы хвастаемся, что мы – единственная деревня, имеющая собственный спутник, – он как-то ночью рухнул с неба и приземлился в горах неподалеку – мы решили, землетрясение или вторжение инопланетян. Очень хороший прием дает – у нас на телефонах все время четыре полосочки. Сигнал очень сильный». Он перестает писать, проходит минута или две. |