Онлайн книга «В цель! Канонир из будущего»
|
Я вытащил из-за пояса пистолет, взвел курок. К поваленному дереву подошли молодые ребята из купеческой охраны. Только они взялись за дерево, чтобы подвинуть с дороги, как из кустов выскочили три разбойника. Одному из охраны кистенем разбили голову, второго пырнули ножом, а третий труслив оказался – упал на колени и поднял руки. Разбойники направились к нам. Я обернулся назад – сзади обоза татей видно не было. Тем лучше. Я поднял пистолет, прицелился и нажал на курок. Не дожидаясь, когда рассеется дым, выхватил саблю и бросился вперед. Разбойник, который был покрупнее и который бил кистенем, лежал с простреленной головой. Второй кинулся на меня с ножом, но прожил недолго – упал с прорубленной грудью, а третий бросился наутек. Я помчался за ним. Бандит был невелик ростом, скорее всего – молод, бежал ловко, так что я никак не мог сократить дистанцию. Эх, был бы пистолет заряжен, бегать бы не пришлось. А использую-ка я его в другом качестве, все-таки штука увесистая. Я со всей силы метнул пистолет в спину разбойнику. Тот вскрикнул и упал. Через мгновение я уже был рядом, приставив саблю к горлу татя. – Вставай, собака! – Пощади, дяденька! Больно уж голос писклявый. Я присмотрелся – ба! Да это же девка! – Подымайся! Доведем тебя до Новгорода, там стражникам отдадим. Пусть суд решает, что с тобой делать. Не захотел я марать руки ее кровью. Но по «Правде» разбойника, пойманного при грабеже, следовало повесить у дороги в назидание другим. – Повесят же али замордуют! Пощади, дяденька! – А ты что хотела – чтобы я тебя калачом сладким угостил? Сама знала, на что идешь. – Ребенок у меня, кормить надо, а муж о прошлом годе сгинул. – Ты меня на жалость не бери – ты такая не одна, однако они же не ходят грабить. Вон твои подельники только что двоих молодых ребят жизни лишили, а об их семьях вы подумали? Я выдернул у нее из-за пояса штанов гашник, перетянул ей сзади руки. – Иди, да не вздумай бежать – застрелю. Я подобрал пистолет с земли и пошел с пленницей к обозу. Мужики из обоза уже оттащили в сторону дерево. Один из охранников, кого ударили кистенем, оказался жив. Его только контузило да кровь текла. Я перевязал ему голову. Второй охранник был убит, и купцы решили похоронить его прямо здесь. Лето, жарко – ни домой, ни в Новгород довезти не сможем, смердеть будет. А струсившего охранника купцы побили да пинком отправили назад в Псков, крича вслед хулу. Пленнице удивились. – Ты кто же такая? – Анфиса-разлучница. – Разлучница-то почему? – Купцов с деньгами разлучаю, вот и дали прозвище, – с вызовом ответила девка. – Ты не гоношись – тебя повесить надобно, а ты характер свой показываешь! – А что ты мне сделаешь? – Вот сейчас все тебя снасильничаем, разденем да связанную в муравьиную кучу бросим – посмотрим, как запоешь! Девка побледнела – видимо, такое в голову ей не приходило. Она стояла смирно, только ресницами хлопала. Мы вырыли могилу и схоронили охранника. Один из купцов прочел молитву. Уселись на телеги, тронулись в путь. Связанная разбойница бежала за первой телегой, привязанная к задку телеги веревкой. Илья спрыгнул со своей телеги и пересел на мою. Лицо его было довольным. – Молодец, не посрамил семью! Кабы не ты – пограбили бы обоз. Не то что эта падаль, что руки поднял да на колени перед татями упал. Ты теперь единственный в обозе, кто отпор дать может, так что – гляди в оба, на тебя все купцы надеются. Да и завидуют мне, говорят: «Тебе, Илья, зять хороший достался». Девку мы сдали в первом же большом селе сельскому старосте. Купцы здраво рассудили – чего ее кормить до Новгорода, да еще и стеречь по ночам, чтобы не сбежала? В Новгороде мы на удивление продали товар быстро, скупили ганзейского товара на обратный путь да соли вычегодской и вернулись домой. Славно было дома – Дарья расцвела, пополнела немного и ходила гордо, как пава. Да только недолго длился покой. Я раздумывал – не посетить ли бочажок в ручье, в котором лежали ценности, отбитые у разбойников, когда вбежала Маша. – Юрий, к тебе двое господ, видные из себя, видать – иноземцы. – С чего взяла? – По-русски говорят смешно и одежда чудная. – Зови. Я успел накинуть на себя нарядную однорядку и вышел на крыльцо, к которому подходили и впрямь два иноземца. Коротенькие, чуть ниже колен штанишки, коротенькие же курточки с прорезями на боках и шнуровкой, широкополые шляпы. Лица европейские, бород нет – только усы. Не дойдя пару шагов до крыльца, незнакомцы сняли шляпы и отвесили замысловатый поклон. Я поклонился в ответ, пригласил гостей в дом. Мы прошли в трапезную, уселись на лавки. Как водится, поговорили о погоде. – Мы – посланцы от короля Сигизмунда из Речи Посполитой. – Слушаю. – Король занедужил да услышал от родственника – ты знаешь, о ком речь – о мастерстве и искусстве твоем в лекарском деле. Правда ли сие? – Правда, приходилось мне в Швеции бывать. Гости переглянулись. – Мы бы хотели от имени короля пригласить тебя в Краков. – Нет, господа. Я из Швеции еле ноги унес, чуть жизни меня не лишили – больше рисковать не хочу. Посланники попробовали уговаривать, предлагая немалые деньги и гарантии безопасности, но я был непреклонен. С тем они и ушли. Когда иноземцы ушли, подошел Илья. – Чего немцы хотели? – Да не немцы они – ляхи. – Мне едино. – В Краков зазывали, их короля Сигизмунда лечить. – Чего же отказался, ведь заплатят по-королевски? – Швецией сыт по горло, едва живым ушел. Это такая королевская традиция – за добро злом платить. Тайну недуга, вишь, не хотели разглашать. Если и поеду куда, так только не к врагам Руси. – Кстати – о деньгах. Не истолкуй неправильно, но семья-то растет. Повзрослеет сынок – дом побольше нужон, попросторнее да каменный. Не ровен час – пожар, в одних портках останемся. – Не вопрос – деньги есть. Отдельно жить хочешь? – Типун тебе на язык, не по-русски это. Родня – старые да малые вместе жить должны. Я состарюсь – вы приглядите да очи закроете, когда Бог приберет, ты в возраст войдешь – сын у тебя есть, накормит да обиходит. Сам же рассказывал про пожары. – Убедил, хотя я и сам об этом подумывал. У тебя на примете есть дом? – В том-то и дело, что нет. Самим строить надо. В Пскове каменных домов – раз-два и обчелся. В основном бояре и живут, да и то лишь родовитые. Да и откель столько денег взять? |