Книга В цель! Канонир из будущего, страница 48 – Юрий Корчевский

– Начало многообещающее.

– У тебя есть варианты – целых два.

– Лейб-медик готов?

– Уже томится во дворце.

– Он знает русский язык?

– И очень неплохо – он родом из Ингерманландии, что у вас на Руси называют Ижорскими землями.

Густав поднялся, я подхватил свою сумку с инструментами, мы вышли в коридор, попетляли по переходам и вошли в довольно светлую и большую комнату. Ба! Да это медицинский кабинет – по-другому не скажешь. За столом в кресле сидел довольно упитанный господин.

– Лекарь из России, Юрий Кожин, – представил меня Густав. – А это – лейб-медик Рик Классон.

Я слегка поклонился:

– Рад видеть, коллега.

Лейб-медик выскочил из-за стола, схватил мою руку и потряс в рукопожатии. По-моему, для шведа он немного горяч, экспрессивен.

Густав вышел, мы же уселись за стол и коротенько обсудили ход операции. Я достал свои инструменты, Рик показал свои. Конечно, шведские были качественнее, но я решил оперировать своими – они привычнее.

Поддерживаемый Густавом, вошел король, сбросил одежду, улегся на стол. Я поднес королю опиумную настойку. Густав перехватил мою руку, понюхал.

– Сначала глотни сам.

Я коснулся настойки языком.

– Нет, сделай глоток!

– Тогда я не смогу оперировать.

Густав заколебался, потом отпил сам. Пять минут все стояли и смотрели на него. Ничего не произошло, да и не могло произойти.

Юхан протянул руку, взял серебряную мерку с настойкой, выпил. Через некоторое время речь его стала замедленной, затем он впал в забытье. Я уколол его кончиком скальпеля. Реакции нет.

Мы тщательно вымыли руки – я просто-таки искупался в водке, протерев обнаженные руки до плеч и приказав Рику сделать то же самое, обтерли живот Юхана водкой. Пора приступать.

Я осенил себя крестным знамением, Рик шептал слова молитвы. Думаю, при неблагополучном исходе он рисковал не меньше меня.

Я собрался, сделал разрез кожи.

Рик больше смотрел за ходом операции, чем помогал – да и шут с ним.

Когда я нащупал камни в воспаленном желчном пузыре, от сердца отлегло. Не ошибся все-таки я с диагнозом. Медицина – не та область, где все предсказуемо. Это сплав знаний, искусства, интуиции и немного – удачи. Да и интуиция основывается на опыте – сыне ошибок трудных. Как говаривал один мой знакомый хирург: у каждого врача – свое кладбище.

Дальше уже было проще – прошил, перевязал, отсек, убедился, что нигде не кровит, осушил, опять ушил. Все. По моим прикидкам, ушло часа полтора-два.

Рик стоял и глядел на меня во все глаза.

– Я потрясен. Как просто и изящно! Но какой труд и какие знания за этим стоят!

В это время за моей спиной раздался грохот. Мы оба от неожиданности подпрыгнули, обернулись.

Это упал на пол Густав, глотнувший настойки. От нервного напряжения мы громко расхохотались. В дверь комнаты заглянул обеспокоенный слуга и тут же скрылся.

Мы вымыли окровавленные руки, перевязали пациента.

– Где будет находиться король?

– Как – где? В своей опочивальне.

– Но после операции я должен периодически его навещать, осматривать.

– Мы будем это делать вместе.

Рик выглянул за дверь, отдал распоряжения. Два вошедших здоровенного роста охранника из рейтаров вначале унесли бесчувственного Густава, потом вернулись вчетвером с носилками. Они бережно переложили короля со стола на носилки и вышли.

– Ну, коллега, операция прошла успешно – даже лучше, чем я мог ожидать. Поверь, я видел в жизни многое и думал, что меня нельзя удивить. Оказалось – можно! Я иногда бываю у коллег в Париже, Копенгагене, Лондоне, но уверяю – весь их снобизм – жалкие потуги по сравнению с твоим мастерством. Не туда я ездил. А почему я раньше не знал, что в Московии столь высокая хирургическая школа?

Я пожал плечами.

– Вы все считаете, что мы дремучи, по улицам ходят медведи и мы пьем водку из лаптей.

Рик оживился.

– Кстати, о водке. Густав доставил самую лучшую, и много. Не распить ли нам немного?

– Не откажусь.

– Вот и славно.

Мы уселись у стола, который, можно сказать, еще не остыл от королевского тела, Рик разлил спиртное по маленьким стеклянным рюмкам. Тост подняли за успешное завершение операции, за знакомство. Тосты следовали часто, а закуски не было. Когда я почувствовал, что захмелел, решительно перевернул рюмку.

– Все, надо немного отдохнуть – ночь будет беспокойной.

– Как хочешь, коллега.

Рик налил себе еще рюмку, выпил. Посидел пару минут за столом и упал на него лицом. Ни фига себе – помощник! Случись сейчас что – надежды на него нет. Хоть бы меру знал и пить научился.

Я поднялся и вышел в коридор. У дверей стоял слуга. Я показал пальцем на себя, потом сложил руки у щеки, показав, что хочу отдохнуть. Слуга улыбнулся и пошел вперед. Я двинулся за ним. Какие же здесь запутанные коридоры! Сам бы я никогда не нашел дорогу в отведенную мне комнату, тем более что был под хмельком.

Вздремнув пару часов, я пошел проведать короля. В его опочивальне находился и Густав. Он сидел в кресле с потерянным видом и облизывал пересохшие губы.

Я осмотрел короля – повязка немного подмокла, но так и должно быть. На щипки монарх уже реагировал – видимо, скоро придет в себя.

Всю ночь я каждые два-три часа бегал из своей комнаты в королевские покои. Утром монарх, измученный операцией, уснул глубоким сном.

Прилег и я. Вероятно, здоровье у короля было неплохим, так как выкарабкивался он довольно быстро.

Через неделю я уже снял швы. Чувствовал себя Юхан неплохо, и я дал рекомендации о диете на ближайшее время.

Мы с Густавом вышли, и он потянул меня по коридору к казначею.

– Назови свою цену!

– Смотря в чем будете платить.

– Шведские золотые талеры устроят?

– Вполне. Пятьсот монет.

Густав вытаращил на меня глаза.

– Не многовато?

– А разве можно оценить жизнь короля дешевле? Если бы он умер, я лишился бы своей головы, а я ценю ее значительно дороже.

Густав приказал казначею что-то по-шведски, мне отсчитали пятьсот монет и сложили их в кожаный мешочек. Я поставил свою подпись под какой-то бумагой, удостоверившись, что там фигурирует именно пятьсот далеров. В принципе, меня здесь уже ничего не держит.

– Юрий, спасибо, что откликнулся на мою просьбу и спас жизнь королю. Можешь собирать вещи, возок уже у подъезда.