Книга Легион. Кн. 2. Неопознанная, страница 61 – Ками Гарсия

– Я понимаю.

Прист покачал головой:

– Не понимаешь. Ты ходила в обычную школу. У тебя есть отличная подруга, которая отправилась невесть куда с кучей незнакомых людей, потому что хотела найти тебя и быть рядом. А я, насколько помню, жил в одном и том же полуразрушенном доме с дедом. Я учился дома. У меня не было ни учителей, ни друзей, ни врагов. Никого, только мы с дедом. Он был моим лучшим другом… – Голос Приста сорвался. – Моим единственным другом.

Я представила себе жизнь без школы и Элль. Жизнь, которая ограничилась бы четырьмя стенами моего дома.

– Ты прав. Я должна была рассказать тебе.

Прист снял с шеи наушники и швырнул через комнату. Пластик ударился о сияющую серебристую стену.

– Джаред должен был мне рассказать! – закричал Прист. – Он ведь был моим другом! Я за ним таскался, как щенок! И все это время он знал, что мой дед умер из-за него!

Я закусила щеку, чтобы не заплакать:

– Он и есть твой друг.

Прист повернулся ко мне спиной:

– Мы по-разному понимаем дружбу.

После разговора с Пристом мне захотелось найти пустую комнату и спрятаться, но это лишь отсрочило бы неизбежное. Встречу с Аларой.

Я глубоко вздохнула и открыла дверь нашей комнаты. Единственное, что напоминало об Аларе, – коробка с зарядами для пистолета и бутылка с каменной солью.

– Ее здесь нет, – сообщила Элль.

Я села на край кровати Элль, как миллион раз в ее комнате дома.

– Что с тобой происходит? Ты странно себя ведешь.

Элль прищурилась:

– И почему бы это? Может, мне неприятно видеть, как ты липнешь к Лукасу?

На секунду мне показалось, что она шутит. Никогда в жизни она не ревновала и не завидовала никому из девушек, по крайней мере не из-за парней. Из-за потрясающих волос или обалденной пары винтажных ботинок – возможно. Даже мысль о том, что Элль способна ревновать, казалась глупой.

– Мы с Лукасом просто друзья. И любой, кто провел с вами больше пяти минут, без труда поймет, что он к тебе чувствует. Поверь, тебе совершенно не о чем беспокоиться. – Мой голос сорвался, я едва не зарыдала. – Единственный парень, который меня интересует, сейчас делит тело с демоном.

– Извини, – пробормотала Элль, но как-то неубедительно. – Я веду себя глупо.

Да что с ней происходит?

Может, ей неуютно в мире, в который я ее завлекла, а я и не заметила?

– Все в порядке.

– Не беспокойся. – Она обняла меня за плечи. – Мы все равно найдем ту штуковину и спасем Джареда.

– Орудие.

У меня не было сил на разговор с Аларой. Вместо этого я заснула, думая о другом человеке, которого не могла спасти.

Тьму разрезал пронзительный крик, мои глаза распахнулись.

Элль.

Я соскочила с кровати и бросилась к ней.

– Не трогай меня! – кричала Элль.

В темноте залаял Бир.

Дверь открылась, кто-то включил свет. Лукас и Прист, стоя в проеме, держали наготове оружие. Алара, видимо, вернулась, когда мы заснули, она тоже спрыгнула с кровати.

– Что случилось?

– Не знаю.

Я оглядела комнату, но никого постороннего не обнаружила.

Элль обхватила себя руками, истерически рыдая. Лукас подошел к ней и усадил к себе на колени. Элль была вся в темных синяках, как будто ее избили.

В коридоре раздались шаги, в дверях появились запыхавшиеся Габриэль и Димитрий. Габриэль сразу заметил синяки Элль.

– Кто это сделал?

Лампы замигали, и Прист закрыл дверь.

– Не кто… что.

На внутренней стороне двери по металлу некто несколько раз нацарапал фразу:

КОГДА ПРИХОДЯТ КОШМАРЫ, БОЙСЯ МЕНЯ.

Лукас крепче обнял Элль.

– А он становится все сильнее…

Я не стала дожидаться, пока он договорит.

Схватила лежавшие у кровати контактные линзы и выскочила из спальни. Мои босые ноги шлепали по бетону, когда я бежала к двери в зону ограничения. Прист поспешил за мной, звал меня, спрашивал на ходу, вспомнила ли я что-то, есть ли у меня идея. У меня не было ничего, только ощущение, что случилось страшное.

Я добежала до конца лестницы и приостановилась. В туннеле раздавались голоса – демона и девушки.

Дверь клетки все так же заперта, но Андрас оказался не один.

Перед ним стояла девушка и ковырялась в замках кандалов проволокой. И хотя она стояла спиной ко мне, я сразу ее узнала.

– У меня что, опять галлюцинации? – спросил Прист.

Девушка медленно обернулась, каштановые волосы скользнули по ее плечам.

По моим плечам.

Девушка в клетке была моей копией.

– Ох, боже мой… – выдохнула я.

Увидев нас, девушка заторопилась, но кандалы не поддавались. Ее взгляд метнулся к Андрасу за советом. Он заговорил с ней на незнакомом языке, и она неохотно отступила.

Поднесла пальцы к губам и послала мне воздушный поцелуй, как Андрас на улице в Бостоне.

Габриэль вбежал в помещение:

– Какого…

Он принялся отпирать замок клетки, но девушка уже менялась. Ее тело – копия моего тела – превратилось в полосу мельчайших частиц, они мерцали в воздухе, как пыль на солнце.

Проволока выскользнула из ее рук и упала на пол.

Габриэль выхватил Азазела, и хлыст ударил по пыльному столбу. Призрак закричал от боли, подтверждая то, что я уже поняла. Это не иллюзия, созданная Андрасом, – такого сценария в моих страхах не существовало.

Девушка не я, но она настоящая, что бы собой ни представляла.

Габриэль отдернул хлыст, пытаясь подтащить девицу к решетке. Но колючки Азазела не смогли за нее зацепиться, столб пылинок выскользнул из клетки и умчался по туннелю.

Габриэль хлопнул ладонью по стене:

– Потеряли!

– Да какого черта, что это было? – недоумевал Прист.

Я тоже силилась понять.

И посмотрела на стену за спиной Андраса. Ее всю покрывали буквы и символы – новые перекрывали защитные и ограничительные символы, которые уже имелись на стене, когда Габриэль и Димитрий заперли здесь Андраса.

Димитрий рассматривал надписи демона. Они выглядели беспорядочными, словно были сделаны рукой сумасшедшего.

Но когда я внимательнее присмотрелась к стене, то заметила изменения. Под символами и садистским перечнем имен убитых девушек обнаружилось иное – я увидела его так ясно, будто сама начертила.