Онлайн книга «Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне»
|
Мовлади кивнул, слегка сузив глаза: — Всё так… И пра ваших мы знаем… Экспэртиза па гильзам в Ставрополе дэлается… А вы что ещё пра этого Сэйфуллу знаете? Ну, фамилия, там… Имя? Костя, обернувшись на Мишу, пожал плечами: — Больше ничего… Знаем, что он, вроде, со Стингером работает… — Нэгуста, — Мовлади переглянулся с Магомедом, — а пра Графа что-нибудь слышали? — Тоже ничего конкретного, — Катаев понял, что Сейфулла со Стингером им до фени, а вот вопрос о Графе отдавал живым интересом, — говорят мент бывший. Магомед, о чём-то задумавшись, покачал головой. Кутузов сидел как теннисный рефери, молча переводя взгляд с одного чеченца на другого. — А это нэ вы плэнных мэняли? — нарушил молчание Мовлади, — нэдэли три-чэтыре назад… Это ещё спэц-опэрацией по тэлэвизору назвали… — Мы, — утвердительно кивнул Костя, — народ и начальство в Москве любят, когда красиво излагают. Мовлади, как показалось Катаеву, немного брезгливо улыбнувшись, спросил: — Чэрэз трупоеда мэняли? Чэрэз Сулеймана? — Ну да… — снова кивнул Костя, понимая, что на этой площадке теряет очки в глазах борцов с организованной преступностью, — нам, знаешь, без разницы как пацанята домой попадут… через трупоедов или ещё через какую-нибудь экзотику. — Да и мнэ бэз разницы, — отмахнулся Мовлади, — ваши дэла… Просто нэ любят Сулеймана многие. — Слышь, а гдэ мэняли? — вмешался в разговор Магомед, — нэ в Шали? — Нет, — не моргнув глазом, соврал Костя, — в Гудермесе. Рубоповцы снова обменялись многозначительными взглядами. — Мы, собственно, зачем приехали-то, — вытаскивая разговор в свою колею, сказал Костя, решив, что пора светить джокер, — у нас кассета есть, на ней люди засняты в Старой Сунже… Возможно, кто-то из них Сейфулла, кто-то Стингер, кто-то причастен и к вашим, и к нашим. Давайте посмотрим, может вы узнаете кого… Костя отодрал липучку бронежилета и, вытащив видеокассету, положил её на стол перед Мовлади. Чеченец подвинул её к себе, заинтересованно вытянулся со своего места Магомед, словно без видеомагнитофона желая увидеть запись. Мовлади встал и, машинально обогнув светлый проём окна, подошел к пустому столу, от которого Костя взял стул. Из-под стола он вытащил и водрузил на стол запыленный моноблок. — Дай газэту! — не оборачиваясь, сказал он Магомеду. Тот, пошарив в ящике стола, подошел к Мовлади с двумя листами какой-то местной газетёнки. Старший кивнул ему на экран, а сам, разматывая провод, состыковал вилку с розеткой. Дождавшись, когда Магомед протрёт экран, а Мовлади настроит каналы, Костя подошел к ним и сунул кассету в щель проигрывателя. Тридцатисекундный сюжет произвел на обоих рубоповцев сильное впечатление. Они о чём-то заговорили по-чеченски, жестикулируя и, тыча в изображение пальцами. Затем, Магомед перемотав, прогнал запись еще раз. Снова взрыв обсуждений на чеченском языке и наконец, Мовлади обернулся на Костю: — Вы это гдэ взяли? — Сами сняли… В Старой Сунже, — спокойно, подпустив в голос равнодушия, ответил Костя, — нас просто немного было, да и мероприятие чисто разведывательное… В другой ситуации может и впороли бы, этих пассажиров. Мовлади задумчиво кивнул, затем обернулся на Магомеда, что-то сказал на чеченском. Тот зацокал языком. — Вы нам пэрэписать дадите? — впервые за весь разговор Костя увидел в глазах Мовлади что-то похожее на уважение. — Так вы скажите, кто здесь есть, — щёлкнул по вновь запущенному изображению Костя, — мы ведь тоже работаем… Чеченец, помедлил, постукивая пальцами по, висящей на боку, деревянной кобуре с АПСом. Зверовато зыркнул оперу в глаза: — Да мы и сами нэ знаем… Нэ поняли до конца, но лудишки интэрэсные, особэнно в кампании… Вам-то зачэм? Вы вэдь всё равно скоро уедете… — Мовлади… — Костя почувствовал, как сгустилась атмосфера в залитом солнечным светом, кабинете, — выражение такое есть — «нам такой хоккей не нужен…». Мовлади и, повернувшийся на Катаева, Магомед нахмурились. Взгляды их, словно лазерные лучи, выделив, взяли опера в перекрестье. Миша продолжал «мудро» молчать. Костя, чувствуя себя идущим по лезвию ножа, тем не менее, сдавать позиции не собирался. Он сюда приехал не для того, чтобы услужливо отдать кассету, из-за которой они рисковали жизнями. — Парень, который на Садовой в машине сгорел, на соседней со мной койке спал… Я с ним не раз на «боевые» выезжал… — увереннее, будто воспоминание о Сашке Таричеве придало ему сил, продолжал Костя, — вы, парни, это точно должны понять… кассеты мне не жалко… забирайте… Но и нам хоть в чём-то помогите… Магомед и Мовлади, выслушав Костю, снова затарахтели по-своему. Косте показателось, что пару раз он услышал «Сэйфул» и «Анзор». Затем Магомед вышел из кабинета. Мовлади, словно распустив внутри себя плотный сгусток негативной энергии, пружинисто вернулся к себе за стол. — Вы Сэйфуллу харашо искали? — гораздо более миролюбивым тоном спросил он у Катаева, — Как он выглядит, знаешь? — Приблизительно… — опять соврал Костя, — есть портрет словесный. Адрес один проверяли, где он отсыпаться мог. — На Пэрвомайке? Костя прикусил язык. Не решаясь подтверждать своё знание про перевалочный пункт, чтобы Мовлади не сопоставил это с исстрелянной «шестёркой» на «карманной» дорожке, он на пару секунд замолчал. Ещё не успев выбрать правильный вариант ответа, а Мовлади уже, воспользовавшись паузой, всунул: — Ладно… ладно… Нэ помнишь так нэ помнишь… Хех… Теперь и в его тоне добавились уважительные нотки: — Этта… На вашей записи, кароч, Сэйфуллы нэт… — вытянул руку в сторону моноблока. — А кто есть? — под простачка спросил Катаев. — Так… — чеченец улыбнулся, но в его улыбке Косте почудился звериный оскал, — шантрапа… в основном… Пэдэрасты… — А-а-а, — понятливо кивнул опер. — А к вашим погибшим они никакого атнашэния нэ имеют, кароч… — продолжил Мовлади, — да и ты сам гаваришь, что там Сэйфулла в тэме… А здэсь нэ те… нэт… Они к Сэйфулле или Стингеру никаким боком… Костя понял, что изначально допустил ошибки, сообщив рубоповцам об имеющейся у него информации о причастности Сейфуллы к нападению. Но рядом был Миша Кутузов, которому не стоило знать, что опера давно просчитали источник «дезы» и по этой причине, в его присутствии, пришлось оперировать в разговоре официальными данными. А вот зачем сейчас Мовлади гнёт в сторону Сейфуллы, Катаев понять не мог. — Но «тэтэхи» везде светятся… и у наших и у ваших, — возразил Костя, — да и почерк похож. — Э-э-э, Канстантин! — эмоционально перебил его Мовлади, — знаешь, тэтэх сколько в городэ ходит… Морэ. У каждого втарого ваххабиста есть… |