Онлайн книга «Экстренный случай»
|
Арт сердито взмахнул рукой: – А может, они просто дураки. – Дураки-то дураки, но не до такой степени, – возразил я. – Как бы там ни было, я понятия не имею, что за улики они собрали. – Ты должен это знать. – Но не знаю. – Арт снова принялся вышагивать по камере. – Ума не приложу. Я смотрел на него и гадал, когда лучше задать главный вопрос. Рано или поздно придется. Арт перехватил мой взгляд. – Нет, – сказал он. – Что – нет? – Я этого не делал, и хватит на меня таращиться. – Арт уселся и забарабанил пальцами по койке. – Господи, как же хочется выпить. – Забудь об этом. – Ой, ради бога… – Ты пьешь только по праздникам и очень умеренно, – напомнил я ему. – Меня будут судить за характер и привычки или… – Тебя вообще не будут судить, если ты сам этого не пожелаешь. Арт фыркнул. – Расскажи мне о Карен, – попросил я. – Рассказывать почти нечего. Она пришла и попросила сделать аборт, но я отказался, потому что было поздно – четыре месяца. Я объяснил, почему не могу ей помочь: слишком большой срок и прервать беременность можно только чревосечением. – И она смирилась? – Вроде да. – Что ты написал в истории болезни? – Ничего. Я не завел карточку. Я вздохнул: – Это может выйти тебе боком. Почему ты так поступил? – Потому что она не была моей пациенткой и не нуждалась в лечении. Я знал, что больше никогда не увижу ее, вот и не стал разводить писанину. – И как ты собираешься объяснить это полицейским? – Слушай, – вспылил Арт, – кабы я знал, что по милости этой бабы попаду за решетку, то и вел бы себя иначе. Я закурил сигарету и откинулся назад, почувствовав затылком холод каменной стены. Мне уже стало ясно, что Арт попал в очень незавидное положение, и даже мелочи, которые при других обстоятельствах показались бы сущим пустяком, сейчас приобретали огромное значение. – Кто направил ее к тебе? – Карен? Наверное, Питер. – Питер Рэнделл? – Ну да. Он был ее лечащим врачом. – Так ты даже не спросил? Это было совсем не в духе Арта. – Нет. Она пришла под конец рабочего дня, и я был уставший. К тому же она сразу взяла быка за рога. Чертовски прямолинейная девица, никаких тебе хождений вокруг да около. Выслушав Карен, я подумал, что ее прислал Питер, в надежде, что я все растолкую. Ведь делать аборт, вне всякого сомнения, было уже поздно. – Почему ты так подумал? Арт передернул плечами. – Подумал, и все. Галиматья какая-то. Арт наверняка темнил. – А других дам из семейства Рэнделл к тебе не направляли? – Ты о чем это? – Отвечай. – По-моему, это не имеет отношения к делу, – отрезал он. – Как знать. – Уверяю тебя. Я вздохнул и запыхтел сигаретой. При желании Арт мог быть чертовски упрям. – Ладно, – сказал я наконец. – Тогда расскажи мне о девушке. – Что ты хочешь знать? – Ты был с ней знаком? – Нет. – Случалось ли тебе помогать ее подружкам? – Нет. – Ты уверен? – О, черт! Как я могу быть уверен? Но вряд ли: ей было всего восемнадцать лет. – Понятно. Вероятно, Арт был прав. Я знал, что он оперировал только замужних женщин лет тридцати и не связывался с молоденькими, разве что в исключительных случаях. Иметь дело со зрелыми матронами было гораздо безопаснее. Они мыслили более трезво и умели держать язык за зубами. Но я знал и другое: последнее время он стал делать больше абортов совсем юным пациенткам. Арт называл эти операции «выскабливанием соплей» и говорил, что помогать только замужним нельзя. Это, мол, дискриминация подростков. Разумеется, он шутил, но в каждой шутке… – Как она выглядела, когда пришла к тебе? – спросил я. – Ты можешь описать ее? – Славная была девушка. Хорошенькая, не дура, не плакса. Очень честная. Пришла, села, сложила руки на коленях и рассказала все как есть. Сыпала медицинскими терминами. «Аменорея» и прочее. Наверное, нахваталась от своей семейки. – Она нервничала? – Да, но ведь они все нервничают. Поэтому чертовски трудно проводить дифференциальную диагностику. Действительно, при отсутствии менструаций, особенно у молодых девушек, надо делать существенную поправку на состояние их нервной системы. Задержки и другие нарушения цикла часто возникают по причинам психологического свойства. – Это на пятом-то месяце? – В придачу она прибавила в весе. Пятнадцать фунтов. – Маловато для точного диагноза. – Но достаточно для подозрения. – Ты ее осматривал? – Нет. Я предложил, она отказалась. Девица пришла делать аборт. Я сказал: нет, и она откланялась. – Карен говорила о своих планах? – Да, – ответил Арт. – Пожала плечами и сказала: ну что ж, придется сообщить предкам и обзавестись потомком. – И ты решил, что она не станет обращаться к кому-нибудь другому? – Вот именно. Девушка казалась такой умной и /смышленой. И, похоже, поняла, в каком она положении. В таких случаях я всегда стараюсь объяснить женщине, что безопасный аборт невозможен и ей придется свыкнуться с мыслью о грядущем материнстве. – По-видимому, Карен передумала. Интересно, почему? Арт усмехнулся: – Ты когда-нибудь видел ее родителей? – Нет, – ответил я и тотчас юркнул в приоткрывшуюся лазейку: – А ты? Но Арта так просто не проведешь. Он одарил меня вялой улыбкой умного и проницательного человека, отдающего дань чужой сообразительности, и сказал: – Нет, никогда. Но наслышан о них. – И чего же ты наслышан? В этот миг вернулся сержант и с лязгом вставил ключ в замок. – Время, – объявил он. – Еще пять минут, – попросил я. – Время! – Ты говорил с Бетти? – спросил Арт. – Да. Все хорошо. Я позвоню ей и скажу, что ты жив-здоров. – Она волнуется. – Джудит побудет с ней. Все утрясется. |